— Молодой человек, — мужчина почесал за ухом, — как вас зовут?
— Андрей. — Я смотал шнур наушников и засунул в карман джинсов. — А вас?
— Мы с вами тезки, — улыбнулся тот. — Вы часто бывали в деревне?
— Да не особо. — Я слегка удивился вопросу, но решил быть откровенным. — Ну только когда маленький был. А сейчас не сильно горю желанием.
— А я вот сам из деревни, — сказал тезка. — Вы спросили, что я обсуждал сам с собой? Я обсуждал то, что никто не видит.
— Чего не видит?
Сидящий по соседству с Женькиным фикусом почти старик был каким-то странным магнитом: его хотелось расспросить, что-то узнать, а самое главное — слушать. Существуют такие единичные случаи, когда люди любят слушать, все зависит от рассказчика. Этот обсуждающий сам с собой какие-то проблемы мужчина почему-то сразу расположил к диалогу, хотя я не очень люблю разговаривать с попутчиками.
— Я начну с истории. — Тезка, видимо, решил все-таки вовлечь меня в свою беседу. — Вы же знаете легенду про потемкинские деревни? — После моего утвердительного кивка он с улыбкой продолжил: — Светлейший князь был большим человеком, а истории он известен в основном этим выражением, которое затмило все остальные его поистине величайшие заслуги. Андрей, самое страшное, что эти деревни есть до сих пор, только их никто не видит. Вот про это я и говорил сам с собой.
— Что вы хотите сказать? — Я подался вперед и уперся взглядом в собеседника. — Вы про показуху? Ну она всегда будет, этого не отнять. Это же нормально, в рамках разумного, естественно. Ну строил Потемкин показные деревни на пути императрицы, но что же в этом плохого? Тем более вы сами упомянули его великие заслуги.
— В том-то и дело, — легко усмехнулся Андрей, — теперь уже не модно строить пышные фасады на пути следования высоких гостей. Все высокие гости приезжают только в два места, да и живут там. Теперь хватает всего двух основных мест, которые все посещают. Вы поняли, о каких двух фасадах я говорю?
— Догадываюсь. — Мне понравилась эта теория. — То есть, по-вашему, власть строит все это для вида? Я думаю, вы имеете в виду показное могущество Москвы, но столица и есть символ страны.
— Я не имел в виду власть и правительство, — хмыкнул Андрей. — Я имел в виду мировоззрение. Все видят в Москве символ России, но Москва и Петербург — это не Россия. Все видят в Москве только власть и деньги, и это правда, но к реальности не имеет никакого отношения. Мне просто обидно, когда я вижу таких наивных парней, как вы, студентов, которые не парятся, живут в Москве, сдают сессию и бегают за девушками. Все поколение хочет жить в столице, хочет денег и власти. Ищут их здесь. Некоторые, кто позубастей, находят, а других этот город просто перемалывает.
— А что в этом плохого? — Меня стала слегка раздражать односторонняя логика собеседника. — По-вашему, нужно оставаться в своем Усть-Ухтомском, работать на заводе и пить водку?
— Ну по поводу водки я бы не был так категоричен. — Тезка отхлебнул давно остывшего кофе. — Не злись, Андрей, ну кто я такой, чтобы тебя судить? Ты весело живешь, отдыхаешь, года через два-три закончишь вуз, пойдешь работать каким-нибудь менеджером, возьмешь кредит на однушку на пятнадцать лет. Один ребенок, потому что двух тяжело поставить на ноги, иномарка подержанная. Ну ты же читаешь книжки и смотришь фильмы современные — всегда было модно презирать обыденность. Ты наверняка все понимаешь.
— Понимаю. — Внешне оставаясь спокойным, я все же в глубине души был обижен. Менеджер, кредит на однушку, да кто он такой, чтобы мне судьбу предсказывать? Кое-как удержав лицо, я спросил почти спокойно: — А разве это плохо?
— Конечно нет, — улыбнулся собеседник. — Но настанет время, когда все будут менеджеры, экономисты, дизайнеры, пиарщики и много других плохих нерусских слов. И получится так, что каждый молодой и амбициозный будет считать себя самым нужным в разросшейся столице. А самые молодые и неамбициозные, я приведу цитату, «будут оставаться в своем Усть-Ухтомском, работать на заводе и пить водку». Но у тех, кто только и пьет водку, с потомством не очень. Не рождаются у них здоровые и красивые.
— Допустим, вы за пословицу «Где родился, там и пригодился». — Я решил не сдаваться, пусть у меня за спиной только три бессонные ночи, спящий на верхней полке Женька и трофейный фикус. Будем отбиваться до конца. — Очень интересная позиция. Вы за это? Чтобы каждый на своей земле работал? Тот же самый Потемкин жил бы у себя на Смоленщине и тихо радовался. Так?
— Так, — спокойно кивнул Андрей. — Ты видишь это с такой стороны. А по-твоему, в столицу едут лишь хорошие и добропорядочные люди? Гениальные умы мчатся помогать обществу? Нет, туда едут брать, а не давать. Я не хочу тебе что-то доказывать и убеждать, Андрей, я просто хочу, чтобы ты задумался. Своя родная земля становится какой-то плохой и ненужной, и зачем тут оставаться? Ведь есть другое, более хорошее место, где «пятая точка» в тепле. А тут — пьют и работы нет. Я ведь такой молодой, зачем мне все это? У нас с тобой просто противостояние представлений столицы и провинции. Если человек хочет сделать хорошее для страны… не смейся, ведь таких очень много, действительно, очень много хороших молодых людей и девушек, которые хотят делать что-то доброе. И ты такой, я вижу, тебе не все равно. Но нужно что-то делать на том самом месте, где ты сейчас, а не стремиться сначала бабла срубить и только потом о хорошем и вечном думать.
— Я понял, но вы подняли такую глобальную тему! — Я все-таки решил не сдавать позиций. — Ведь нет однозначного мнения. С чего вы взяли, что это плохо? Вдруг это — естественный и необходимый процесс и так будет лучше? История еще покажет.
— Абсолютно согласен, — вдруг легко пошел на попятный пожилой человек. — Мне как-то сказали одну очень красивую фразу, не ручаюсь за точность, но смысл такой: у любой сложной задачи есть нормальное, быстрое, поддерживаемое всеми неправильное решение. Вы спросили, что я обсуждал сам с собой, я вам ответил. Единственную ошибку я допустил, задев вас и ваше будущее. Всегда приятно рассуждать о каких-то материях, пока они не задели вашу персону. Вот именно тогда вы и решили нанести по моему мировоззрению несколько ударов. Ну в принципе нормально, никому не понравится, если какой-то старый дед начнет всю его жизнь расписывать. Приношу свои извинения, если где-то вас задел. Я действительно не хотел этого делать, важнее то, что мне все-таки удалось в вас что-то изменить. Может быть, вы сейчас и пропустите мои слова мимо ушей, но когда-нибудь поймете, как я был прав. Хоть в какой-то мере, но — а это самое главное! — крохотный сдвиг в вашем сознании произошел, потом он сделает свое дело, и вы когда-нибудь вспомните нашу дискуссию. И пусть у вас дико болит голова после вчерашнего, и нет рядом Интернета для подтверждения своих фактов, пусть вы меня сейчас даже матом кроете. Как я уже сказал, я ненавижу непродуктивную беседу, но у меня неплохое чутье на людей, и побеседовать о России с небритым невыспавшимся студентом я все-таки решился. Мне кажется, от вас будет польза. Правда, не знаю, кому и где — это вам решать. Но не забывайте фразу про простое неправильное решение — это очень глубокая мысль.
