– Может, и не найдете…
– Намекаешь, что ты у меня незаменим?
– Как знать…
Даша ухмыльнулась:
– А ведь это у нас пошла уже торговля и дипломатия… А?
Я правильно догадалась?
Пожидаев медленно кивнул, проворчав:
– Не отца же родного закладывать, в самом-то деле…
– Да уж, – сказала Даша. – По рукам?
– А не обманете?
– Я свое слово держу. Что тебе нужно? Чтобы я забыла,
как ты меня пинал, правильно? Хорошо, начинаю помаленьку забывать. Снег
кружится и тает… Только тебе, парень, придется стать для меня незаменимым. –
Она вновь придвинула протокол и взяла авторучку. – Будем писать?
– Будем… Щепоточку бы…
– Потерпишь. Кто тебе сказал, что я – не куруманская
лесбиюшка, а капитан Шевчук?
– Житенев.
– Веня?
– А что, есть еще один? Конечно, Венька.
– Так… – сказала Даша весело. – Значит,
гражданин Житенев… В самом деле, давай-ка забудем об этих злополучных пинках и
начнем с самого начала… Ты у нас убежденный сатанист или как?
– Да какой из меня сатанист… Развлекался просто.
– Там, в амбаре, ты целую речь толкал, совершенно в их
духе…
– Что вы хотите? Пообщаешься несколько месяцев –
поневоле нахватаешься, а под наркотиком в голове и вообще прочно засядет роль…
– Сколько месяцев?
– Если конкретно, то четыре с днями. Встретил Веньку,
мы ведь старые приятели, только не виделись давненько, зашел из любопытства – и
прикипел. Тут получалась двойная выгода. Во-первых, у них бывают порой весьма
товарные бабы, к каким при другом раскладе и близко не подойти, а во-вторых…
Там можно делать дела. И неплохие. Те из «Листка», кто посерьезнее, сидят на
хорошей коммерческой информации, да и, в общем, помимо них иногда кое-что
слетает с языка. Из-за того, что дура Светик сронила с блудливого язычка всего
пять слов, я за неделю наварил восемь лимонов. И никакого криминала. Девочки от
папанек всякого наслушаются…
– Ты их тоже пользовал?
Пожидаев сделал оскорбленное лицо, и Даша решила не
настаивать – ее, по большому счету, это совершенно не касалось.
– Может, ты их запечатлевал на пленочку?
– Э, нет, вот этого не нужно! Я перед их папашами
человек совершенно мизерный. Калибр решительно не тот. Они, может, и выкупили
бы пленочки по рыночной цене, только мне через месячишко непременно сорвался бы
на голову кирпич – с ясного, безоблачного неба. Я то же самое пытался и Веньке
втолковать, но у него крыша ехала чем дальше, тем больше, вбил себе в голову,
что за каждую из четырех кассеток возьмет по «мерсу».
– Четырех?
– Ну. У него было четыре. А вы сколько нашли? Две были
захованы у Кравченко, Венька при мне отдавал, а остальные – врать не буду –
незнамо где. И не стремился знать, прямо говорю. Я на такие сеансы не ходок…
Дверь тихонечко приотворилась, просунулся Толя и с победным
видом показал два листочка бумаги. Даша показала пальцем на бумаги, себе на
стол, а верному адъютанту изобразила жестами, что самому ему, положив улов,
надлежит моментально сваливать.
Взглянув на украшавший первую гриф, она невольно
присвистнула – ничего не скажешь, оперативно ухитрились договориться с
аквариумными пираньями…
«Предъявленное для экспертизы холодное оружие представляет
собой штык-нож к штурмовой винтовке Г-3. Последняя принята на вооружение
бундесвером, равно как и многими другими странами Западной Европы, Азии, Африки
и Южной Америки. В целом ряде стран вышеперечисленных регионов производится или
производилась по лицензии. Имеющаяся на штык-ноже маркировка не позволяет в
столь краткие сроки установить страну-изготовителя. Предположительное время
производства – от семи до четырех лет назад. Майор…»
Вторая бумажка была заключением научно-технического отдела:
микрочастицы крови, обнаруженные в месте крепления рукоятки к клинку, имеют
первую и третью группы. У Шохиной была первая, у Ольминской и Артемьевой –
третья. Ура?
Даша бережно спрятала бесценные бумажки в ящик стола и
спросила:
– Может, ты и Мастера знал? Или предполагаешь, кто это
такой?
– А что тут предполагать? Мастер – это Венька.
– Если ты мне запускаешь косяка – шкуру спущу…
– Да какой мне смысл? Если лавочка, как я полагаю,
прочно закрылась? Я, простите, не шизик, как Венька. Порошочек нюхаю, что есть
то есть, но не килограммами. Был у меня родничок ценной информации – и
высох. Придется другой искать, а не беречь тайны этой дурдомовской компании…
– Только не рассчитывай, что прямо сейчас пойдешь
домой. Привезем Венечку…
– Да ради бога. Если вы мне твердо гарантируете, что
забыли о кой-каких деталюшках нашей недавней встречи – как в старину говаривали
– располагайте всецело. Ни телом, так душой.
– Повеселел, орел, повеселел… – покачала головой
Даша.
– Верю вашему слову. Хотите, я в искупление вашей
конторе что-нибудь полезное подарю – факс там или рацию? У вас же вечно…
– Обойдемся, – сказала Даша, нажимая кнопку вызова
конвоира. – Но если ты мне навешал лапши – сам заранее вешайся…
Отправив повеселевшего бизнесмена в камеру, она зашла в соседний
кабинет. Славка сидел, вдохновенно уставясь в потолок и прижимая к уху рацию,
что-то энергично пищавшую.
– Ну что? – спросила Даша, когда он отключил
японское чудо.
– Да вот совета как раз просят, – сказал Славка,
озабоченно хмурясь. – На работе его нет, по знакомым не нашли, дома никто
не открывает, но потом, когда они во второй раз приехали, обошли вокруг
«свечки» и узрели, что свет горит во всей квартире – а времени-то едва к обеду…
Телефон все время занят, Колян в темпе обежал соседей, и бабушка, что этажом
ниже, уверяет, будто в верхней квартире, часов в девять утра, имел место жуткий
грохот… А?
– Бэ, – сказала Даша. – Побегу искать Федю, а
ты с ними свяжись, передай от моего имени, пусть найдут понятых и вскрывают
дверь, если прокол – отмотаемся, нам на фоне сегодняшних достижений и не такое
простят… Аллюр!
…На сухом жаргоне протоколов это конечно же было описано
стандартно:
«Труп гражданина Житенева Вениамина Степановича лежит лицом
вверх примерно посередине комнаты. Расстояние от… Расстояние от… Расстояние от…
В правой руке покойного находится пистолет системы «макаров». Стреляная гильза
находится в тридцати шести сантиметрах от трупа. В правом виске находится
входное отверстие…»
