Волошин с Филатовым задерживаться не собирались, помогли выбраться из-за стола девушкам и поспешили к выходу. За спиной прозвучал голос полковника:
– Ну, давай, капитан, еще по стаканчику, а то сейчас примчится какой-нибудь хмырь из прокуратуры – при нем не расслабиться будет.
Садясь в машину, Филатов шепнул другу:
– Ты понял, кого сегодня убрали?
А поскольку Алексей промолчал, то сам же и ответил:
– Это был Незабудка!
Но Волошин, да и Вера, наверное, уже и сами догадались об этом. А Эмма, если и слышала слова Ивана, конечно же, ничего не поняла.
Машина шла сквозь темноту ночи мимо заснеженных полей, уснувших сосен и покрытых инеем берез, мимо проносились столбы и темные дома, почти неразличимые в пространстве, где-то вдали среди холмов затерялись деревушки, но не было приветливых огоньков, и вообще ничего – только мрак.
Глава 14
О кончине Незабудки организаторы игры узнали удивительно скоро. Филатова это поразило и испортило настроение. За завтраком он сказал другу:
– Меня заказали какому-то Чеху.
Удивительно, что Вера не задавала никаких вопросов, а ведь события, произошедшие накануне в ресторане, наверняка должны были навести ее на кое-какие размышления. Даже не на размышления, а на догадки. На самом деле и Волошин, и Филатов думали, что их помощнице уже давно стало ясно: игра, в которой принимают участие ее работодатели, не обычная компьютерная развлекаловка, а полный опасности кошмар – для мужчин кошмар, не говоря уже о тихой и скромной девушке. Но Вера относилась ко всему чрезвычайно спокойно. Даже теперь.
Спросила только:
– Вы хотите, наверное, получить данные на Чеха?
Иван кивнул. Вскоре он рассматривал фотографию плохо выбритого мужчины с тяжелым взглядом.
– Сразу видно: профессиональный киллер. Не какой-то там цветочек незабудка, а самый настоящий зверь! Чем-то моего второго тестя напоминает, – сказал Филатов другу. – И почему чешская полиция не арестовывает его? По роже видно: маньяк-убийца.
Удивительным оказалось другое: на счету Чеха было всего десять тысяч и ни одной ликвидации противника. Иван тут же предположил, что его просто трудно найти.
– Какой-то городишко, – прочитал он. – Усти-над-Лабом. Впервые слышу. И ведь никого не убил… Может, у него тактика такая хитрая вроде нашей?
Филатов оглянулся на Веру, но та никак не отреагировала, и потому Иван, понизив голос, закончил:
– А на него охотились трое, и все того. Удачливый человек.
– Удачливые – это мы с тобой, – ответил Волошин. – До сих пор живы.
Он постучал рукой по деревянному дверному косяку. Друг его сделал то же самое, а Вера, давая понять, что все слышит и понимает, постучала согнутым пальцем себя по голове.
– А самый богатый участник – Бароло, – напомнила она, не оборачиваясь.
Но от этого факта никому веселее не стало.
– К чему деньги снятся? – спросил вдруг Филатов.
– К деньгам, – успокоила его девушка.
Алексей лишь пожал плечами и тут же вспомнил, что и ему тоже недавно снились пачки банкнот. А Филатов, наклонившись к нему, перешел на шепот:
– Сижу я будто за рулем своего «БМВ», никуда не еду. За окном – лес, снег, дорога пустая. Вдруг слышу: звяк, звяк – монетки посыпались с моего сиденья: наверное, из карманов выпали. Хочу наклониться и не могу, словно ремнем безопасности пристегнут. Пытаюсь отстегнуться, а ремня нет, и пошевелиться уже не могу, только головой кручу по сторонам. Треск какой-то надо мной, голову поднял, смотрю: обшивка наверху разбухла и все больше и больше надувается. И трещит. Трещинка сначала маленькая, а потом расползлась, и оттуда деньги посыпались, много денег. Банкноты россыпью и пачками. И монеты тоже высыпаются. Продолжают падать сверху, уже ноги мои по колено в купюрах, потом я уже по пояс. Так страшно мне, хочу позвать на помощь, но не кричу, потому что люди прибегут и мои кровные прикарманят. И не то чтобы пошевелиться, вздохнуть уже не могу. Какой-то автомобиль медленно проехал мимо; притормозил чуть, и я вижу, что за рулем Эмма. Помахала мне рукой и дальше покатила. Дорога впереди прямая: ее машинка все меньше становится, и сразу темнеть стало резко – сумерки, ранний вечер и ночь свалились в одно мгновение. Звезды и холод. Ужас! Проснулся, дрожу весь от страха, руками пошевелил – жив, вскочил и полез под кровать деньги искать, а их нет. Обидно, ведь только что столько пачек было. Не нашел, только две гильзы от мелкашки со скрепками из тех, что у нас на гирлянде висели, и еще такая разноцветная штучка, типа тесемочки, ну которой биатлонистки… Кхе, кхе. Ну, в общем, лыжницы волосы перехватывают.
Филатов заглянул в глаза Волошина и не увидел там ничего: ни удивления, ни радости.
– Вот такой странный сон, – закончил свой рассказ Иван. – К чему, интересно?
Никто ему ничего не ответил, да и что можно было сказать, если бы каждый сон был вещим, то лучше было б совсем не спать – что хорошего в жизни, когда знаешь ее наперед.
– Я проверила все дорогие питерские гостиницы, – произнесла вдруг Вера, – вчера в «Невский палас» вселились четверо бизнесменов из Италии. Вот, посмотрите.
Филатов, не слушая, уставился в окно:
– Эмма идет, – обрадовался он.
И побежал встречать. В прихожей он долго восторгался сообразительностью гостьи, которая догадалась прийти к ним и развеять скуку:
– Вы, как луч света…
Волошин высунулся в коридор из вежливости, чтобы поздороваться только, но Эмма проскочила в кабинет, подошла к Вере и посмотрела через ее плечо на монитор. Вера тут же свернула изображение.
– Добрый день, Верочка. Эти изверги в такой день заставляют вас работать?
За окном сияло солнце и сверкал снег, а с далекого холма съезжали маленькие фигурки лыжников. Эмма раздвинула шторы пошире, и комната сразу наполнилась светом.
– Какая погода замечательная, – восхитилась Эмма и помахала рукой перед лицом Ивана, напряженно смотрящего на нее. – Хватит сидеть взаперти, господа! Пойдем-ка лучше на лыжах покатаемся с горочек!
– Да, – тут же поддержал ее Иван.
Он обрадовался было, но тут же вспомнил, какая это мука – ходить, проваливаясь одной ногой в сугробы, и вздохнул:
– Лично я бы с радостью – дела не пускают.
После чего долго распространялся о том, как хорошо быть художником и переносить на полотно такие вот ясные дни – люди бы смотрели и радовались. Но талант живописца дается не каждому, зато писать все умеют, и потому он, может, когда-нибудь попробует свои силы на писательском поприще.
– Открою свое собственное издательство, буду выпускать книги, привлеку других талантливых людей, которым сейчас трудно пробиться к читателю. Ведь что нужно современным издателям? Лишь одно: чтобы в книгах было много трупов, секса и ненормативной лексики. Один мой бывший сокурсник с журфака написал замечательный роман с глубоким философским содержанием, между прочим, сам написал, и отнес рукопись в крупный издательский дом. Там очень обрадовались, когда прочитали название, и сказали: «О-о! Чуем, что это будущий бестселлер. Просто замечательное название – «Как умирают тараканы». Сколько у вас там трупов?» Приятель мой помялся, хотел сказать, что роман, в общем-то, о любви, а главный редактор понял его заминку по-своему: «О-о! Великолепно! Даже сам автор не может вспомнить! Представляю, как пипл будет хавать!» Бедный писатель начал оправдываться, мол, он хавкой не занимается, а только литературой, и не для пипла, а для народа. «Да что вы говорите! – поразился опытный издательский работник. – Народ – это мы с вами, а все остальные пипл, что означает в переводе с английского – быдло. В двух словах перескажите свой роман, а то мне читать некогда». Мой приятель начал было: роман, дескать, о том, как молодой человек полюбил одну девушку, а та его знать не хотела, не пускала домой и не отвечала на телефонные звонки. Тогда он попросил знакомую колдунью сделать так, чтобы он мог в любой момент проникать в квартиру возлюбленной. Колдунья пошла ему навстречу и превратила парня в таракана. Он поселился на кухне своей красавицы, а та стала за ним охотиться: то тапкой пытается прибить, то грязным полотенцем, то кипятком плеснет, то из баллончика струю пустит. Приходится несчастному возлюбленному проявлять нечеловеческие способности к выживанию. На кухне, кстати, он знакомится с другими тараканами, и те оказываются не такими уж плохими людьми. Потом…
