И еще оставалась специалистка по тактике. Нет, ни к какой стене она не жалась. Ее фигура мелькала в центре зала, там, где штурмовую группу и застала внезапная, обеспеченная снайпером атака местных. Бежать жуткой фифе не было нужды – она легко танцевала по слою трупов. Легкая, неуловимая, безжалостная, саперное мачете в одной руке, пистолет в другой. Жуткая жрица в пятнистом, уже от крови, комбинезоне. Отточенные движения клинка – веером брызгала кровь из вскрытых гортаней, отлетали кисти и головы, из вспоротых животов вываливались кишки… И экономно стучала «беретта». Профессионалка неизменно уклонялась от групп, а каждый одиночка был обречен. Волк-убийца в овчарне.
Все кончилось вмиг. Напор иссяк. Уцелевшие бежали – падая и оступаясь, десятка два человек кинулись к дверям. Вслед немедленно ударил автомат – достаточно было двухсекундной паузы. До дверей добежали человек восемь. Последний, пошатывающийся мужчина, волокущий за ремень лишенный магазина «сто десятый», рухнул уже в дверях от одинокого выстрела «беретты». Специалистка по тактике, не опуская головы, нашарила под трупом худенькой женщины автомат, пристегнула магазин. Следила за ползущими к дверям раненым, но стрелять не стала. Сочла уже безопасными…
У Мариэтты была рассечена кожа головы – чуть выше виска и до подбородка. Почти как у Хеш-Ке.
– Шрам будет? – тускло пробормотала девушка.
– Нет. Царапина. Только руками не трогай. Сейчас заклеим. – Андрей почему-то очень аккуратно прислонил лом в углу кабины.
– Сначала автомат найди, ветеринар херов. – Мариэтта плакала, но не замечала слез.
– Эй, боспорцы, живы, что ли? – Спец по тактике – в каждой руке по автомату, обращенному стволом к дверям, – отступала, небрежно перешагивая трупы…
* * *
– Семеро. – Сан Саныч машинально баюкал забинтованную руку. – Какие идеи?
– Пересчитать, – едко сказала Катрин. – Пятеро нас, с половиной. Боец натуральный «трехсотый». Ему, кстати, переливание в ближайший час необходимо. Ты, брат, не сомневайся, – выдернем. Только делать воинственный вид не нужно. Полноценным бойцом тебя в ближайшее время считать глупо, – специалистка по тактике ободряюще кивнула раненому.
Десантник, получивший три или четыре проникающих в брюшную полость, постарался улыбнуться. Он лежал на свободном пятачке у стены. Остальные, ощетинившись стволами, сидели вокруг. За лифтом продолжала пылать стена, дым тянулся вдоль ствола.
– Значит, он первый на эвакуацию, – бодро продолжила Катрин. – Начальник ФСПП у нас в промежуточном состоянии. Руководить может, проверять выполнение приказа уже нет.
– Не преувеличивай, – пробормотал Сан Саныч.
– Бегать можешь? Затвор передергивать? Зубами, да? Если голова работает, думай сам. Транспортная группа у нас в норме. Молодцы, отмахались. И минер – достойный лорд.
Единственный оставшийся в живых минер сплюнул, с трудом раскрыв распухшие губы, – от передних зубов остались одни корешки:
– Заканчивай, товарищ артистка. Пойдем, что ли? Выбор небогатый, чтоб ему…
– И то верно, – неутомимая красавица поднялась. – Сан Саныч, ты не находишь, что здесь даже большая задница, чем ты мне наобещал?
– Нахожу. Не отмолим. – Начальник ФСПП смотрел поверх сотни трупов.
– Опять верно. – Специалистка по тактике вздохнула, и Андрей понял, что она старше – определенно под тридцатник, а то и больше. Или свои двадцать пять она прожила похлеще, чем он свои сорок пять.
* * *
Они ушли – спец по тактике, минер и высокий молчаливый лейтенант-десантник. Вчетвером, если считать всесильный ранец.
Остальные сидели под защитой лифта. Андрей придвину пару ящиков полегче, получилось подобие бруствера. Сидели в тишине. Мариэтта тщательно рассматривала «сто десятый», лежащий на коленях. Смотреть по сторонам и правда не было сил. Андрей начал чувствовать запахи, и, должно быть, от вони голова болела все сильнее. Впрочем, и по кумполу заработал неслабо, те картечины были только первыми ласточками. Хороший шлем, что ни говори.
Первым молчание прервал раненый:
– Товарищ начальник, а что у нас с водой?
– Не ерунди. Нельзя тебе, сам знаешь, – не глядя, прохрипел начальник ФСПП.
– Я не себе. Может, девушка попьет или вот главный транспортник. Мне сейчас фляги ваши все равно что граната под задницей. В натуре терпеть невозможно. Может, выхлебаете побыстрее?
Мариэтта машинально взяла флягу и замерла.
– Ты туда не смотри, – посоветовал Сан Саныч.
Майор-минер, лежащий недалеко, выглядел жутко. Шлем с него сорвали и, судя по всему, выдавили глаза. Девушка в рабочем полукомбинезоне, вроде бы смутно знакомая, раскинувшаяся на ногах майора, крепко сжимала в кулачке пустой автоматный магазин. В бок минера уткнулся кто-то со страшно развороченным прошедшей навылет пулей затылком.
Андрей вспомнил, как бил рукоятью пистолета по беззащитной мальчишечьей голове, и зажмурился. Силой повернул всхлипывающую Мариэтту, уткнул лицом себе в жесткую грудь. Бронежилет был густо забрызган, но подруга покорно утихла.
– Девочку мы все-таки зря потащили, – пробормотал Сан Саныч.
– Меня не тащили, – глухо возразила Мариэтта. – Я здесь на месте. И я не одна здесь «девочка».
– Ну, ты на Катерину не равняйся. Ее карьере завидовать нечего.
– По-моему, она ведьма, – прошептал Андрей. – И вообще создание сугубо дьявольское.
– Где-то близко, – согласился начальник ФСПП. – Но она наша ведьма. Я ее давненько знаю. Хороший человек, хоть и чертова баба. Она здесь быть не обязана. Только без нее обойтись было прямо-таки невозможно.
– Еще бы, – злобно сказала Мариэтта, – без нее мы бы и половины стариков и детей не накрошили. Вот этого, Александр Александрович, никак нельзя было делать. Бойня, а не война. Мы люди, они люди – договариваться нужно. Нельзя так.
– А как можно? Ты сейчас слова Катерины повторяешь. Она сама «языка» взяла, все нам не верила. Только аналогии здесь неправомерны. Их используют. Как оружие. Их даже не зомбируют. Вероятно, знают, что безмозглых нам легче было бы уничтожать. Люди живут, думают. И почему-то свято ненавидят нас.
– Все равно нельзя их расстреливать! Мы ФСПП – служба помощи, мы ищем и вытаскиваем, а не убиваем. А я прямо в глаза стреляла.
– Вообще-то, они в нас тоже стреляли, – выдавил десантник и сдержанно застонал. – Слушайте, уколите еще, а?
– Обойдешься. Терпи, если жить хочешь. Разнюнился перед девушкой. – Сан Саныч в очередной раз глянул на часы.
– Сколько осталось? – вскользь спросил Андрей.
– Чуть меньше часа. – Начальник усмехнулся: – Догадался? Выберемся, придется повысить.
– Не нужно. Я об отставке подумываю.
– О чем догадался? – встревоженно осведомилась Мариэтта, поднимая на треть залепленное лейкопластырем лицо.
