* * *
Когда раздались выстрелы, Михалыч ворвался в операционную. До этого они с ребятами стояли под дверью. Приняв пациентку, уже почти пришедшую в себя и не понимавшую, что происходит, Павла и Розу, буквально упавшую на руки одного из омоновцев, он на долю секунды заметил в проеме двери Шилова и Извекова.
Карпухин находился в том же помещении, что и я, теперь уже почти опустевшем.
– Что это, Артем Иванович? – спросила я, порываясь выскочить в коридор.
– Сидите, Агния! – приказал майор. – Они и без нас справятся.
– Но что там происходит?! Это же выстрелы, да? Почему они…
– Не волнуйтесь, все будет хорошо, – попытался он меня успокоить, но я, не слушая, оттолкнула его и, прежде чем здоровяк Леша успел схватить меня за руку, бросилась в коридор. Оттуда неслось:
– К стене! К стене!
Оказавшись перед распахнутой дверью в операционную, придерживаемой пустой каталкой, я увидела следующую картину: человек десять омоновцев сгрудились вокруг чего-то на полу помещения.
– Что?.. – спросила я, поймав взгляд одного из них, и мой голос прозвучал сипло, как у запойного алкоголика.
– Доктор, какого черта?!
Эта реплика принадлежала Михалычу. Подбежав и растолкав мужчин, я увидела Романа и Олега. «Слава богу, он не пострадал!» – вот первое, о чем я подумала. А потом я заметила Лицкявичуса. Он лежал ничком на бетонном полу. Рядом на коленях стоял Виктор Свиридин. Его руки были в наручниках, а один из омоновцев пригибал его голову к земле, не давая поднять глаз. Вокруг, на полу и на операционном столе, было много крови.
– Агния…
Олег увидел меня и начал подниматься с пола.
– Я не хотел! – прохныкал Свиридин, но никто не обратил на него внимания.
– Что с ним? – пробормотала я, медленно приближаясь.
– Нам срочно нужны санитары! – закричал Извеков. – Вызовите их!
– Он…
– Агния, успокойся, – сказал Шилов, хватая меня за плечо, я же все не могла отвести взгляда от Лицкявичуса. – Он не ранен! Это не его, – поймав мой взгляд, скользнувший по забрызганным кровью полу и столу, добавил Олег. Только после его слов я заметила наспех перевязанную окровавленным полотенцем руку согнутого в три погибели Свиридина.
– А почему…
– Он жив, но без сознания. Черт, ему нельзя было сюда приходить, но если бы не он… Черт!
* * *
К Лицкявичусу нас не пускали: медсестра в отдельной палате стояла на страже, как цербер у входа в подземное царство. Честно говоря, она и выглядела точно так же: голова, конечно, одна, а не три, как у означенного пса, но зато всклокоченная, страшная и до невероятности злобная. Каким-то образом удалось прорваться только Карпухину: то ли он подкупил «цербера», то ли тетка прониклась уважением к его погонам и «корочкам». Поэтому, когда мы по просьбе майора собрались в офисе ОМР на Приморской, то засыпали его вопросами о состоянии здоровья босса.
– Ну… – начал он и не смог себе отказать в удовольствии сделать интригующую паузу, во время которой мы пытались прочесть на его лице ответ. – В общем, все не так плохо. Похоже, осколок начал движение, и теперь вопрос об операции решен бесповоротно и окончательно. У Андрея и так были с этим проблемы, а во время схватки со Свиридиным случился очередной приступ. Шилов-старший приезжает завтра.
Я это уже знала: за последние два дня Олег и я провели на телефоне несколько часов. К чести моего свекра надо сказать, что он сразу же согласился изменить свои планы и приехать гораздо скорее, чем планировал. Все мы надеялись на эту операцию и на золотые руки Валентина Шилова, вытащившие с того света сотни безнадежных пациентов.
– Слава богу! – шумно вздохнул Никита. – Скорей бы уже!
– А с нашим делом что? – подал голос Леонид. – Кто-нибудь собирается просветить нас, или, как говорится, «замнем для ясности»?
– С делом все неважно, – хмуро отозвался Карпухин. – То есть кое-какие подвижки, конечно, имеются, но этот чертов Люциус…
– Какой еще Люциус? – выпучил глаза Кобзев.
– Да так… Я только могу вкратце обрисовать, как, на мой взгляд, все произошло.
– Да уж, сделайте милость! – пробормотал Кадреску, пристально разглядывая стену над головой майора.
– Значит, так. Думаю, ни у кого не возникало сомнений, что все началось с этого треклятого клуба «Начни сначала»… То есть сама по себе организация безвредна, но в нее попал человек, которому там совершенно не место! Поначалу детище Альбины представляло собой просто клуб – типа анонимных алкоголиков или жертв насилия. А потом появилась Немезида.
– Вы выяснили, кто скрывался под этим ником? – спросила я, подавшись вперед от нетерпения. – Немезида имела отношение к тому, что случилось?
– Самое непосредственное, – кивнул Карпухин. – Это, как я и предполагал, был Емоленко. Но он умен: всегда выходил в Интернет не из дома или с работы, а из разных интернет-кафе. Правда, привычки редко меняются, и маршруты тоже, поэтому мои парни хоть и истоптали не одну пару обуви, но установили личность Немезиды. Кстати, Вика, тебе отдельное спасибо! Если бы не она, то копались бы мы еще и копались в этом… в общем, еще раз – спасибо.
Девушка скромно потупилась, но ее глаза заблестели от гордости.
– И вы его взяли? – нетерпеливо спросил Никита.
– За что? – пожал плечами Карпухин. – За незаконное использование имени древнегреческой богини? За то, что посещает интернет-кафе? Но я вызвал его на допрос – в качестве свидетеля, разумеется, ведь его интерес к Олегу Шилову стал с некоторых пор очевиден. Таких «совпадений» просто не бывает, и я решил немного напугать Емоленко. Он чувствовал себя в полной безопасности, и нужно было заставить его нервничать.
– И как успехи? – поинтересовался Кобзев.
– Так себе: у мужика железные нервы! Он не стал отрицать то, что смерть дочери заставила его стать членом клуба «Начни сначала», не пытался убедить меня в том, что не держит зла на Олега. Тем не менее мне просто нечего ему вменить, поэтому пришлось пока что отпустить на все четыре стороны. Кроме Челищевых, вернее, их сынули, у которого имеется справка из психдиспансера, у меня ничего не было. Пока Агния не посмотрела весьма интересное кино.
– Кино? – переспросил Никита удивленно. – А при чем здесь кино-то?
– Нам просто повезло, что у Агнии и Емоленко, судя по всему, одинаковые вкусы: они оба без ума от Хичкока!
– От Хичкока? Что-то я не успеваю за ходом твоих мыслей! – воскликнул психиатр.
Майор вкратце пересказал присутствующим содержание фильма «Незнакомцы в поезде».
– Похоже, как ни невероятно это звучит, именно так все и произошло – по сценарию старины Альфреда! – добавил он, закончив.
– Ты полагаешь, что члены клуба все сговорились между собой?! – не веря в эту абсурдную идею, уточнил Кобзев.
