— У вас появились проблемы? — спросил Рашковский.
— Да, — непослушными губами произнес Лепин. —
Мне нужна ваша помощь.
Валентин Рашковский был сравнительно молодым человеком. Ему
было чуть больше сорока. В городе знали, что это не только очень богатый
человек. И очень влиятельный. Ходили упорные слухи, что собравшиеся на свой
сход «воры в законе» единогласно избрали банкира Рашковского своим «верховным
судьей», неким главой комиссии, которая разбирала споры между крупными
авторитетами. Мнение комиссии считалось окончательным и не подлежало
обжалованию. Не говоря уже о том, что за словами комиссии стояли тысячи стволов
и ножей бандитских банд от Дальнего Востока до границ с Прибалтикой.
— Какое у вас ко мне дело? — нахмурился
Рашковский.
Они с Лепиным были очень похожи. Только у Рашковского была
более благородная и красивая внешность. Его предки были польскими
переселенцами, оказавшимися в ссылке в Грузии, а среди предков его матери были
даже менгрельские цари, что очень помогло Рашковскому во время выборов
некоронованного короля преступного мира. Не секрет, что почти половина
авторитетов была из Грузии. А вместе с армянскими, азербайджанскими и
северокавказскими преступными авторитетами они насчитывали почти три четверти
всех известных «воров в законе».
— Вот, — выдавил из себя Лепин, протягивая кассету
хозяину кабинета.
Когда Рашковский взял кассету, Лепин, тяжело вздохнув, едва
не застонал. Теперь от него уже ничего не зависело. Теперь все будет решать сам
Валентин Рашковский.
Рассказ седьмой
Говорят, понедельник — день тяжелый. Я много раз убеждался,
что в понедельник не стоит начинать важные дела. Я и не собирался ничего
начинать. Но история с Дипломатом уже неприлично затянулась. Нужно было
заканчивать все наши приготовления одним решительным ударом. «Клиент созрел»,
так, кажется, говорил незабываемый Бендер. В нашем деле без юмора невозможно
прожить, ведь на самом деле вся наша жизнь — это один сплошной балаган.
Утром я должен был встретиться с Ольгой. Конечно неприятно,
что приходится прибегать к разного рода трюкам, чтобы убедить нормальную
молодую пару получить удовольствие. Хотя, по большому счету, я, конечно,
лукавлю. О каком удовольствии идет речь? Ей предстоит лечь в постель с гнусным
стариком, у которого на ногах, наверно, жилы прорисованы, а дряблая грудь — как
у резиновой куклы, из которой выпустили воздух. Ее мужу тоже вряд ли приятно
встречаться с дикой стервочкой, чувствующей приближение климакса и бесящейся от
сознания своей скорой неполноценности.
По моим наблюдениям, любая женщина проходит в своей жизни
пять этапов. Первый этап — девочка. Все интересно, загадочно, все еще на уровне
девичьих страхов и разговоров. Второй этап — когда она взрослеет и становится
женщиной. Он длится примерно до тридцати лет. Молодая женщина обретает
некоторый опыт, познает азы секса. Почему-то наши клиенты требуют в основном
молодых девочек второго этапа, не понимая, что эти дурочки понимают в сексе
столько же, сколько я в геометрии. Наконец, третий этап, самый лучший с моей
точки зрения — от тридцати до сорока — сорока пяти. Настоящая женщина
проявляется в полной мере именно в этом возрасте. У мужчин он наступает после
сорока.
Обожаю женщин, которым за тридцать. У них уже есть опыт,
выдержка, терпимость и одновременно еще молодое тело. Они умеют полностью
погружаться в стихию секса. Но это только на мой вкус. Моим клиентам больше
нравятся молоденькие дурочки, и если я пошлю кому-то из них тридцатилетнюю
даму, то рискую нарваться на большие неприятности. Таких женщин ценят редкие
эстеты, которые умеют получать утонченное удовольствие.
Наконец, четвертый этап. Он бывает не у всех женщин. Вернее,
наступление четвертого и особенно пятого этапов зависит только от самой
женщины.
У меня есть знакомые женщины, которые надолго остаются на
третьем этапе, и хотя им уже под шестьдесят, они — настоящие женщины, о встрече
с которыми будет вспоминать любой нормальный мужчина. Есть и такие, которые
переходят к четвертому этапу в сорок лет. Этап этот характеризуется климаксом и
паршивым характером. Они, как правило, очень плохо переносят климакс, считают,
что жизнь их кончилась, и начинают вести себя неадекватно. Ну а пятый этап —
это старухи. Без искры в глазах, без интереса к жизни. Причем пятый этап может
начаться и в двадцать пять, когда девушка, оставшись девственницей, постепенно
превращается в старую деву.
В общем, это моя собственная «сутенерская классификация», и
вы можете с ней не соглашаться. Девочка, девушка, женщина, стареющая женщина и
старуха… Пять естественных этапов человеческой жизни. И только от самой женщины
зависит, как долго она продержится на третьем этапе.
Я отправился на встречу с Ольгой в плохом настроении. Утром
Семен сообщил мне, что у Галины начались осложнения после аборта. Так я и
думал. Она решила сэкономить деньги и выбрала какого-то дешевого идиота. Ну и,
конечно, тот сделал ей аборт в своем необорудованном кабинете. Я так и думал. Я
с самого начала так и думал. В общем, Галина теперь была бракованным
экземпляром. На ней можно ставить крест. Такие стрессы просто так не проходят.
Я несколько раз присутствовал при абортах. У меня работа такая — все нужно
самому проверять. Скажу вам честно: это такая мерзость, так отвратительно на
все это смотреть. Может, поэтому я не очень люблю секс и все, что с ним
связано. Говорят, что врачи-гинекологи не бывают страстными любовниками: они
знают много такого, о чем следовало бы забыть. Бальзак гениально заметил, что
адвокаты, врачи и священники не могут любить и уважать людей, так как слишком
хорошо знают человеческие пороки. Он, очевидно, забыл про сутенеров. Мы тоже из
этой категории. Мы тоже не очень уважаем окружающих нас людей, слишком хорошо
зная их пороки.
В общем, я отправился на встречу в паршивом настроении. Не
нужно думать, что я чувствовал себя дьяволом-соблазнителем. Ничего подобного.
Если молодая женщина изменила своему мужу один раз, она может изменить и во
второй. Один муж — это всегда очень много, а двое мужчин — всегда очень мало.
Ольга могла послать моего Актера подальше и остаться верной
мужу. Но она этого не сделала. Значит, я мог надеяться, что и меня она сразу не
отошлет. Я мог рассчитывать хотя бы на то, что она меня выслушает.
На этот раз я появляюсь в косметическом салоне в строгом
солидном костюме, в темных очках. Я просто излучаю респектабельность. Мы
встречаемся в уже знакомом мне кабинете. Ольга входит спокойно, она на своей
территории, она не нервничает. Ведь после первой встречи ничего страшного не
произошло, наоборот, она убедились, что я действительно представляю солидную
контору, которая занимается переправкой наших граждан за рубеж.
У меня немного уставшее лицо человека, привыкшего совершать
благодеяния. Она не может и предположить, что вот уже две недели я смотрю
«фильмы» с ее участием. Она ни о чем не подозревает, а я знаю о ней все или
почти все.
