Валентина не ответила, гадая, разделяет ли Кариана любовь своего мужа к верховой езде. Пускается ли с ним каждое утро в безумные скачки по холмам, когда бывает дома?
Девушка прижала руки к глазам, пытаясь прогнать терзающие ее картины. Роган подхватил ее под локоть.
– Вы неважно себя чувствуете? Если вы заболели, необязательно сегодня снимать крупный план. Снимут дублеров.
– Нет. – Валентина опустила руки и умудрилась выдавить из себя улыбку. – Все хорошо, Роган, честное слово.
Она погладила жеребца по бархатистой морде. Влажные карие глаза сочувственно глядели на нее, словно животное знало о ее страданиях и пыталось подбодрить. Коня звали Сапфир, и девушка невольно задалась вопросом, осмелится ли она спросить у Видала, откуда взялся конь. Кто его хозяин? И согласится ли он продать жеребца?
Она вскочила в седло. Костюмер расположил ее одеяние живописными складками. Гример поправил грим.
– Хорошо. Первая камера, готова? Вторая…
Прозвучали знакомые указания. Валентина усилием воли выбросила из головы все мысли о Кариане Ракоши. Она Маргарита, королева Англии, тигрица, которая никогда не смиряется с поражением.
Глава 10
—Благодарение Господу, закончили, – с искренним чувством пробормотал Роган, когда наконец смог спешиться и сегодняшние съемки были завершены. – Если я не выпью чего-нибудь, просто умру. Может, встретимся в баре через час?
Валентина слабо улыбнулась и покачала головой. Роган в отчаянии простонал:
– Вы превращаетесь в настоящую отшельницу, Валентина. Это не только вредно для здоровья, но и ненормально к тому же!
– Я устала. Завтра съемки на студии, и я должна выучить наизусть текст.
– Вы все время ускользаете от меня под этим предлогом, и я больше вам не верю. Не было случая, чтобы вы не знали свою роль.
– Это потому, что я никуда не выхожу и рано ложусь спать, – возразила она, улыбаясь одними губами.
Роган впервые заметил, что под толстым слоем грима ее лицо было бледнее обычного. Возможно, Валентина действительно нуждается в отдыхе. Ракоши безжалостно подгонял их, словно настоящий рабовладелец.
– Хорошо, – кивнул он, сдаваясь. – Но больше я не приму отказов. Скоро начнут снимать сцены короля Генриха с графом Уорвиком, и мы получим несколько дней отдыха. Тогда вы не сможете ссылаться на усталость.
Валентина вздрогнула. Казалось невероятным, что она больше не понадобится на площадке.
Отбросив все тревожные мысли, девушка устало направилась к роскошному бунгало, отведенному ей Гамбеттой в качестве гардеробной. Элли, горничная из отеля «Беверли-Хиллз», ставшая теперь ее личной горничной, помогла Валентине снять грим и бархатный, забрызганный грязью костюм.
Переодевшись в бежевую шелковую блузку и облегающие брюки, Валентина сказала:
– Не ждите меня сегодня, Элли. Я еще немного побуду на студии. Попросите водителя отвезти вас, а потом вернуться за мной.
– Хорошо, – с сомнением пробормотала Элли, – если вы уверены…
Подобное никогда не случалось раньше. Каждый день после работы Валентина немедленно возвращалась в отель.
После ухода девушки Валентина начала бесцельно бродить по бунгало, стараясь оттянуть момент возвращения домой. Захватив с собой свитер, она направилась по обсаженной кустами дорожке, которая создавала бунгало иллюзию уединенности. Вдалеке раздавался стук молотков – там готовили декорации для съемок очередного фильма. Девушка так и шла, сама не зная куда – мимо звуковых и фотостудий, монтажных. Остановившись у проекционной, она принялась гадать, в какое время Видал просматривает отснятый за день материал. Немного помедлив, девушка пошла дальше и миновала сценарный и рекламный отделы. Эта фабрика грез принадлежала Теодору Гамбетте, и только здесь девушке хотелось быть. Сейчас и всегда.
Валентина так же живо интересовалась работой декораторов, как и своей. Все восхищало ее и возбуждало любопытство. Ей хотелось знать как можно больше обо всем и обо всех.
Сцена, которую будут снимать завтра, – одна из самых главных. Кто-то из съемочной бригады, несомненно, до сих пор трудится на площадке. Они не будут возражать, если Валентина немного побродит там и познакомится с обстановкой.
Несколько мгновений она ничего не видела, окутанная кромешной тьмой. Слабый свет пробивался только на дальнем конце площадки, где все еще работали плотники. Валентина перешагнула через кабель и села. Меловые метки еще не были проведены. Валентине показалось, что она знает, где Видал прикажет нанести их.
Пробормотав первые строчки роли, она замолчала. В опустевшем кинопавильоне было нечто таинственное. Девушка уже поднялась, чтобы уйти, но замерла, услышав голос Видала.
– Они будут работать здесь всю ночь. График у нас очень напряженный.
– Это дворец? Выглядит великолепно, – промурлыкала женщина.
У Валентины бешено забилось сердце, и она попыталась встать, но не смогла.
– Потолки должны быть сводчатыми, – пояснил Видал.
Они наконец вышли на свет.
Сплетни, принесенные Роганом, безнадежно устарели. Кариана Ракоши не собиралась возвращаться в Голливуд из Новой Англии. Она уже вернулась. Все в ней казалось неземным и романтичным. Платье из струящегося шифона, прозрачное и летящее. Золотистые волосы, с изысканной простотой обрамлявшие лицо. Видал, обняв жену за плечи, посмотрел на нее с выражением, несказанно удивившим Валентину. В его глазах светилась нежность.
На сей раз Валентине удалось сделать шаг, потом второй. Спотыкаясь, она выбралась в вечернюю прохладу. Робкие мечты, так упорно расцветавшие день за днем, теперь увяли, умерли, погибли.
Ракоши вовсе не собирались разводиться. И никакой надежды на то, что Видал полюбит ее, как она – его.
Валентина подбежала к ожидавшему ее «кадиллаку», бросилась на заднее сиденье, конвульсивно вздрагивая, не зная, как прожить следующую минуту. Следующий день.
Водитель встревоженно рассматривал ее в зеркальце заднего обзора. Не спрашивая указаний, он повел машину к бульвару Сансет.
Он заглушил мотор у подъезда отеля как раз в тот миг, когда Роган садился в свой лимузин. Актер все это время провел в баре отеля и теперь собирался в «Сайро». Завидев Валентину, он остановился.
– Привет, – сказал он, как только водитель открыл Валентине дверцу. – Хотите что-нибудь выпить?
Несколько мгновений девушка непонимающе смотрела на него.
– Спасибо, – пробормотала она наконец с какими-то странными интонациями, – мне действительно не помешало бы выпить.
Темный уютный бар был уже полон. Сначала их появление осталось почти незамеченным. Все знали Рогана, а он уже успел обменяться приветствиями с друзьями и знакомыми. Но постепенно раздались перешептывания. Скромно одетая девушка рядом с Роганом оказалась таинственной звездой нового фильма Ракоши.
