Прошу Вас, товарищ начальник по угону чужого автотранспорта, отыскать и вернуть мне мой медицинский «рафик» 1987 г.в., так как именно с этим транспортным средством связаны все дальнейшие планы на всю мою последующую жизнь.
Бородавкин поставил подпись и дату, после чего отдал лист с текстом заявления дежурному капитану. Тот начал читать. Сержант Никифоров тоже читал, склонившись над плечом начальства. Но чем закончилось заявление, им не довелось узнать. В отделение милиции вошли трое суровых людей в гражданских костюмах.
Они предъявили капитану свои удостоверения и потребовали предоставить им тихую комнату для допросов. Такая комната нашлась на третьем этаже. Бородавкина ввели туда и попросили, чтобы он назвал себя.
– Бородавкин, – растерялся Андрюха.
И для того, чтобы ему поверили, предъявил паспорт и водительское удостоверение.
Двое суровых мужчин изучали его документы, а третий знакомился с заявлением.
– Так, где вы были сегодня целый день? – спросил тот, кто держал в руках заявление об угоне.
– Там же, где и вчера: в гараже Воронько.
– Когда вы прибыли в гараж?
– Вчера утром, часов в восемь, как светло стало, так мы с Валькой и пришли, а когда темно стало, поработали еще немного, а потом в «рафике» спали: я на носилках, а он на полу.
– Зачем вы ездили в Вологду?
– Вы и про это знаете? – удивился Бородавкин. – Вот это да!
– Мы все про вас знаем, – произнес тот, кто прочитал водительское удостоверение Бородавкина. – Так что в ваших интересах ничего не скрывать, а рассказать нам правду.
– Было такое дело, – согласился Бородавкин, – съездил я в Вологду, да. Это еще когда в школе учился, меня возили туда на зональные соревнования. Не меня одного, разумеется, а всю сборную «Трудовых резервов». Я же боксом занимался: был призером первенства города среди школьников в первом полусреднем. А в Вологде в полуфинале судья-гад засудил.
– Хватит придуриваться! Говорите правду.
– Точно! – вспомнил Андрюха. – Я не в школе тогда учился, а в ПТУ. Только какое это отношение имеет к моему «рафику»?
Суровые мужчины задумались, и один из них спросил:
– Что вы пили сегодня и сколько?
– При чем тут это? – удивился Бородавкин. – Ну, если вас интересует, могу сказать: утром с Валькой пивка взяли десять бутылок, потому что со вчерашнего еще не отошли. В десять тридцать пошли в шалман один – там знакомая наша работает: так она нам бутылку водки еще дала в долг…
– Во сколько это было? – встрепенулся один из мужчин.
Все трое переглянулись. А Бородавкин задумался, вспоминая:
– В десять тридцать два, – вспомнил он. – Так вы у Машки Мироненко спросите. Она как раз в том кафе и работает. Это в переулке Каховского. Она бутылку нам вынесла и ругалась еще, что пол-одиннадцатого уже… то есть еще, а мы уже.
– Вы помните свой домашний телефон?
Вопрос развеселил Бородавкина. Он долго смеялся, а потом еще дольше вспоминал. Со второй попытки назвал правильный номер.
Трубку сняла жена Бородавкина.
– С вами говорит следователь по особо важным делам городской прокуратуры Глебов, – представился один из суровых мужчин, – вы знаете, где сейчас находится ваш муж?
– Не знаю и знать не хочу! – закричала Андрюхина подруга жизни. – Вчера целый день в гараже просидел, утром сегодня я пошла туда, а он с утра уже лыка не вяжет. Дочка из школы в три часа пришла, а папочка ее родной весь обед, что я ребенку приготовила, умял. И дружок его Серегин вместе с ним. Я вас очень прошу: заберите их обоих на принудительное лечение.
– Пишите заявление, – посоветовал следователь по особо важным делам.
Он положил на рычаг трубку телефона и начал разглядывать Бородавкина:
– Телефон Серегина вспомните быстро!
Валька оказался дома.
– Какой следователь? Зачем мне следователь? – не мог понять он. – Я никаких ДТП не совершал: не на ходу моя тачка.
Наконец трубку взяла Люся.
– Устала я с ним, – пожаловалась она следователю. – В полдень специально отпросилась из парикмахерской, пошла в их гараж, а он водку с дружком пьет.
– Как дружка зовут, знаете? – вкрадчиво поинтересовался следователь.
– Как же мне не знать: Бородавкин его фамилия. Трезвым он не бывает: спросите любого.
Следователь повесил трубку, а потом сказал одному из мужчин:
– Спустись к дежурному, пусть разыщут эту Марию Мироненко: надо доставить ее сюда для допроса. Срочно пусть отправят дежурную машину в переулок Каховского.
После этого следователь снова начал пристально вглядываться в лицо Бородавкина:
– Будем считать, что концерт по заявкам окончен. А теперь начинай говорить правду!
Андрюха пожал плечами:
– Так угнали машину-то. Если бы она застрахована была, то понятно, что я со страховой компании получить хочу, но я не успел ОСАГО оформить…
Следователь кивнул оставшемуся в кабинете коллеге. Тот подошел и встал перед сидящим на стуле Бородавкиным.
– Фамилия Торганов тебе говорит о чем-то? – спросил следователь.
– А что, это он мою тачку угнал?
– Знаешь этого человека? – спросил следователь.
– Этого, что ли? – переспросил Андрюха, показав пальцем на стоящего перед ним крепкого мужчину. – Так вы его сами, наверное, знаете.
И тут же получил удар сбоку, от которого полетел на пол вместе со стулом. Не успел подняться, как носком ботинка его ударили в левый бок.
– Где сейчас Торганов?
Бородавкин, тяжело дыша, встал на четвереньки, сплюнул на пол кровь с разбитых губ:
– Да пошел ты со своим Тургеневым! У меня, между прочим, первый юношеский по боксу. Сейчас встану и такую тебе Муму покажу!
Теперь ботинок угодил в челюсть. Следующий удар пришелся в плечо, а потом снова в голову. Его продолжали бить даже тогда, когда из дежурный части вернулся тот, кого посылали за Марией Мироненко.
– Тут такое дело, – шепнул он следователю, глядя, как лупят Бородавкина, – капитан Хохлов, ну тот, что сегодня дежурит, эту бабу хорошо знает. Она оказалась его бывшей женой, но отзывается он о ней весьма положительно. «Какая бы она ни была, – говорит, – но врать не будет». Он при мне позвонил и спросил у нее, когда она видела в последний раз Бородавкина и Серегина? Та ответила, что сегодня в половине одиннадцатого дала им из жалости бутылку водки, но они и так уже были пьяны.
– Только время потеряли! – вздохнул следователь.
Он достал из кармана мобильник и, перед тем как набрать номер, крикнул усердствующему коллеге:
