– Так почему же они не ворвутся сюда? – спросил Свиридин тем временем. – Почему?! Да потому, что я здесь начальник и я решаю, кто умрет первым!
– Не смешите меня, Виктор: вы не убийца, и не пытайтесь вести себя, как тертый калач, – спокойно ответил на это Андрей.
– Она просыпается, – тихо сказал Олег, встревоженно глядя на него.
Пациентка и в самом деле стала дышать менее ровно, да и аппарат показал, что время наркоза истекает.
– Что будем делать? – спросил Андрей у Свиридина.
– Я?!
– Ну, вы же здесь начальник!
Виктор быстро подошел к операционному столу и взглянул на женщину. Ей было далеко за пятьдесят, и, как и любой человек, распростертый на гладкой поверхности, беспомощный и беззащитный, вид она имела жалкий и несчастный, несмотря на безмятежное выражение лица. Судя по всему, Свиридин не знал, как ему поступить.
– Надо было оперировать ее, как я говорил! – пробормотал он. – Теперь… Что теперь?
– Это вы здорово придумали, – кивнул Андрей. – Оперировать под дулом пистолета! И вы полагали, что бригада сумеет это сделать, не убив пациентку?
– Ну, убивать-то им не впервой!
– Вы не правы, Виктор: Комиссия по этике…
– К черту вашу комиссию! – заорал Свиридин. – Все вы одним миром мазаны – почеши мне спинку, а я тебе почешу. Они и не пытались ничего расследовать, потолкли воду в ступе, поперекладывали бумажки, для виду задали парочку вопросиков – и все, а мой брат, получается, умер ни за что ни про что? Так, что ли?!
– Виктор, это случайность! – покачал головой Андрей. – Люди умирают не только потому, что кто-то хотел их убить, или совершил ошибку, или недоглядел. Они… просто умирают, и все! Проще, конечно, искать потенциальных виноватых и, найдя, мстить, но это неправильно! Олег Шилов пытался помочь вашему брату…
– Ага, помог! – то ли всхлипнул, то ли хрюкнул Свиридин.
– Она действительно просыпается! – на этот раз подал голос Извеков.
– Так введите еще наркоз! – рявкнул Виктор, махнув пистолетом. Роман уже сделал пару шагов к операционному столу, когда Андрей остановил его громким окриком:
– Нельзя!
– Это почему? – подозрительно спросил Свиридин.
– Приборы показывают, что у пациентки слишком низкое давление!
– Она нестабильна, – подхватил Шилов, поняв, что пытается сделать Андрей. – Повторная доза может ее убить!
Свиридин внимательно посмотрел на экран.
– А я что-то не вижу никаких изменений, – пробормотал он.
– Со всем уважением, Виктор, вы – врач? – насмешливо поинтересовался Андрей. – Вспомните, у вашего брата остановилось сердце как раз потому, что не выдержало наркоза: вы хотите того же для этой женщины? Хотите, чтобы она умерла?
Свиридин принялся мерить шагами операционную. Руки у него тряслись, и Андрей заметил тонкую струйку пота, стекающую по виску мужчины, хотя температура в помещении держалась низкая.
– Ладно, – принял решение Виктор, останавливаясь напротив Андрея. – Вывезите ее! Ты, – он ткнул в сторону Розы, которая уже немного успокоилась и испуганно таращилась на него.
– Одна она не справится, – заметил Олег. – Надо переложить пациентку на каталку. Она тяжелая, и медсестра не…
– Значит, еще ты, – и Свиридин указал пистолетом на Павла. – Пусть выкатят ее и остаются снаружи, а ты, – он указал на Андрея, – снова забаррикадируешь дверь.
– Идет!
– Нет, не идет! – неожиданно заупрямился ординатор.
– Заткнись! – зашипел на него Шилов, но парень не унимался:
– Я без вас никуда не пойду!
– Ты здесь не распоряжаешься! – закричал Свиридин, подскакивая к Павлу и тыкая дулом ему в грудь. – Сказано – выходишь, значит, выходишь! И радуйся, что жив остался, понял?
– Иди! – приказал Олег, делая страшное лицо. – Не смей возражать, слышишь?
Бойко попытался было снова открыть рот, но Андрей легонько подтолкнул его к операционному столу:
– Давай-давай, не стесняйся: помоги Олегу переложить пациентку и дуй отсюда на всех парах! – Потом, понизив голос до еле различимого шепота, добавил: – Не мешай, делай, как говорят!
Как только Паша с Розочкой и пациенткой оказались за дверями, Андрей со вздохом закрыл дверь.
– Ну, и что теперь? – спросил он.
– А теперь… теперь…
Свиридин явно понятия не имел, что «теперь». Его затравленный взгляд метался от одного лица к другому, словно в поисках подсказки.
– Вы не обязаны это делать, Виктор, – сказал Андрей. – Вы никому ничего не должны!
– Вы о чем?
– Вы знаете, о чем. Никакие договоренности не имеют силы, потому что ваш «клуб по интересам» со дня на день прекратит свое существование. Рано или поздно все виновные в преступлениях окажутся за решеткой. Пока вы не выстрелили, срок вам светит условный. Любой адвокат сумеет доказать, что вы находились в состоянии аффекта от постигшего вас горя из-за потери брата. Но как только прозвучит выстрел, сюда ворвется ОМОН, и вы либо умрете, либо сядете очень надолго. Вы – кормилец для двух семей сейчас, своей и умершего брата, они нуждаются в вас, и вы не имеете права так подвести своих родных!
– Это они должны сидеть! – воскликнул Свиридин, указывая на Олега и Романа. – Они – убийцы!
– А вы – нет, пока что, – мягко сказал Андрей. – Суд должен решать, кто виноват. Благодаря вам мы узнали о многих нарушениях в системе. Убитые медики действительно были виновны, но заслужили ли они смерть? Да, они ушли от ответственности благодаря связям, круговой поруке и тому подобное, но среди погибших оказались и невиновные!
– Неправда! – горячо возразил Виктор. – Таких не было: все в грязи по самое ничего!
– Это вы не правы, – продолжал Андрей, медленно наступая на Свиридина и не обращая внимание на пистолет, которым тот уже размахивал, словно забыв о назначении этого предмета. – Один врач, например, Горгадзе, умер только потому, что пытался спасти ребенка вопреки желанию его матери!
– Вы все врете! Врете! Так не бывает: мать что, не хотела, чтобы ребенок выжил?!
– Она принадлежала к секте, и по их верованиям нельзя переливать чужую кровь. Ребенок умер, но вины врача в этом не было. Однако его убили – так же, как и многих других, Виктор!
– Это неправда! – снова тупо повторил Свиридин, но в его голосе уже не было убежденности.
Андрей начинал верить, что все закончится миром, как вдруг Виктор внезапно напрягся и, вскинув пистолет, направил его на Извекова. Его ладонь сжимала край операционного стола, и Андрей, стоя всего в десяти сантиметрах, понял, что сейчас раздастся выстрел. Одной рукой он толкнул Свиридина под локоть, надеясь, что Извеков успеет отскочить, другой схватил готовый к работе стерильный скальпель и пригвоздил ладонь Свиридина к металлическом столу. Взревев от боли и ярости, Виктор выстрелил: пуля ударилась о стену в полуметре от Романа. Шилов, подскочив, схватил обезумевшего мужчину за запястье и попытался направить его руку с пистолетом в потолок. Обезумевший от сопротивления Свиридин что есть силы жал на спусковой крючок…
