Весовые категории вновь прибывших и огромных мужиков из клуба были неравны, и Денис приблизился, чтобы в случае чего иметь возможность вмешаться.
– А ну, пошли отсюда! – проревел вышибала.
– Не имеете права! – фыркнула раскрашенная пигалица. – Валера-а-а?!
В ее голосе звучали плаксивые нотки, но парень, укутанный в шарф, к которому она, судя по всему, и обращалась, и бровью не повел.
– Эль, пошли отсюда, а? – пробубнил полноватый парень лет двадцати, нерешительно переминавшийся с ноги на ногу за спиной у девушки. – Давай в другое место завалимся…
– Но почему мы должны уходить?! – взвизгнула она, храбро выдвигаясь вперед. – Кто вы такие вообще? Мы совершеннолетние, в конце концов…
– А мы тебе не милиция, дорогуша! – гадко хихикнул один бдительный завсегдатай клуба. – Ну-ка, что у тебя там, под этой чернотой… – и он запустил пятерню под футболку девчонки, пытаясь нащупать под ней грудь.
– Отпусти, гад! – закричала она и неожиданно ловко ударила мужика острой коленкой по яйцам.
Тот сложился вдвое, как раскладушка, а вышибала, недолго думая, выкинул руку вперед, явно желая размозжить злоумышленнице череп. Та пригнулась, и удар пришелся по тому самому полному пареньку, пытавшемуся утащить подружку из негостеприимного заведения, прямо в переносицу. Захлебываясь кровью и слюной, молодой человек повалился на пол, а посетитель клуба, быстро оправившись от удара, добавил ему ногами в живот. Раскрашенные ребята дружно рванули прочь, но виновница драки, зажатая в клещи между своим валявшимся на полу визжащим приятелем и двумя разъяренными мужиками, металась, как затравленная лиса между собаками, тщетно пытаясь обнаружить какие-нибудь пути для отхода. Валера, вовремя сообразивший, что он не хочет стать участником потасовки, уже несколько минут назад благополучно удалился и присоединился к группе ожидавших его приятелей, и Денис понял, что пришло время действовать. Резко кинувшись вперед, он нагнулся и, поднырнув под руку бритоголового, шарахнул его кулаком в дряблый живот, заставив мужика вновь согнуться пополам. Затем, не теряя времени, он хуком в челюсть «отодвинул» от выхода вышибалу. Трое других завсегдатаев слегка попятились, образовав проход, и Денис, подхватив полного парнишку под руки, буквально бросил его в сторону освободившейся двери.
– Ноги!!! – заорал он девушке, но она почему-то медлила.
Огорошенные внезапным нападением клиенты клуба и вышибала уже пришли в себя и увидели, что Денис один и никто не придет ему на помощь. Девчонка, бешено вращая глазами, густо подведенными темно-синими тенями и тушью, вцепилась в его руку.
– Давай с нами! – громко прошептала она и потащила Дениса за собой.
«В конце концов, это, наверное, наилучший выход», – пронеслось у него в голове. Дэн – не маленький, сам разберется, тем более что к нему-то у этих «быков» претензий нет. А завтра он позвонит и объяснит другу, почему так неожиданно свалил из «Антихриста».
С этой мыслью он позволил девчонке потащить себя к выходу. Они рванули в сторону арки, за которой открывалась широкая улица, даже в этот поздний час полная людей и машин. День был субботний, народ искал развлечений – там уж точно их не решатся преследовать, даже если и рискнут броситься в погоню!
* * *
Трофименко нервничал – никогда прежде ему еще не доводилось сообщать родственникам покойного о смерти близкого человека, тем более о страшной гибели их единственного ребенка. Павел проклинал майора Карпухина на чем свет стоит за то, что тот вдруг решил: зеленому новичку просто необходимо понюхать пороху и научиться правильно вести себя в подобных ситуациях.
Он еще не бывал в таких домах – роскошных, обставленных антикварной мебелью и в то же время оборудованных по последнему слову техники. Если бы ему позволили, Павел непременно напросился бы сюда на экскурсию, но в данных обстоятельствах это выглядело бы как минимум неуместно. У ворот дежурил охранник. Он с пристрастием допросил Павла, изучил его документы и только потом поинтересовался, ожидают ли его хозяева. Майор строго-настрого предупредил Трофименко, чтобы он не вздумал заранее звонить родителям Регины.
– Только личный визит! – заявил он. – Это не те люди, которые привыкли получать известия по телефону: положение у главы семейства достаточно высокое, чтобы он мог рассчитывать на некоторое уважение со стороны следственных органов.
Говоря это, Карпухин не удержался от недовольной гримасы, и Трофименко понял, что это требование – не звонить – исходит вовсе не от него лично и самому Карпухину стоит поперек горла. Таким образом, на свой вопрос охранник дома получил отрицательный ответ, и его лицо тут же приобрело отсутствующее выражение.
– Сожалею, но хозяева очень заняты и посетителей не принимают, – вежливо, но твердо проговорил он.
– А ты мои «корочки» видел?! – изумленно поинтересовался Павел, потрясая перед его носом служебным удостоверением.
– Я знаешь сколько таких «корочек» на своем веку повидал? – равнодушно отозвался охранник.
– У меня срочное известие для господина Симакова, – сказал Трофименко.
– Георгия Александровича нет дома. И что это за известие, которое нельзя сообщить по телефону?
– Известие о скоропостижной смерти его единственной дочери, – сквозь зубы процедил Павел. Лицо охранника мигом вытянулось, как у старой боевой лошади при виде вражеской кавалерии.
– О с-с-смерти… Регинки?! – переспросил он, заикаясь.
– Да. Так что советую пропустить меня – и сейчас же!
– П-п-проходите, – судорожно закивал охранник, превратившись из самоуверенного, грозного цербера в обычного растерянного мужика. – Т-только Георгия Александровича на самом деле нет дома, он в Думе, а Тамара Олеговна… С ней вы сможете поговорить.
«Черт! – подумал Павел. – Лучше бы с папашей, ведь женщины такие истеричные!»
Однако Тамара Симакова оказалась вовсе не такой, какой он ее себе представлял. Женщине, поднявшейся ему навстречу с массивного дивана, никак не могло быть больше тридцати пяти лет. Трофименко недоуменно уставился на нее, пытаясь вычислить, в каком же возрасте она умудрилась стать матерью девятнадцатилетней Регины? Высокая стройная женщина выглядела очень ухоженной, но, по мнению Павла, красавицей отнюдь не являлась. От этой дамы, облаченной в домашний костюм, веяло скорее силой и властью, нежели грацией и женственностью. Темные волосы с легким рыжеватым оттенком красиво обрамляли квадратное лицо с внимательными серыми глазами.
Идя от калитки до дверей, Трофименко мучительно размышлял над тем, какие слова подобрать, чтобы донести до Симаковой печальное известие, однако, едва увидев ее, тут же выпалил свою новость – прямо с порога. Он ожидал чего угодно – обморока, слез, воплей, – но ничего похожего не произошло. Вместо этого Тамара лишь устало провела рукой по лицу и сказала удивительную фразу:
– Ну я так и знала, что рано или поздно она плохо кончит!
