Но продюсер перебил ее:
– «Фабрика» – это шоу-программа. У нее другие цели и задачи, а нам нужны реальные исполнители. Шоу-бизнес – это ведь специфическое дело: если я тебе начну рассказывать про все нюансы, ты сразу передумаешь этим заниматься и убежишь отсюда.
– Не убегу, – твердо произнесла Соня. – Я уже решила и на все готова.
– Понимаешь, детка, шоу-бизнес – это такое болото, такая грязь. Ты, конечно, можешь остаться чистой, но тогда ничего не добьешься и быстро вылетишь.
– Я готова все вытерпеть, – повторила Соня.
Продюсер посмотрел на нее и кивнул:
– Тогда раздевайся.
– Зачем? – прошептала Соня, испугавшись, потому что прекрасно все поняла.
А продюсер улыбался похотливо.
– Ты же на все готова. К тому же, как сказал классик, в человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и тело. А для певицы это особенно важно. Важнее, чем голос. Вот я и хочу посмотреть на твою фигуру и прочее.
– Я не буду раздеваться.
– Если стесняешься, то я выключу свет и помогу.
Афанасьев поднялся и протянул руку к Соне. Она вскочила с кресла и отступила:
– Не надо прикасаться ко мне!
– Без этого нельзя, детка. Все начинают с этого. Тебе еще повезло, что я тебя увидел. У других путь более трудный, другие начинают спать с администраторами клубов, с охранниками, с музыкантами, с осветителями, со всяким сбродом, стараясь быть рядом с ними все время, чтобы попасть в поле зрения продюсера. А от моего слова сегодня зависит все. Ну!..
Соня раздумывала всего одно мгновение, а потом бросилась вон из номера.
– Ну и дура, – прозвучало у нее за спиной и растаяло в несостоявшемся будущем.
Она неслась по гостиничному коридору, понимая, что все кончено, мечта не сбылась. Вскоре она станет такой же, как ее мама, – красивой, несчастной и рано увядшей. Соня летела по улице, подгоняемая ветром, который легко нес ее, опустошенную, назад, во мрак той жизни, которой так не хотелось.
В темном неосвещенном дворе возле своего дома, на разломанной скамье, сидела Машка Коростылева и пила пиво. Рядом находился Петухов из параллельного класса и занимался тем же.
– Мармеладова, пива хочешь? – спросил Юрка.
Соня кивнула и взяла из его руки бутылку, из которой Юрка только что пил сам. Сделала глоток и подавилась пеной. Пиво было кислым и душным. Она сделала второй глоток, и он оказался еще противнее.
– Тут люди уже вычислили эту стерву, которая прошла, – сообщил Петухов, – она из одиннадцатой школы. Кущенко ее фамилия. Сегодня ее во двор вызовут и секирбашка сделают. Не фига выделываться!
Соня вернулась домой. В комнате пахло табаком и едким мужским потом. Мама спала на своей постели голая. Соня осторожно прикрыла ее одеялом и погладила по голове. Волосы у мамы были пышные и красивые, на маму и сейчас засматривались мужики на улицах. Ей всего-то тридцать четыре, но выглядела она лет на пять старше…
Ранним утром всю квартиру разбудил длинный и пронзительный звонок. Соня бросилась открывать дверь и увидела на пороге Афанасьева.
– Ты почему еще не собралась? – гневно произнес продюсер. – Тебе что сказано было?
Соня растерялась, потому что никто и ничего ей не говорил.
– Двадцать минут тебе на сборы, и спускайся. Я буду ждать внизу только двадцать минут.
Она рванула в комнату, достала спортивную сумку, поставила ее на кровать, открыла шкаф и стала доставать из него свои вещи. Из своего тайника вытащила две тысячи рублей, заработанные летом на ученической практике. Проснулась мать. Она щурилась спросонья, не понимая, чем занимается дочь.
– Ты куда? – спросила мама.
– В Москву, – ответила Соня.
– А за пивом мне кто сбегает?
Соня выскочила во двор. У подъезда стоял черный «Ландкрузер». Внедорожник помигал фарами, и Соня бросилась к нему. Почему-то показалось, что как только она коснется ручки двери, джип сорвется и улетит. Но в салон ее все же пустили.
– Молодец, – похвалил ее продюсер, – за восемнадцать минут успела.
– А где все? – удивилась Соня, увидев, что в машине только она и Афанасьев.
– Кто? – не понял продюсер. – Успокойся: на весь город ты единственный талант. Если имеешь в виду Поволоцкого и Шмакову, то они на своем автобусе еще вчера умотали. А мне поручили тебя доставить.
Он говорил спокойно, словно и не было вчерашнего вечера и сцены в гостинице.
До Москвы добирались долго. По дороге Афанасьев говорил, что вызов в столицу – это еще не все. На просмотр вызваны почти восемьсот человек, из которых шансы пройти последний отбор и попасть на проект есть у пятнадцати-двадцати. Вполне возможно, Соня Маркова подойдет. Но это еще бабушка надвое сказала, ведь отбор – самая настоящая лотерея, а в азартные игры лучше не играть. Еще Афанасьев сообщил, что он сейчас ищет девушек для новой группы, которую будет раскручивать. Соня подходит однозначно, а двух других он отберет из тех, что срежутся на отборе в Москве. Коммерческий успех, слава и так далее будущей группе гарантированы, потому что в проект вкладываются большие деньги. Есть спонсор – очень влиятельный человек, который обещал помочь. Девушкам снимут квартиры, за которые будет платить он как продюсер, в дальнейшем девушки сами купят себе достойное жилье. Денег будет много, а уж поклонников!..
– Так что выбирай сама – или возможность пролететь в Москве и вернуться домой, или ехать со мной с гарантией того, что слава тебе обеспечена.
Соня думала недолго – километров сто, а потом согласилась. Не добравшись до столицы, Афанасьев развернул машину и направил ее к Петербургу, потому что спонсор желал, чтобы раскрутка новой популярной группы началась именно там.
Спонсора Соня увидела через неделю. Однажды в обед Афанасьев привел ее в какой-то клуб, где должен был появиться этот человек. Она сидела и с замиранием сердца осматривала роскошный интерьер ресторанного зала. Потом заметила мужчину, который вошел в зал. Мужчина был высок и красив. Красив настолько, что у Сони перехватило дыхание: такие мужчины встречаются лишь на обложках журналов. Они загорелые, у них квадратные подбородки, они носят дорогие костюмы и золотые часы, они сильны, уверены в себе и улыбаются обаятельно.
– А вот и он, – шепнул Афанасьев, вскакивая. – Добрый день, Илья Евсеевич.
34
Утром Соня проснулась и поняла: она в больнице. В палату вошла молодая медсестра. Увидев, что Соня лежит с открытыми глазами, улыбнулась. Соня позавидовала ей: улыбается, значит, у медсестры все хорошо и она счастлива. Опять в глазах появились слезы. Медсестра присела на постель и спросила:
– Вы что-нибудь хотите?
– Давно я здесь?
