— Те он сарами хегенынга сава вата
[35]
, —
насмешливо проговорил Пак.
— Не шути, — сказал по-русски первый. — Это
ему даром не пройдет. Да и тебе тоже, если мы узнаем, что ты в этом как-то
замешан.
— Я здесь ни при чем! — Пак теперь начал
кричать. — Это не я с ним договаривался. Вы сами как-то на него вышли. А
теперь пытаетесь все на меня свалить. Но я здесь совершенно ни при чем. И
разбирайтесь с ним сами.
— Нет, — ехидно произнес голос. — Это тебе придется
разбираться. Сегодня же пошли к нему человека.
— Сделаю, — ответил Пак.
Я отпрянула от двери и выключила диктофон. Интересно
все-таки, о чем они говорили? Так. Некогда обо всем этом думать. Надо
выбираться отсюда, и как можно быстрее. Но в дверях кабинета я задержалась. Из
соседней комнаты опять стали доноситься голоса. Там о чем-то спорили. Не
обращая на это внимания, я обогнула стол и наклонилась над грудой черепков.
Возьму хотя бы один. А Карчинского надо будет предупредить о том, как поступили
с его сувениром.
Мне повезло. Я почти не думала о том, куда иду, поэтому
вышла правильно и очутилась в холле. Там было несколько женщин, и я бросилась к
ним.
— Скажите, пожалуйста, — я постаралась, чтобы
голос мой прозвучал как можно несчастнее, — где здесь выход. Я, кажется,
заблудилась.
Женщины, похожие друг на друга, как две фарфоровые
статуэтки, улыбнулись мне и закивали.
— Если вы здесь в первый раз, то трудно бывает сразу
найти дорогу, — сказала та, что повыше.
— Ничего, — добавила другая. — Пойдемте, мы
вас проводим.
И в сопровождении неторопливых корейских старушек я
добралась наконец-то до выхода. Поблагодарив их, я отправилась ловить такси.
Лучше на вокзале подождать, чем здесь.
Провалились бы они все! И этот Пак, и тот, другой! И
Карчинский с его письмом! Опять письмо… Ну что ты будешь делать, а письмо-то я
так и не отдала. Надо его хоть по почте отослать, что ли. Или отвезти назад в
Питер и объяснить Карчинскому, что забыла его передать. Не убьет же он меня за
это, в самом деле. А Иванов! Тоже хорош гусь. И таким может прикинуться, и
другим. А еще в квартиру свою приглашал. Неужели он думал, что я соглашусь?
Наконец-то, кажется, повезло. Хоть один сжалился и
притормозил. Как бы то ни было, а я его уломаю, чтобы отвез меня на вокзал. И
где только сейчас разъезжает Йосик Ленперг, которого дорогая мамочка научила ко
всем вежливо обращаться и который сам по себе знаток человеческих душ? Мне же
попался небритый водила, который, даже не взглянув на меня, сразу бросил:
«Триста рублей или не еду». Я согласилась и, со вздохом усевшись на сиденье,
проговорила:
— На Ленинградский вокзал.
— Ладно, — буркнул дядька и за всю дорогу больше
не промолвил ни слова.
Я расплатилась возле вокзала и вздохнула с облегчением. Не
мешало бы поесть, но поезд отправляется через каких-то полчаса, поэтому искать
буфет с сомнительной едой лучше не стоит. Перекусить я успею и в поезде. А еще
лучше поесть дома, не умру же я за несколько часов. А для организма даже
полезно немного поголодать. По крайней мере, не надо будет надрываться в
спортзале.
Дорога прошла безо всяких приключений. Напротив, подобралась
очень милая компания. Довольно бойкая бабуля, молодая девушка и парень-матрос,
который ехал в отпуск. Парень сразу положил глаз на девушку, она тоже очень
мило ему улыбалась. Бабка попалась веселая, разговорчивая, но не навязчивая.
Она сразу принялась потчевать всех домашней снедью, которой, без преувеличения,
можно было накормить роту солдат. Так что в дороге я не голодала.
Домой я завалилась уставшая, мечтая только о горячей ванне.
Открыла дверь и остановилась на пороге. Герт обещал, что будет дома, но,
похоже, его нет и в помине. А обещал-то… Вот гад! Придется самой что-нибудь
соображать на ужин. Но это все потом, а пока божественная ванна, из которой
меня не заставит выйти даже стихийное бедствие.
Почти час я нежилась и отмокала в горячей воде. Какая
все-таки благодать! Памятник бы поставить тому человеку, который это чудо
изобрел. Теперь я готова к завершению этого странного дня, осталось только
перекусить немного и на боковую. А может, ограничиться стаканом сока? Есть
ночью вредно. Еще как вредно! Ладно, только сок. Я запахнулась в халат и
отправилась на кухню. Не включая свет, прошла к холодильнику и открыла дверцу.
Вот он, мой сок. Как раз апельсиновый я и хотела. В кухне отчего-то пахло
спиртным.
Чтобы не разбить в темноте чашки, я решила все-таки зажечь
свет. А когда зажгла, то чуть не выронила пакет с соком и сама едва не
хлопнулась в обморок.
Прислонившись сбоку к холодильнику, сидел Герт. Глаза
закрыты, голова запрокинута. Я бы подумала, что передо мной труп, если бы не
жуткий запах алкоголя, который вырывался вместе с его сиплым дыханием. Вот так
номер! Не успела я уехать по делам, как он умудрился нажраться. Да еще и сел
здесь. А если бы я не включила свет и коснулась его в темноте? Все, инфаркт был
бы мне обеспечен. Поставив пачку с соком на стол, я стала думать, будить мне
его или воздержаться. Но в это время он сам продрал глаза и уставился на меня
мутным взглядом.
— Привет, Герт, — сказала я. — С
пробуждением.
— Привет, подруга, — ответил он, еле Ворочая
языком. — С возвращением.
— Я-то возвратилась, — проговорила я, — ну а
ты с какой радости так нажрался?
— Горе у меня, — сказал Герт, — вернее, у
нас.
— У нас? — удивилась я. — А что случилось?
— Нет, — он махнул рукой, едва не спихнув со стола
пачку с соком. — У нас, значит, у рокеров. Одного парня убили, хорошего.
Вот поэтому и горе.
— Парня? — я, не понимая, смотрела на
Герта. — Какого парня? И как его убили?
— Помнишь, мы с тобой на концерт ходили, когда приезжал
один бард из глубинки выступать?
— Помню. — Я кивнула. — Так это его, что ли?
— Нет, — Герт покачал головой, — другого. Но
Лешка тоже был очень талантливый. Он еще весь вечер тогда крутился с этой
стервой-моделью. Ну, помнишь, которая на выставке чуть не на помосте с вазами
себя предлагала. Вроде у них даже, роман какой-то закрутился, а теперь вот
убили его.
— Так это тот самый Алексей. — Я вспомнила хмурого
парня, который на сейшене старался защитить от моих нападок Диану. — А
его-то за что?
— Вот и мы все гадаем. Пожалуй, только за одно. Что не
знал, как со шлюхами надо обращаться. Вот из-за нее-то все и произошло.
— Так, Герт, — я была настроена очень
решительно, — две смерти подряд, и все рядом с Дианой. Сначала банкир,
потом этот парень. Ты должен мне все рассказать.
— Поехали, — кивнул он.
— Куда поехали, — я вздохнула. — Ты на себя
посмотри. Куда тебе ехать!
