Найдет он их и будет действовать спокойно, без эмоций. Грузинку надо будет убрать сразу, а Славина только по инструкции, которую дал Дон: «Выпотрошить Славина. Узнать всех, кому он говорил о кассете. Потом убрать Славина, а за ним и всех остальных по списку».
Кличку Шкаф Иван получил не только за габариты, но и за уровень мышления и прямолинейность. Ему пока и в голову не приходило поинтересоваться у Дона, о какой кассете идет речь, что на ней… Любопытство у Ивана тоже было на уровне шкафа…
Шорохов выглянул в окно: почти пустой полуночный перрон и освещенный вокзальчик с надписью Туапсе.
География была для Ивана темным лесом. Он и не предполагал, что сразу за этим городом начнется море и поезд будет идти впритирку между горами и пляжами. Он не знал, что всю ночь они будут проезжать благодатные места – Лазаревское, Дагомыс, Сочи.
Точно Шкаф знал только одно: рано утром будет станция Адлер, а там его ждет напряженная работа.
Глава 6
– Ты что, Олег, на свою машину тракторный двигатель поставил?
Он ничего не ответил и даже не улыбнулся. В каждой шутке есть доля истины, но в этой ее было слишком много. Железный конь, уже пять лет исправно служивший детективному агентству «Сова», просился на покой. Он еще двигался вперед, но ковылял, тарахтел и чадил. И все это на тихой ночной автостраде.
Олег взглянул на карту и тоже попытался пошутить:
– До Тулы всего десять километров. За час доберемся. А через недельку в Адлере будем.
Но Олег недошутил. У Тульского вокзала они оказались через два часа. Там престарелая Волга фыркнула в последний раз и дальше к теплому морю ехать не захотела.
Вокзал только начинал просыпаться.
Кассиршу за окошком пришлось разбудить и она не скрывала свое неудовольствие по этому поводу:
– Нормальные люди заранее билеты покупают… Через двадцать минут поезд до вашего Адлера будет. Но проходящий. Билетов может и не быть.
Она позвонила куда-то и полученные ответы ее явно удовлетворили. Сейчас она отомстила разбудившим ее нахалам:
– Плацкартных нет! Купейных тоже нет! Есть два местечка, но в СВ. а это дорого. Очень дорого!
Она ожидала увидеть растерянность у этой с виду не очень богатой и странной парочки – парню около тридцати, а его спутнице с горящими глазками все сорок пять, если не больше. Зачем это она его на юг тащит? Да еще так срочно. «Уж замуж невтерпеж…»
Но месть не получилась. Олег спокойно протянул ей паспорта и деньги:
– Побыстрей, пожалуйста. Нам еще надо платформу найти… Поезд долго здесь стоит?
– Успеете… Что вам всем в этом Адлере, медом что ли намазано? Сегодня в час ночи тоже одному оформляла. За пять минут до отправления. Так он сразу за два билета СВ заплатил. Как раз по его габаритам.
Пронина оживилась и, отпихнув Олега, воткнулась в окошко кассы:
– Это такой огромный симпатичный мужчина? Такой бугай, да?
– Симпатичный?! Это он для вас, гражданочка, симпатичный. А по мне – рожа бандитская. И не бугай он. Не круглый, а весь квадратный – и плечи, и челюсть… Он, скорее, шкаф, а не бугай.
Только в купе Олег понял, что не спал сутки. Очевидно, и Татьяна не спала столько же. Но по ней этого было не видно. Она суетилась, застилая простыни и взбивая подушки. Затем вытащила из сумки для себя и Олега дорожную одежду и зашторила окно, превратив утро в вечер.
Олег понял, что надо дать возможность даме переодеться, и скромно направился в коридор. Но Татьяна преградила ему путь. Она решительно захлопнула дверь и щелкнула замком.
– Очень даже странно, Олег. Ты решил, что я стесняться буду? Уж ты меня сегодня всякую видал… Жарко здесь. Можно было бы и голыми спать…
Стараясь не смотреть на стриптиз, Олег начал торопливо переодеваться, сопровождая это невнятной, сонной речью:
– Я и не стесняюсь вовсе… И вместе действительно быстрее получится. Скорее спать ляжем… Сутки не спали. Глаза слипаются. Никаких сил нет… Спокойной ночи.
Он завалился лицом к стене и попытался изобразить ровное дыхание спящего человека.
Но заснул Олег не сразу. Он считал себя психологом. В том числе и в женском вопросе. Но в данном случае линия поведения не выстраивалась.
До Адлера еще день, потом вечер и, самое страшное, ночь.
Пока он зависит от этой любвеобильной Татьяны Прониной. Пока она не сказала, где прячется Глеб Славин, злить ее нельзя. Но и потакать невозможно. Изменять жене не хотелось даже по служебной необходимости… Придется искать компромисс…
Не спала и Татьяна… Она совсем не обиделась. Это было не в ее характере. Тем более что еще не вечер. И в прямом и переносном смысле…
Пронина была неисправимой оптимисткой. В свои сорок пять она не сомневалась, что у нее все еще впереди. И все у нее обязательно будет – и самый лучший муж, и любовь, и богатство. Сейчас эта уверенность была ничуть не меньше, чем в двадцать и в тридцать лет.
Всех своих мужей она сама на себе женила.
Первым был физик Званцев.
В те времена лирики были в загоне, а физики в почете. Да и не было в Протвино лириков. Слесари, дворники и прочая обслуга интереса не представляла. Все остальные ученые – много докторов наук, чуть больше кандидатов и толпы подающих надежды.
Из этого набора Татьяна (тогда еще Соловьева) предпочла кандидатов наук. Очень удачная категория по соотношению «положение и возраст». Еще совсем не старики, но и не вчерашние студенты. Кое-чего в жизни добились. Если их исправить и хорошо подтолкнуть, то можно и женой академика оказаться.
В результате не очень длительного конкурсного отбора на роль будущего жениха был утвержден Петр Званцев, получивший по всем параметрам «отлично», кроме одного – на первых свиданиях с Татьяной говорил только о физике. На вторых тоже.
Наконец летним вечером Татьяна затащила физика на берег Оки. Кругом ни души. Соловьи поют. Река искрится под луной. Полянка с мягкой травкой. Все условия! А этот чудак ласковым голосом объясняет ей откуда вылетают нейтрино и в какую глубокую плазму они попадают.
С трудом Татьяна усадила перспективного жениха под куст ракиты, прижалась к нему, но и тут от Пети Званцева никаких поползновений не последовало. Не то, чтобы поцеловать, но и обнять не попытался.
Когда Татьяна томным голосом сказала, что от реки веет прохладой, она имела ввиду: «Согрей меня». Но физик намека не понял. Более того, встал и, заботясь и ее здоровье, предложил быстренько идти по домам, в тепло…
Решительную атаку Татьяна решила провести через день. В пятницу родители молодого кандидата наук отправлялись на дачу, оставляя сына одного в трехкомнатной квартире.
Правда, не было надежды, что Званцев пригласит в квартиру. Была даже уверенность в обратном. Этот скромный тридцатилетний мальчик до сих пор еще не перешел с Татьяной на «ты».
