Мередит с Остином взглянули друг на друга.
— Дело срочное, — подчеркнула китаянка.
— Ключи должны быть в ее сумочке, — сказала Мередит. — Дайте мне их, я съезжу.
Доктор Чан заколебалась.
— Личные вещи пациентов… это против правил. Пожалуй, надо мужа дождаться…
— У меня есть запасной ключ от коттеджа, — воскликнул Остин. — Я поеду за чаем!
— У вас дела, — напомнила Мередит. — Дайте мне. — И обратилась к доктору: — Скажите Лайаму… доктору Касвеллу, когда приедет, что я поехала к ним за травами.
Несмотря на срочность дела, пришлось свернуть к аукциону за запасным ключом, который Остин вытащил из ящика стола. На кольце болталась потрепанная бирка с надписью: «Ключ Салли».
— Я верну, — пообещала Мередит, бесцеремонно выхватив у него ключ.
Он снял очки, близоруко сощурился:
— Я сильно беспокоюсь. Салли очень милая. Она мне дорога. Вдобавок мы обсуждаем…
Сейчас не время.
— Потом, Остин, ладно?
Мередит выбежала из офиса и стремглав понеслась к Касл-Дарси.
Кухня чисто прибрана, глиняные горшочки стоят на обычном месте. Мередит быстро заглянула в каждый. Незнакомые сушеные листья разнообразных видов. Оглядевшись, заметила в углу плетеную корзинку для покупок, загрузила в нее горшочки и нерешительно остановилась. Вроде бы надо мчаться в больницу с добычей, с другой стороны, нельзя ничего упустить. Она заглянула в шкафчики, чаев больше не обнаружила. Собралась уходить, когда на глаза попалось мусорное ведро.
Там лежала на боку старая баночка из-под маргарина, откуда высыпались сушеные травы.
Мередит наклонилась, осторожно вытащила баночку. Почти все ее содержимое ушло в ведро, но на донце осталось достаточно для анализа. Она принюхалась.
— Фу!
Во-первых, не похоже, чтобы Салли держала травы в грязной банке, во-вторых, ни одна другая смесь так мерзко не пахнет. И ведь что-то она бормотала про Бодикота и чай… Мередит выудила из мусора крышку, тщательно закрыла банку. Решив, что нашла все, что могла, поспешила к машине.
В больнице отдала трофеи и взволнованно осведомилась о подруге.
— Все будет хорошо, — заверили ее. — Тем более теперь есть надежда выяснить, что она выпила.
Мередит вышла в вестибюль к телефонам-автоматам, отыскала монету в двадцать пенсов, позвонила в региональное управление.
— Алан? Я в больнице. Нет, в «Элис Кинг»… Нет, со мной все в порядке. Дело не во мне, а в Салли. — Оборвав очередное тревожное восклицание в трубке, торопливо продолжила: — Говорят, все будет хорошо. Кажется, выпила какой-то травяной чай и ей стало плохо. Я решила тебе сообщить. Насколько мне известно, Лайама уведомили. — На глаза попалась знакомая фигура. — Вот и он. Пока. — Она повесила трубку.
Лайам ее увидел и пошел навстречу, в равной мере озадаченный и раздраженный.
— Желудок промывают! — объявил он.
— Не волнуйся, говорят, все будет хорошо, — успокоила его Мередит.
— Зачем пить это мерзкое ведьмино зелье? Я сто раз говорил. — Он потер лоб. — Теперь вынужден тут торчать. Жуткое место. — С отвращением оглядевшись, он добавил: — Ненавижу больницы. Слишком много народу.
— Терпи, — жестко приказала Мередит, и Лайам покорно заморгал. — Осмелюсь заметить, Салли их в данный момент еще сильней ненавидит.
— Пожалуй… — пробормотал он.
Вернувшись вечером, Мередит обнаружила Лайама, сгорбившегося у койки жены. Салли была бледная, обессилевшая, но вроде вышла из наркотического тумана.
— Чертов Бодикот, — коротко буркнул Лайам, покосившись на Мередит и не потрудившись ее поприветствовать.
— Как себя чувствуешь, Салли?
Мередит села с подругой рядом.
— Как будто меня пропустили через старый паровой каток для белья, — прошептала она. — Говорят, теперь все в порядке. Спасибо тебе. Ты меня уговорила заехать в центр по дороге домой. Я сама не поехала бы. Думала, тоже гриппом заболела.
— Да, спасибо, — неловко подхватил Лайам.
— Остин первым заметил неладное и мне указал. Может, его тоже надо поблагодарить?
От ответа Лайама избавила медсестра, которая заглянула в палату и сообщила:
— Пациентов скоро будут кормить. Посетителям пора удалиться.
— Наверно, еще не успели сделать анализ всех трав. Или успели?
Мередит не сводила глаз с Лайама, который сильно смахивал на мальчишку, вызванного на ковер за баловство с рогаткой. В свое время она обламывала гораздо более серьезных оппонентов, руководствуясь девизом: заставила бежать, не давай останавливаться!
— Сумасшедший старик Бодикот, — забормотал Лайам, — дал какие-то травы, ей хватило ума заварить и выпить утром после моего отъезда.
«Вот и все», — должен был он добавить, но не добавил.
— Перестань, — слабо запротестовала Салли с подушек. — Если это от трав Бодикота, значит, тут какая-то ошибка. Может, он что-то нечаянно перепутал.
Лайам встал:
— Мне надо вернуться в лабораторию. В спешке уехал, оставил бумаги. Буду после ужина.
Он наклонился чмокнуть жену в лоб, и Мередит заметила, что та отдернула голову.
После его ухода Салли скорчила гримасу.
— Злится, что Бодикот дал мне баночку с сухими травами для чая. Незадолго до смерти. Я ее поставила рядом со своими. Духу не хватило выбросить после случившегося. Сегодня утром голова побаливала, поэтому решила попробовать. Запах нехороший, вкус неприятный… Выпила чашку, вылила остальное. Однако чай подействовал. Головная боль растаяла. А потом, к сожалению, все остальное.
— Я нашла эту баночку. Отдала доктору Чан.
Салли выдавила улыбку.
— Мое счастье, что ты такая внимательная.
За дверью зазвучали шаги, в палату вошел Алан Маркби.
— Решил забежать, проведать вас, Салли. — Его взгляд на секунду остановился на Мередит. Он облокотился на спинку койки, улыбнулся пострадавшей. — Ну как? Лучше?
— Лучше. Во всяком случае, одурь прошла.
— Ну и хорошо. Неприятный случай. Не переживайте, ладно?
— Не могу, особенно здесь. Спасибо вам обоим, что навестили.
Салли вяло махнула рукой.
Мередит встала:
— Сестра с минуты на минуту нас выгонит, так что лучше пойдем. Салли, я еще вернусь.
В коридоре Алан спросил:
— Как Лайам?
Мередит надула губы.
— Ворчит. Проклинает Бодикота. Кажется, поехал к себе в лабораторию. Заглянет к ней вечером. Можно было подумать, забудет в таких обстоятельствах о своей дурацкой работе!
