Так вот, Марго должна была вырыть материнскую породу из пары алмазных трубок и перевезти ее по воздуху на наш участок на реке Шахэ. А в Верхнем Времени у меня есть на примете один богатый чудак, глупая деревенщина, который готов клюнуть на эту приманку. Все, что мне нужно — это убедиться в том, что Марго доставила руду к нам. Тогда Кут и я «обнаружим» у нас на участке образцы материнского месторождения, соответствующие россыпям Сета. Это будет означать, что наша земля в тысячу раз дороже этих известных россыпей. Тут-то этот чудак и купит у нас землю втридорога, и мы сделаем себе состояние. Видишь, в этой схеме нам не придется даже тайно провозить алмазы через таможню. Все аккуратно и абсолютно законно.
Действительно, это была красивая афера. Очень красивая. Аккуратная, чистая, возможно, даже вполне законная, если только не обращать внимания на жульничество с фальшивыми месторождениями. А если учесть, в каком состоянии находились сейчас правительства южноафриканских стран, любой идиот, готовый покупать там земельный участок, все равно бы оказался разоренным.
Кит тихо произнес:
— Лучше тебе молиться от всей души, Голди, чтобы с моей внучкой там ничего не случилось. Покажи мне эти Врата.
Кит вдвоем с Малькольмом просканировали Врата в лавке Фила Джонса во время их ближайшего цикла. Малькольм снова и снова, со всевозрастающим страхом проверял показания прибора. Его сердце бухало где-то у самого горла.
— Эй, Кит, у тебя такие же показания? Кит мрачно кивнул:
— Да, Врата распадаются. И притом быстро. Как часто они открываются, и вообще сколько времени они уже существуют?
Фил Джонс, маленький, нервный, похожий на хорька человечек, откашлялся. Повсюду в его лавке маячили тотемные столбы — странные формы на фоне дрожащей кромки Врат.
— Открываются каждые пять дней, остаются открытыми примерно десять минут. Впервые я заметил их примерно десять недель назад.
— Ты сделал точную запись в журнале об их открытии?
Фил обменялся взглядом с Голди.
— А… А что, я должен был это сделать? Малькольм испугался, что Кит задушит этого лавочника.
— Да, черт тебя побери! Ты обязан был это сделать! Врата съежились, затем рывком расширились и исчезли вовсе.
— Пять дней, — пробормотал Кит, отмечая точное время их появления и закрытия. — У меня всего пять дней на подготовку.
— Ты же не собираешься в них входить? — задохнулся Фил. — Но ведь я думал… разве тебе не опасно…
Одного взгляда Кита было достаточно, чтобы лавочник умолк.
Малькольм вслед за Китом вышел из диковинной лавки Фила Джонса.
— Ты уже посмотрел по своему личному журналу?
— Да.
— Ну и как?
— Опасно. Чертовски опасно. Вероятность двадцать процентов, что я затенюсь сразу же, как только пройду через эти Врата. А если я там задержусь дольше, чем на неделю… Если придется ждать там на протяжении двух циклов, то вероятность того, что я затеню себя, составит уже девяносто процентов — почти верняк. Если, конечно, Врата еще до этого не распадутся.
— И все равно ты собираешься туда? Кит сверкнул глазами:
— Черт побери, конечно, я туда собираюсь. Голди призналась, что Марго задержалась уже на две недели — три цикла этих Врат. А ты бы что сделал на моем месте?
— Я бы пошел вместе с тобой. Кит мгновенно обернулся. Моргнул. Затем мускулы на его лице окаменели.
— Малькольм, я не могу тебя просить идти на такой риск. Ты мне сам говорил, что совсем не создан для разведки. И я это запомнил.
— Ты ведь не спрашиваешь, ну и я не спрашиваю. Я иду с тобой. По моей вине Марго вляпалась в эту авантюру, что бы ты ни говорил. Так что я иду с тобой.
В течение некоторого времени они смотрели друг на друга. Затем на глазах Кита появилась подозрительная влага.
— Хорошо. Ты идешь со мной. Тогда учти, эти португальцы там не слишком любят чужеземцев на своих африканских форпостах.
— Не любят.
— Эти торговцы скорее всего убьют любого европейца, оказавшегося около их поселка.
— Наверное — Малькольм в этот момент думал не о себе. Он представил себе Марго в их руках.
— Иезуиты, — в конце концов нашел выход Кит. — Ты говоришь по-португальски?
— Немножко. Я изучал этот язык для Эдо, когда работал на свою старую контору. Зато мой баскский намного лучше.
— Хорошо. Я-то отлично говорю по-португальски. Тогда ты будешь баском-иезуитом, а я буду твоим наставником в ордене. Ну все, пойдем искать Конни Ей предстоит выполнить дьявольски срочный заказ.
Пять дней.
Малькольму оставалось только молить Бога, чтобы Врата не распались до такой степени, чтобы больше уже не открыться.
Глава 19
Они очутились на иссеченном дождями берегу. Лишь в тот момент, когда Малькольм понял, что Кит не исчезнет, как мираж над песками Калахари, к нему вернулось дыхание. Бледность Кита говорила сама за себя.
«Теперь все, что нам нужно, — это попытаться найти Марго. И если мы не сделаем это за неделю, наши шансы уменьшатся до одного против десяти».
Предстояло обыскать всю южную оконечность Африканского континента, и Малькольм трезво понимал, как мало у них надежды на успех.
Он первым закончил считывать показания АПВО и внес в журнал новые координаты, опередив Кита на какие-то мгновения, — на сноровке бывшего разведчика сказался длительный перерыв. Путешественники спрятали свое навигационное снаряжение на дно камуфлированных мешков, под сутаны, кадила, распятия и прочие спецматериалы. Среди этих «спецматериалов» были не только походные Библии на латыни, но даже экземпляр «Духовных упражнений», святого Игнатия Лойолы. Того самого знаменитого баска, который основал орден иезуитов. Конни Логан сумела превзойти саму себя, снабжая их всем для этого похода.
Малькольм затянул мешок и огляделся по сторонам. Они стояли на исхлестанном штормами побережье бухты Делагоа Их длинные тяжелые одеяния уже успели промокнуть Полы сутан полоскались на ветру и хлестали по лодыжкам. Путешественники решили, что прежде всего надо вступить в контакт с португальцами — может быть, Марго уже успела вернуться. А если нет, придется отправиться на поиски в глубь материка.
— Эта буря нам на руку! — прокричал Кит, перекрывая раскаты грома. — Нам трудно было бы объяснить местным, как мы здесь вдруг очутились. А сейчас, в разгар шторма, можно прикинуться потерпевшими кораблекрушение!
Малькольм согласно кивнул.
— Да, Дикое Побережье пользуется дурной славой! Суда здесь гибнут часто, особенно во время летних штормов! А нас, монахов-иезуитов, они должны хорошо принять!
