Егор никогда не думал, что боится высоты. Да и какая здесь высота?.. Он стоял на крыше, на самом краю трехэтажного здания. Здесь над фасадом построена башенка с куполом и шпилем. Если смотреть на нее отдельно – это детский домик на площадке, где песочница… Но если глянуть вниз – сразу мороз по коже и мурашки по спине.
Он зажал провод в рубах и пополз наверх, всей грудью обнимая шершавый купол… Добравшись до шпиля Лубяко испытал победный восторг. Он стоял на вершине с антенной, как Егоров с Кантарией! Весь мир на ладони, ты счастлив и нем…
Их разбудили старые добрые марши. Про то, как утро встречает прохладой, про кочегаров, плотников и всякое такое… Афонин неторопливо встал с дивана и поморщился – молодежь надо звать на выборы новыми ритмами. Он попытался вспомнить подходящую мелодию, но в голову лез не самый современный шлягер про «три кусочика колбаски»…
Внизу уже ждали кандидата стилист, гример и парадный костюм. А через час Афонин должен предстать перед телекамерами на центральном участке. Надо проголосовать и при этом сказать что-то яркое про народное благо, про гадких олигархов и про утрату моральных основ.
Перед уходом из штаба Афонин обернулся к Бублику и произнес:
– Начинай работать, Борис Трофимович. Электорат уже к урнам потянулся… Сегодня наша судьба решается – и моя, и твоя!
Это было сказано красиво и вдохновенно.
Бублик приободрился… Понятно, что он любил жизнь, любил деньги, любил общаться с девушкой по имени Василиса. Но это были побочные радости. Удовольствия второго сорта! Больше всего его волновал научный успех. Ему нравилась всемирная слава. Ему хотелось изобрести такое, чтоб круче, чем на Нобелевскую премию… И вот час настал!
Борис сел за стол, надел наушники с микрофоном, подсоединил куда-то антенну и открыл кейс с экраном и клавиатурой. Он начал давить на кнопки с такой же яростью, как Курчатов при испытании первой бомбы… А что? При полном успехе он вполне может войти в пятерку самых великих. Очень даже неплохая компания: Ньютон, Эйнштейн, Королев, Курчатов, Бублик…
Лубяко был рядом, но думал о бытовухе… Война войной, а завтрак готовить надо!
Он заваривал кофе, резал колбасу и думал о приятном… Вот станет Афонин мэром, а управлять делами будет он, Егор Лубяко… Через год с помощью Бублика они прихватят пару крупных банков и переедут в Москву в качестве министров или спикеров… А потом он заберется так высоко, что выше некуда…
А Борис Трофимович не мечтал, а работал. Он сидел над клавиатурой и голосом гипнотизера шептал в микрофон: «Мне нравится Афонин. Только он мой кандидат. Лишь он даст мне все, что я хочу… Надо голосовать за Афонина. Он сделает меня богатым. Он даст мне кучу денег. Целый мешок долларов. Или два мешка»…
В городе было пятнадцать избирательных участков – не много, но и не мало. К полудню потянулись пенсионеры и домохозяйки.
Лубяко направился к соседней школе… Плакаты с ликами кандидатов были сорваны еще вчера. Уже сутки народ жил без агитации.
Люди шли не толпой, а редкими группами… Выходили с участка с другой стороны, и Егор пошел туда. Ему очень хотелось зафиксировать хоть один случай голосования под знаком Бублика.
Народ выходил молча, как после исповеди. Если и говорили, то о конфетах и пряниках. О чем угодно, но не о деле… Лубяко ждал час, а упорным всегда везет.
Из участка вышла пара средних лет и очень среднего достатка. Вроде как – инженер с учительницей… Она была возбуждена и все еще пыталась доказать, что нынешние большевики это лучше, чем все остальное. Она приводила в пример своего папу с маленькой пенсией и маму с мизерным пособием… Ее муж помолчал и вдруг сознался:
– Ты знаешь, Маринка, а я за Афонина голосовал.
– Как так, Вася?.. Мы же обсуждали. И папа нам все разъяснил.
– Сам не знаю, Марина. Подошел к школе, а внутренний голос говорит, что Афонин лучше… Он нам даст много денег, мешок долларов.
– Ты что городишь, Василий? Афонин тебе даст? Этот бандюган беспробудный только воровать умеет… Нет, я сейчас папе позвоню!
И она позвонила! Достала сотовый и прямо со ступенек школы сообщила отцу о политической ошибке мужа. Заложила его, как Павлик Морозов… Разговор длился две минуты, но Лубяко заметил, что мадам Марина затихает. Глазки потухли и перестали искриться.
– Отец сказал, Василий, что ты не прав!.. Но я подумала и решила, что надо было и правда за Афонина голосовать. Он такой добрый, такой милый… Внутренний голос мне подсказывает, что он действительно даст нам по мешку долларов. Или по два…
Лубяко глянул в глаза двум этим зомби, и его начал трясти колотун… Это страшно, когда нормальные люди вдруг превращаются в болванов, в тупых кур на насесте, в баранов перед закланием.
Егор двумя пальчиками вынул из кармана мобильник. Он хотел зашвырнуть его подальше, но пожалел – отключил вызов и засунул на дно сумки. В самый дальний угол…
Как представитель штаба, Лубяко весь день мотался по городу. Кустарные опросы на выходе с участков давали странную картину: Афонин громогласно лидировал в центре. Там, откуда просматривалась башенка со шпилем, куда дрожащий Егор вчерашней ночью прилаживал антенну…
В семь вечера выборы продолжались, хотя пик голосования прошел. Все готовились закрываться и считать голоса… В штабе Афонина готовились к банкету.
Еще три дня назад добрый Владимир Викторович сообщил, что пьянка состоится при любом раскладе. Победим – пьем шампанское с радости, проиграем – зальем горе водкой… Организаторы заготовили оба продукта, понимая, что к утру ни одной полной бутылки не останется. Ни того, ни другого…
Лубяко поднялся в зал на третьем этаже. Там сидел все тот же Бублик во все той же позе. Он склонился над ноутбуком и монотонно повторял в микрофон: «Только за Афонина! Это классный мужик. Все встаем с диванов и бежим голосовать… С Володей все станете богатыми. Он всем даст денег! Вот лично я уже получил аванс. И не маленький»…
14
Очевидно, что Кремль не сразу врубился в ситуацию.
За последние годы страна потеряла сотни тысяч секретов. И умные мозги текли на Запад не тонкой струйкой, а бежали рекой. Лились, как Волга полноводная… А тут один единственный прибор свистнули. Да еще пропал какой-то Бублик из Ветлуги. В масштабах России это пустяк. Ну, хорошо – два пустяка.
Когда на выборах победил Афонин, то наверху раскинули мозгами и сообразили, что грядет катастрофа… Кто-то даже предложил провести в Ветлуге полную зачистку. Объявить, скажем, что в городе птичий грипп, провести массовые обыски и выколупнуть Бублика с его прибором… А Афонина, как единственного заразившегося, отправить лечиться за Байкал.
Генерал Тимур Вершков с трудом убедил, что Служба особого назначения справится чисто и быстро. Как говорится – без шума, пыли и вирусов с крылышками… В Ветлуге работает бригада самого Павла Муромцева! А он не только кейсы находил!
