– Нет, мой камердинер уже отправил багаж на берег, – ответил Александр.
Маура споткнулась и наверняка упала бы, не поддержи ее сильная рука Александра.
– Ваш камердинер? – удивилась она. Хотя Александр и плыл первым классом, ей не пришло в голову, что его сопровождает камердинер.
– Мистер Каролис, мистер Каролис, сэр! – Толпа у подножия трапа нахлынула на них. – Правда, что вы женились во время плавания, мистер Каролис? Правда, что ваша жена – одна из дочерей лорда Пауэрскота?
Для Мауры все это оказалось настолько неожиданным, что она не понимала и половины вопросов. Господи, как все эти люди узнали об их свадьбе? Кто они? Где же семья, которая, по словам Александра, должна встречать их?
Александр крепче сжал локоть Мауры.
– Господа, позвольте представить вам мою жену.
Сразу стало тихо. Александр насладился этим вниманием сполна. В это мгновение он думал только о Дженевре. Он думал о том, как она покидала Америку, уверенная, что Александр разлюбил ее. Он думал о том, что Дженевра умерла, уверенная в его неверности.
– Моя жена, – повторил он с наслаждением, – урожденная мисс Маура Сэлливан из Киллари, графство Уиклоу.
ГЛАВА 11
– Сэлливан? – дружно переспросили около полудюжины репортеров с озадаченными лицами. Никто из них не слышал о герцоге или о графе Сэлливанском. Но один репортер посмышленее все же вспомнил, что у английской аристократии фамилия и титул не всегда совпадают. Он-то и спросил:
– Сэлливан – это фамилия герцога Пауэрскота?
Александр добродушно улыбнулся.
– Моя жена не связана родственными узами с герцогом Пауэрскотом.
Поодаль от толпы газетчиков их ожидала карета, украшенная гербами Каролисов, которые придумал Виктор. Посланники капитана Нейлза действовали очень быстро.
– У моей жены вообще нет родственников, – уточнил Александр, не переставая улыбаться и прокладывая себе и Мауре путь сквозь осаждающую их толпу.
Когда они, наконец, достигли экипажа, Александр подал Мауре руку, помогая взойти туда, затем повернулся к напиравшим со всех сторон репортерам и нанес последний решающий удар:
– Моя жена – ирландка и принадлежит к римской католической церкви. Кроме того, она – незаконнорожденная. Всего хорошего, господа.
Ему поверили не больше, чем если бы он сказал, что его жена – гном о двух головах. Как только репортеры пришли в себя от недоверия, смешанного с изумлением, все страшно разозлились. Все до единого были убеждены, что Александр просто дурачит их. Конечно, у его жены не может быть фамилии Сэлливан. Это же фамилия ирландских голодранцев.
– Мы не в состоянии оценить ваш юмор, мистер Каролис! – выкрикнул кто-то, когда кучер дернул поводья и экипаж тронулся.
Лицо Александра расплылось в довольной улыбке. Сейчас они бросятся к капитану Нейлзу, и тогда им придется поверить во все, что он сказал.
Маура в ужасе смотрела на Александра.
– Зачем вы это сделали? Зачем вы сказали им все это?
Александр продолжал улыбаться.
– А что, собственно, произошло? Я же сказал правду, не так ли?
Щеки Мауры слегка покраснели, потом она залилась румянцем. Когда она услышала, что сказал о ней Александр, ей стало нехорошо. Она не могла поверить в то, что он сделал. Но теперь она испытывала только гнев.
– Да, но остальным до этого нет никакого дела. Вы первый человек, которому я об этом рассказала…
– Так что же, об этом совсем никто не знал? – Александр посмотрел на Мауру с неподдельным интересом.
Они уже покинули порт и ехали по направлению к городу.
– Почему же?! В Киллари знали. И лорд Клэнмар знал, и Изабел, и Кирон.
Александр хотел было спросить, кто такие Изабел и Кирон, но Маура не дала ему такой возможности.
– А кто все эти люди? Почему их так интересует наша свадьба? Почему они решили, что я – одна из дочерей лорда Пауэрскота?
– Это репортеры, – небрежно ответил Александр, отмечая про себя, как красиво переливаются волосы Мауры, уложенные в шелковую сетку.
– Но зачем?..
– Посмотрите вон туда. В этом доме живет бабушка Чарли Шермехона.
Огромным усилием воли Маура взяла себя в руки и посмотрела туда, куда указывал Александр. Любопытство пересилило обиду и возмущение.
– Кто такой Чарли?
– Мой троюродный брат. А вон ресторан, там мы отмечали его девятнадцатилетие. – Александр вел себя, как ребенок на Рождество, его неподдельная радость была заразительна. – А в этом театре пела Аделина Патти, когда впервые приехала в город. А это ресторан Пэрри, здесь готовят самую вкусную утку.
Только когда они свернули на Пятую авеню и Александр сказал, что они уже почти приехали, Маура заподозрила неладное.
По обеим сторонам улицы стояли роскошные особняки, выстроенные в самых различных стилях, их объединяло лишь изобилие архитектурных излишеств и вычурность. Некоторые были отделаны мрамором и отдаленно напоминали итальянские палаццо, другие были украшены башенками и шпилями, подобно французским средневековым замкам. Купола и минареты, тосканские арки и готические шпили в изобилии виднелись повсюду. За огромными коваными воротами проглядывали дворы с фонтанами и огромные портики с колоннами. Мауре, привыкшей к чистым классическим линиям Баллачармиша, все эти особняки казались лишенными вкуса и пропорций.
Рядом с ней Александр сжимал и разжимал пальцы в лихорадочном нетерпении. Он почти дома. Отец, конечно, уже знает о его возвращении. Еще немного, и они встретятся лицом к лицу. Александр не знал, известно ли отцу о смерти Дженевры, не мог угадать, как он поведет себя – попытается ли оправдать свою чудовищную ложь? Шевельнется ли в нем совесть? Будет ли раскаиваться в содеянном?
Александр сжал кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. Еще не было случая, чтобы отец в чем-нибудь раскаялся, глупо надеяться, что это произойдет теперь, но Александр его заставит.
Он посмотрел на Мауру и с раздражением понял, что она выглядит гораздо лучше, чем надо было бы для его плана. Откуда у нее шелковая сетка для волос? А платье, которое сидит так, будто сшито именно для нее отличной портнихой? Александр не знал, следует ли предупредить Мауру о том, что ее ожидает через несколько мгновений, но решил все-таки не делать этого. Вдруг, если он предупредит ее, девушка откажется участвовать в спектакле? Нет, нельзя допустить, чтобы его план сорвался именно сейчас, в самом конце, когда месть уже так близка.
– Мы приехали.
Маура зачарованно разглядывала поток элегантных экипажей в конце улицы. Услышав слова Александра, она повернула голову и от изумления потеряла дар речи. Карета в ожидании остановилась перед огромными металлическими воротами, украшенными позолоченными листьями. Два негритенка в серо-голубых ливреях проворно бросились открывать их. За воротами виднелся двор, достойный дворца Медичи.
