— Позвольте мне зайти к вам в контору и все обсудить, — попросила Джулиет.
Явно не желая с ней связываться, Ньюмен буркнул:
— Если угодно. Обратитесь к моей секретарше, — и неуклюже поднялся. — Пожалуй, пойду. Рад снова с вами встретиться… э-э-э… Мередит.
— Передайте от меня привет вашей жене, — вежливо сказала Мередит.
— А?.. Да… Обязательно передам.
— Не слишком деликатный мужчина, правда? — заметила Дамарис, проводив застройщика. — Как я рада, что ты пришла, Джулиет!
— Он требовал от вас согласия на что-то? — воинственно вскинулась Джулиет.
— Да нет. Я думаю, если хочет купить, может, все-таки лучше ему продать? Он ведь прав, такой дом никому не нужен. Мы с Флоренс на этот счет не заблуждаемся. Кто захочет здесь жить? Мы сами не хотим. По правде сказать, никогда не были к нему привязаны.
— Возможно, снести его будет непросто, — сказала Джулиет, — несмотря на все заявления о разрешении проектной комиссии.
— Он не внесен в список памятников, — указала Дамарис. — Не имеет исторического значения.
— Все равно вы не поверите, сколько высказывается возражений против сноса старых домов! Хоть у Ньюмена наверняка есть приятели в нужных местах. Он получит разрешение на свою застройку.
— Значит, надо ему продавать?
Сестры уставились на Джулиет, напомнив Мередит доверчивых собак. Не хотелось бы очутиться на месте подруги и нести такую ответственность. Будущее сестер Оукли зависит от ее совета и решения.
— Пожалуй, я сама с ним сначала поговорю и заставлю сделать твердое предложение, — решила Джулиет. — Предоставьте дело мне.
Сестры только обрадовались. Дамарис всплеснула руками, как бы отмахиваясь от проблемы:
— Выпьете по стаканчику?
Имеется в виду шерри. Гостьи согласились, про себя подумав, что сестры сами нуждаются в подкреплении.
— Утро у нас, — сказала Дамарис, налив всем шерри, — довольно прискорбное, и не только из-за мистера Ньюмена.
— Ужас, — пробормотала Флоренс, хлебнув из стаканчика и промокнув рот платочком, зажатым в слабом, костлявом кулачке. — Страшные вести.
— Моя сестра имеет в виду, что полиция нам уже сообщила об отравлении мышьяком, — пояснила Дамарис сдавленным тоном. — Вам, конечно, известно, что от этого умерла бедная Кора. Ну, не точно так же. Она его не глотала, а надышалась. Но Уильяма обвиняли в применении того самого яда. — Она помолчала. — Такое впечатление, будто за дело взялся обезумевший нечестивец. Убийство в любом случае нечестиво, но и способ имеет значение. Столько страданий… Кто-то нас ненавидит.
Хотя у Мередит были такие же подозрения, она возразила:
— Ничего подобного!
— Что еще думать? Полицию интересует, как он отравился. Мы ничего не можем ответить. Ян завтракал здесь. Кукурузные хлопья и тосты, больше ничего. Намазывал тосты маслом и мармеладом, посыпал хлопья сахаром и поливал молоком. Полиция забрала сахар и мармелад. Фактически забрали каждый вскрытый пакет и банку из буфетов. Джем, соль, салатный соус, все, даже капсулы с рыбьим жиром. Мы… ужасно расстроились.
— Знаете, — поспешно вставила Мередит, — Ян в тот день ко мне на чай приходил, я приготовила шоколадный бисквит. Его тоже забрали. Полиция должна все проверить.
— Значит, он сказал правду? — удивленно спросила Дамарис. — Что с вами встречался?.. Должна признаться, мы с Флоренс не верили ни одному его слову…
— Я хотела помочь, — покаялась Мередит. — И ничего не вышло.
— Все равно спасибо, — сказала Дамарис.
— А на ланч что тогда было? — вернулась Джулиет к насущной теме.
Дамарис без запинки отрапортовала:
— Я салат приготовила, как всегда, с ветчиной, листовым салатом, кресс-салатом, помидорами и огурцами. Да, и с крутыми вареными яйцами. На десерт печеные яблоки. Мясо мы почти не едим, можно сказать, обе вегетарианки, тем более что старая газовая плита в высшей степени ненадежная. Все ели одно и то же, но мы с Флоренс не пострадали. — Она взглянула на сестру, которая склонилась над стаканчиком шерри. — Все это ужасно тяжело, — добавила Дамарис.
— Я не стану вас уговаривать не беспокоиться, — сказала Джулиет. — Все равно будете, ничего не поделаешь. Только не надо видеть ничего плохого в том, что полиция забрала с кухни продукты. И главное, не соглашайтесь на голословные предложения Дадли Ньюмена. Не скажу, что это мошенник, — у него хорошая репутация. Только он бизнесмен, и в его интересах дешево купить участок. Лучше я с ним разберусь.
— Мы очень тебе благодарны, дорогая Джулиет. — Дамарис протянула к ней руку. — Спасибо, что заехала, и Мередит тоже. Передайте Алану, нам очень жалко, что не он будет вести следствие. А кто, знаете?
— Суперинтендент Минкин из Лондона, — ответила Мередит.
Дамарис вздернула брови:
— Из Лондона?.. Видно, считают, что дело важное.
Выйдя из дома, Джулиет остановилась возле машины с ключами в руке.
— Ты ведь никуда не торопишься, Мередит, правда? Хорошо бы еще раз осмотреть участок в свете предложения Ньюмена.
Они зашагали к задней лужайке.
— Легко можно поставить тут пять-шесть домов, — заключила Мередит. — Даже больше, хотя не таких дорогих. Он должен подумать, выгодно ли это. Не то чтоб Дадли Ньюмену не хватало наличных, но ему в любом случае хочется больше. Интересно, сколько он рассчитывает заработать на этом.
— То есть достаточно ли для того, чтобы кого-то убить, устраняя помеху? — уточнила Джулиет.
— Я этого не сказала.
— Подумала. Я тоже.
Дальше шли молча. Через какое-то время Мередит спросила:
— Где Ньюмен и любой другой раздобыл бы мышьяк? Как подсыпал в еду или питье? Можно доказать, что застройщик когда-нибудь встречался с Яном?..
— Дело в том, что нам неизвестно, чего Ян добивался, — заметила Джулиет. — Собирался заключить сделку с Ньюменом, и они не пришли к соглашению? — Она остановилась, сняла очки. Светло-голубые, словно фарфоровые глаза подведены, и больше никакой косметики, кроме бледно-розовой губной помады. Ярко-красные ногти вопиюще противоречат общему неброскому стилю. Она вытащила очечник, достала желтую салфетку, принялась протирать стекла.
— Никогда не думала про контактные линзы? — поинтересовалась Мередит.
— Не получается. Глаза слезятся. Возможно, привыкла бы. Но я против очков не возражаю. Иногда даже полезно для бизнеса. Выгляжу умнее, солиднее, и Дороти Паркер
[13]
говорит, если помнишь, что мужчины редко пристают к очкарикам.
— Правда? — усмехнулась Мередит.
