Маура издали увидела Александра. Он понуро стоял, прислонившись к стене, у дальнего края перегородки, отделяющей третий класс от четвертого, с руками, засунутыми глубоко в карманы куртки. Молодой человек не сразу увидел их. За эти секунды Маура успела заметить выражение глубокого горя на его лице, и чувство искреннего сострадания охватило девушку.
– Сэр, я подумал, что молодой леди будет удобнее разговаривать с вами во втором классе, – надеясь, что мистер Каролис не выставит его дураком, отклонив это предложение, сказал матрос. – Я мог бы принести вам кофе, сэр.
Александр отвлекся от мыслей о Дженевре.
– Хорошо, – отозвался он, отрываясь от стены.
Маура шла рядом со своим хмурым спутником. Она не испытывала ни малейшего смущения или неловкости. В своем он уме или нет, одно совершенно ясно – он глубоко несчастен и нуждается в поддержке. А ей очень хотелось поддержать его, стать ему другом. Она призналась себе, что в сокровенных тайниках своей души хотела стать его другом с того самого мгновения, как впервые увидела.
– Сюда, пожалуйста, сэр. – Матрос привел их в тихое, спокойное место. – Сейчас принесу вам кофе, глазом мигнуть не успеете.
Александр пропустил его развязность мимо ушей и не обратил внимания на стулья. Маура с удовольствием села, наслаждаясь тишиной, покоем и уединением.
– Надеюсь, вы тщательно обдумали предложение, которое я вам вчера сделал, и оценили преимущества, которые оно вам дает, – сказал Александр.
Он разговаривал с ней как адвокат, и, несмотря на опасения, что он не совсем в своем уме, это ее несколько успокоило. Она произнесла как можно спокойнее и миролюбиво:
– Если вы хотите жениться, чтобы ублажить своего отца, вам следует подыскать невесту из своего круга, мистер Каролис.
Александр посмотрел на нее, и Маура почувствовала, как у нее на щеках выступает румянец. Он был действительно необыкновенно хорош собой. Его блестящие иссиня-черные волосы спадали низко на лоб, а глаза оказались не такими темными, как она думала. Они были дымчато-серыми, с густыми, как у женщины, ресницами. Выделяя слова, будто он говорил с отсталым ребенком, Александр сказал:
– Кажется, вы не понимаете своего положения, мисс…
– Маура Сэлливан.
– …мисс Сэлливан. Вы сами признались, что у вас нет ни семьи, ни друзей в Америке. За последние двадцать лет сотни тысяч таких, как вы, заполонили Америку. Нью-Йорк вот-вот лопнет по швам, столько в нем безработных ирландцев. В кварталах, где они живут, свирепствуют холера и желтая лихорадка. На женщину без спутника едва ли не все смотрят как на особу легкого поведения и относятся к ней соответственно. Вот такая жизнь ожидает вас, мисс Сэлливан. Но у вас есть выбор. Вы можете выйти за меня замуж.
Маура посмотрела на него. Он говорил совершенно серьезно. Над ними пронзительно кричали чайки, ныряя за отбросами, которые швыряли с камбуза. Матрос принес на подносе кофе и печенье. Он поставил поднос неподалеку и довольный положил в карман хорошие чаевые. Маура наблюдала, как он уходит, и вдруг подумала: «Как бы ко всему этому отнеслась Изабел? Что сказал бы Кирон?»
Александр говорил, опершись на борт, в нескольких футах от нее, потом подошел к ней, встал рядом с ее стулом, так близко, что она почувствовала тонкий лимонный запах его туалетной воды, и посмотрел на нее сверху вниз. Он стоял молча, закусив губу и глядя ей прямо в глаза, а затем вдруг произнес с обезоруживающей искренностью:
– Пожалуйста, помогите мне, мисс Сэлливан. Мне очень нужно, чтобы вы вышли за меня замуж.
Маура смотрела на него, не отводя глаз, и непонятное ощущение охватило ее. На мгновение ей показалось, что она стоит на краю головокружительной пропасти. Она понимала, что самое разумное сейчас – уйти, спуститься в трюм.
Но она не сделала этого.
В голове у нее стучало. Она не представляла раньше, что можно испытывать к незнакомому человеку такое неожиданное и неудержимое влечение. Она была готова на все, о чем бы он ни попросил. Она хотела стать ему другом, хотела, чтобы он стал ее другом. Она желала помочь ему, была готова сделать все возможное, чтобы боль навсегда покинула его. И вместо того чтобы отказаться, она согласилась, бросаясь в омут неизвестности.
– Да, – услышала она свой дрожащий голос, – если это поможет вам, мистер Каролис, и если…
– Хорошо! – Казалось, он сбросил с себя тяжелию ношу. – На борту есть священник, он согласился совершить церемонию. Я свяжусь с вами, чтобы сообщить время и место.
Он чуть заметно поклонился, повернулся и пошел по проходу.
– На борту… – но она говорила в пустоту. До сих пор Мауре не приходило в голову, что он хочет, чтобы свадьба состоялась немедленно. Она бросилась вслед за ним.
– Мистер Каролис, пожалуйста, подождите! Минуточку…
Он резко остановился и повернулся к ней, от удивления брови у него взметнулись вверх.
– Вы не объясните мне… Я хочу сказать… я полагала, что свадьба состоится в Нью-Йорке.
– Если мы поженимся на борту, вы избежите унизительной таможенной процедуры.
Маура старалась успокоиться, ей не хватало воздуха, она задыхалась, словно от долгого бега. Она совсем забыла об иммиграционном контроле, о бесконечных досмотрах и унижениях, которым подвергают эмигрантов, прежде чем позволят им сойти на землю Америки.
– Но есть еще кое-что… – торопливо заговорила она, не зная, с какого вопроса начать. Почему он выбрал ее? Он так спешит со свадьбой, потому что умирает отец? Есть ли у него братья и сестры, и если есть, как они отнесутся к его неожиданной женитьбе? Испытывает ли он такое же внезапное влечение к ней, как она к нему?
– Вы получите деньги, как было договорено. Самое надежное, если они до конца плавания будут храниться у капитана. С вашего позволения, я попрошу его об этой услуге.
– Да, но…
Деньги волновали Мауру меньше всего. Она и не думала о них, но сейчас, когда он заговорил о деньгах, Маура вдруг поняла, что ничего не возьмет у него, поскольку согласилась принять это странное предложение не ради денег, а потому что поняла: она нужна ему. Маура согласилась, потому что, ничего о нем не зная, полюбила его с первого взгляда, отчаянно и навсегда.
Но объяснять, что ей не нужны деньги, было поздно. Александр уже удалялся, а услужливый матрос был рядом. Пока он провожал Мауру назад на палубу, девушка думала не о своем внезапном замужестве и даже не о таинственном женихе. Она корила себя за то, что так и не притронулась к кофе.
* * *
В ту ночь Маура не могла уснуть. Но не только ей не спалось. Плакали младенцы, шептались, сплетничая, женщины. Многие не переносили ни малейшей качки, их непрерывно рвало.
Маура лежала, уставившись в скрипящие балки над головой. Что бы сказал лорд Клэнмар, если бы мог предвидеть такое? Она думала об Александре. В его серых глазах она разглядела острый ум, по манере держаться сразу было видно, что он получил хорошее воспитание. Лорд Клэнмар одобрил бы его. А мама? Маура улыбнулась в темноте. Маму восхитило бы его тщательно продуманное небрежное изящество. Изящество, которое ничуть не умаляло его целеустремленности. Маме понравилось бы, что у него есть средства путешествовать первым классом.
