– У этого человека, – я указала на фото врача, – была любовница из местных.
– Из местных?
Мне показалось, что на самом-то деле Халид по-русски не понимает.
– Не бывает! – развел руками водитель. – Женщина – нет, никогда!
– То есть?
– Если египетский женщина поймать с иностранный мужчина, ее сразу арестовать! Египетский мужчина с женщина, который не жена, – тоже арестовать, понимаешь? Полиция проверять, ходить по апартамент и отели...
– Даже в такие отели, как «Хайят»?
– В «Хайят» не пускать местный женщин с иностранный мужчина – никогда!
– Что ж, – вздохнула я, – значит, я неправильно поняла Люсиль и пассия Ван Хасселя была иностранкой!
– Что ты сказать? – озадаченно спросил Халид.
– Неважно. Мне нужно узнать, когда этого человека видели в «Хайяте» в последний раз и кем была его... подруга.
Вокруг бассейна сиротливо стояли пустые шезлонги. Вода, голубая, прозрачная, отражала безоблачное небо, белые стены гостиницы и ярко-зеленые кусты, но любоваться всем этим великолепием было практически некому. Холл отеля поражал своими размерами и великолепием отделки. Одна из стен представляла собою огромный, от пола до потолка, аквариум, где лениво плавали крупные, хорошо откормленные рыбы разнообразных форм и красок. Я заметила также два фонтанчика и маленький, приятно журчавший искусственный водопад, и этот звук был единственным, нарушавшим общую тишину.
– Нет люди, – сокрушенно покачал головой Халид. – Плохой бизнес!
В самом деле, в фойе я не увидела ни одного туриста, хотя мягкие, со светло-розовой обивкой диваны, по-восточному щедро заваленные подушками, так и приглашали опуститься на них и отдохнуть. За стойкой администрации стоял молодой мужчина в униформе и тоскливо глядел в окно, из которого открывался вид на пустынный бассейн. Он даже не заметил нашего появления, но Халид быстро исправил ситуацию, бесцеремонно ударив по звонку со всей дури. Египтянин даже подпрыгнул от неожиданности.
– Чем могу служить? – спросил он по-английски у меня, словно не замечая стоявшего рядом таксиста, – очевидно, я, как представительница «белой» расы, заслуживала внимания, а Халид, местный, да и к тому же явно небогатый житель, – нет. Моего «сопровождающего» такое положение дел явно не устроило, и он с бешеной скоростью затараторил по-арабски. По мере того как он говорил, выражение лица администратора постепенно изменялось.
– Что ты ему сказал? – полюбопытствовала я, когда таксист закончил свою тираду и с торжествующей улыбкой на губах повернулся ко мне.
– Я сказал, что ты – частный сыщик и разыскиваешь один человек по поручению еще один очень богатый человек. А я тебе помогать!
Выражение уважения и интереса, возникшее на лице парня в униформе, демонстрировало, что Халид избрал верную тактику для общения с персоналом отеля.
– Как звучит имя человека, которого вы разыскиваете, мэм? – спросил прекрасно обученный администратор.
– Доктор Ван Хассель, – ответила я.
– Когда он у нас останавливался? В этом месяце?
– Нет-нет, гораздо раньше, несколько месяцев тому назад.
– О-о, это действительно давно! – озадаченно воскликнул администратор. – Но в компьютере все равно должна иметься информация.
Его пальцы быстро забегали по клавиатуре. Я с надеждой ждала результатов поиска, однако, к моему разочарованию, они ничего не дали.
– А вы уверены, что он останавливался именно у нас?
– Уверена...
Что еще я могла сказать, если Люсиль упоминала именно эту гостиницу? Может, конечно, она ошиблась? В этот момент в наш разговор опять вмешался Халид:
– А если он другой имя? Если не хотеть, чтобы другие знать?
Это была по-настоящему хорошая мысль, и я мысленно дала себе пинка под зад за то, что сама о таком не догадалась. Какое счастье, что я захватила с собой снимок Ван Хасселя, скачанный из Интернета и распечатанный мною в собственной каюте на портативном цветном принтере! Во время разговора с Елениным, еще на берегу, я видела снимок врача, как и других пропавших, но он не отдал мне его, так как вообще запретил заниматься расследованием за пределами корабля.
– Вот этот человек, – сказала я, протягивая фотографию администратору. – Может, помните его?
Парень повертел снимок в руках и покачал головой:
– Извините, я недавно здесь работаю.
Халид снова забросал парня быстрыми, словно автоматная очередь, фразами, и лицо его прояснилось.
– Я сейчас! – сказал он и испарился, едва лишь я успела открыть рот, чтобы выяснить, что происходит.
– Пойти спрашивать другие, – пояснил Халид, сияя от гордости за свою смекалку. – Кто работать давно.
Отсутствовал администратор минут пять, затем вернулся в сопровождении пожилого импозантного мужчины с очень темной кожей и роскошными белыми усами, кончики которых были по-буденновски лихо закручены вверх. Парень представил его как старшего менеджера «Хайята». По-английски старший менеджер не говорил, он быстро залопотал что-то по-арабски, тыкая пальцем в снимок Ван Хасселя. Халид и администратор наперебой принялись переводить – один по-русски, другой по-английски, будто пытаясь перещеголять друг друга, а я из-за этого общего гама вообще почти перестала что-либо понимать. Тем не менее через некоторое время выяснилось следующее: Ван Хасселя менеджер прекрасно помнил, так как тот несколько раз останавливался в «Хайяте» и всегда раздавал щедрые чаевые. Нет, менеджер никогда не видел с ним никаких женщин – доктор всегда был один.
Халид посмотрел на меня и виновато развел руками. Действительно, я была разочарована, ведь все шло так хорошо, казалось, что разгадка исчезновения кардиохирурга уже практически у меня в руках! Кисло поблагодарив персонал, мы с водителем несолоно хлебавши поплелись к выходу. Уже у самой двери кто-то схватил меня за локоть. Обернувшись, я увидела молодую женщину в такой же униформе, как и у администратора. Она заговорила по-арабски, глядя на Халида.
– Она просить ждать у бассейн через десять минута, – перевел он.
Недоумевая в душе, я кивнула, и девушка мгновенно скрылась где-то в недрах обширных помещений «Хайята». Я уже успела заметить, что в Шарм-эль-Шейхе мало работающих женщин – в магазинах, на рынках и на лодочных станциях в основном мне встречались мужчины. Я поинтересовалась у Халида, верное ли это наблюдение.
– Да, – кивнул он. – Женщин в Египте мало работать, но уже больше, чем раньше. Теперь есть даже женщин-министр!
В ожидании возвращения загадочной работницы отеля мы присели в пустые шезлонги. Солнце, отражаясь от воды, слепило глаза, и я пожалела о том, что не воспользовалась советом Нур и не прихватила темные очки. Я категорически не люблю этот пафосный предмет гардероба, но в Египте солнцезащитные очки – вовсе не понты, а досадная необходимость. Через некоторое время мы услышали тихие шаги на гравиевой дорожке... Девушку звали Зейна, она работала в «Хайяте» чуть меньше полугода.
