Я от растерянности потеряла дар речи, а Роберт между тем продолжал:
– Этот Шилов считает тебя чистенькой, надо же! Роберт Караев, подонок, берет с пациентов деньги, а святая Агния питается единым святым духом! Имей в виду, если я начну тонуть, то потяну за собой всех – и тебя в первых рядах.
– Что значит – тонуть? – пробормотала я. – Багдасарян установил причину смерти, и ты не имеешь к этому никакого отношения…
– Лучше так и скажи главному, – жестко обрезал меня Роберт. – А Шилову… Этот гад отстранил меня от операций на время расследования, можешь себе представить? Им недостаточно отчета нашего патологоанатома, Васильевы желают независимой экспертизы! Они, видите ли, уверены, что от них что-то скрывают! Никак не могут понять, что люди умирают в больницах каждый божий день, и они не единственные потеряли родственницу.
– Не забывай, она ложилась на эндопротезирование, а не умирала от последней стадии рака, – тихо заметила я. – Они оказались не готовы…
– А я? – снова перебил Роберт, ударив себя в грудь кулаком. – Они, видите ли, не готовы… Я тоже, между прочим, не был готов к тому, что Васильева отбросит коньки! Я свое дело сделал хорошо, как всегда – комар носа не подточит, а вот твое отделение… Господи, как же вы меня подставили! Зато твоя заведующая выйдет сухой из воды, а мое имя начнут трепать на каждом углу почем зря…
Дверь отворилась, и на пороге возникла светловолосая голова одного из практикантов.
– Вы скоро, Агния Кирилловна? – спросил он, подозрительно окидывая внушительную фигуру Роберта взглядом из-под очков.
– Да-да, Ваня, – поспешила заверить я парня. – Сейчас иду.
– Еще один, да? – ухмыльнулся Роберт. – Вот не думал, что ты… Сама не понимаешь, от чего отказываешься! Ну, если захочешь тряхнуть стариной, когда Шилов даст тебе отставку, заходи: место пока еще не занято, но время идет, а мы не молодеем, верно?
С этими словами он повернулся ко мне спиной и направился к лифту.
* * *
Вечером мы снова встретились с Олегом. Он опоздал, и я ждала его в раздевалке, с нетерпением поглядывая на часы. Наконец Олег появился.
– Прости, задержал главный, – сказал он, протягивая жетончик приемщице. – Полоскал мне мозги, наверное, минут сорок!
– Все по тому же поводу? – спросила я, нервничая.
– А по какому же еще? – пожал он плечами. – Васильевы подали в суд. Иск гражданский, не уголовный.
– И какова формулировка?
– Пытаются доказать халатность.
– С чьей стороны?
– Не знаю пока, – пожал плечами Олег, беря в руки мою шубу и помогая одеться. – Но пострадать могут все – и твое отделение в том числе. Благодари бога за то, что тебя в ту ночь вообще не было в больнице! А Роберта я пока отстранил – от греха подальше, а то он со своим характером еще таких дел наворочает… Хотя с него, как говорится, взятки гладки: Багдасарян уверен, что вины Караева в гибели пациентки нет. Но мне нужно поговорить с тобой кое о чем другом.
– Да? – насторожилась я.
– Не здесь. Пойдем куда-нибудь поужинать? Я голоден как волк!
Я знала, что мне сейчас кусок в горло не полезет, но отказываться не стала: ради того, чтобы еще немного побыть в обществе Олега, я готова была наступить на горло собственным желаниям, основным из которых являлось спрятаться куда-нибудь подальше от людей, зарыться с головой в одеяло и забыть обо всем, что происходит во внешнем мире.
Ресторанчик, куда привез меня Олег, оказался очень уютным. Окна выходили в тихий внутренний дворик. Официанты тихо сновали между столиками, разнося заказы посетителям, которых, к моему удивлению, оказалось достаточно много, несмотря на будний день, – очевидно, заведение пользовалось успехом. Улыбчивая девушка принесла меню.
– Тебя что-то беспокоит? – спросил Олег, заметив, что я слишком долго разглядываю одну и ту же страницу. – Я полагал, что самые большие проблемы сейчас у меня, но если это не так, давай поговорим?
– Нет-нет, все в порядке, – бодрым голосом отозвалась я. – Просто я не представляю, чего именно хочу. Знаешь, вообще-то я не голодна… Возьму только закуску, если не возражаешь. Салат из крабов, например!
Официантка снова подошла, чтобы принять заказ, и проворно упорхнула.
– Так о чем же ты хотел со мной поговорить? – поинтересовалась я.
– Это неприятно, предупреждаю, – вздохнул он. – О Роберте.
Я внутренне вся подобралась.
– А что с ним?
– Операцию он провел хорошо, в этом не возникает ни малейших сомнений, – осторожно начал Олег, как мне показалось, внимательно наблюдая за выражением моего лица. – Однако в документах, предоставленных Робертом, и отчете, полученным от Багдасаряна, имеется ряд несоответствий. Самое главное несоответствие заключается в том, что, по бумагам, Васильевой должны были установить протез американской фирмы «Зиммер». Так как она шла у нас по квоте от Министерства здравоохранения, ничего другого ей поставить и не могли, потому что для квотируемой категории пациентов по тендеру были закуплены протезы именно этой фирмы, а выбрать можно было только между цементными и бесцементными – но все равно «Зиммерами».
– Так в чем же дело? – не поняла я.
– А в том, что у Васильевой стоял «СПАН», – ответил Олег.
– И?..
– Так другой же протез! – возмутился моей дурости Шилов. – Во-первых, отечественный, из новых, которые мы в нашей больнице пока еще ни разу не использовали, так как не имеем положительных отзывов. Во-вторых, почему «СПАН», если положен «Зиммер»?
– А «Зиммер» намного лучше? – спросила я.
– Дело даже не в этом, – мотнул головой Олег. – Конечно, производители «Зиммера» – лидеры на рынке эндопротезов, и мы давно имеем с ними дело. Они первыми в мире начали разработки и сейчас находятся, так сказать, в авангарде. Но ведь Министерство здравоохранения выделило квоты именно на «Зиммер», а не на «СПАН»! Откуда, черт подери, он вообще взялся? Если бы пациентка шла не по квоте, то Роберт, разумеется, мог предложить ей приобрести тот или иной протез – на усмотрение врача, но в ситуации с Васильевой… Что тебе об этом известно?
– А почему ты спрашиваешь меня? Поинтересуйся у Роберта, ведь я же не хирург-ортопед! Для меня что «Зиммер», что «СПАН» – одна малина, понимаешь?
– Я уже разговаривал с Караевым. Он зол на меня из-за отстранения, но я просто не мог поступить иначе… Он говорит что-то невразумительное – мол, перепутал. Чтобы такой спец – и перепутал? Ни за что не поверю! И потом, протезы не лежат навалом у нас на складе, их каждый раз заказывают комплектом. Откуда, спрашивается, у Роберта взялся протез другой фирмы?
– Замена протеза могла повлиять на исход операции? – спросила я, судорожно сглотнув.
– Нет, – покачал головой Олег. – Это как раз значения не имеет, но – сам факт!
