– Не забудьте передать мистеру Каролису, что экземпляр медицинского отчета Ассоциации горожан лежит у него на столе, – попросил Лиэл Стивена, когда еще один лакей отворил тяжелую входную дверь.
– Не забуду, сэр. Сообщу ему, как только он вернется, сэр, – отозвался секретарь.
Лиэл кивнул и вышел из дома.
Маура крепко ухватилась за перила, огромная радость нахлынула на нее. Она не знала, смеяться или плакать от счастья. Наконец-то Александр согласился! Он понял свою ответственность и вступил в ассоциацию!
– Гейнс, мой муж не сказал, когда вернется? – спросила она, моля Бога, чтобы это произошло как можно скорее.
– Мистер Каролис никуда не уходил, мадам, – процедил сквозь зубы дворецкий.
Часть прислуги переменила отношение Мауре, забыв о ее происхождении, но только не Гейнс. Для него она по-прежнему оставалась грязной ирландкой, ее мягкий акцент не давал забыть об этом. Он считал унизительным для себя прислуживать человеку второго сорта.
– Вы уверены? Я только что видела, как ушел мистер Кингстон, он попросил Стивена Фасбайндера передать моему мужу…
– Мистер Каролис не пожелал встретиться с мистером Кингстоном, поэтому попросил сказать, что его нет дома, и чтобы мистер Фасбайндер принял мистера Кингстона.
Маура нетерпеливо ждала, когда Гейнс скажет ей, где Александр.
Но дворецкий выжидательно смотрел на нее.
– А где сейчас мой муж, Гейнс? – спросила Маура, не дождавшись. Она отлично понимала, чем вызвано упрямство Гейнса, и с трудом сдерживала гнев.
– В бильярдной, мадам, – ответил дворецкий.
Маура была готова бегом броситься в бильярдную, но боль в пояснице стала почти невыносимой, и она с трудом передвигала ноги. Она подумала, что, наверное, выглядит неуклюже, но утешилась тем, что до родов осталось совсем немного времени. Еще пара недель, и она будет держать на руках своего ребенка. Радостное волнение охватило Мауру: совсем скоро у них будет ребенок, и Александр наконец-то понял свою ответственность перед людьми, которые живут в его доходных домах. Их с Александром ждет счастливое будущее. Счастье переполняло Мауру, она вошла в бильярдную, мечтая только о том, чтобы Александр обнял ее, крепко прижал к себе. Она хотела сказать ему, как сильно его любит.
Александр в одиночестве сосредоточенно гонял шары, ворот его белой сорочки был расстегнут, волосы свешивались на лоб.
Он сделал очередной удар и посмотрел на Мауру. Задыхаясь от счастья, она сказала:
– Я знаю, что ты сделал. Я слышала разговор Лиэла Кингстона со Стивеном.
Александр с недоумением смотрел на жену, кий замер у него в руках. В зеленом от абажуров свете Мауре показалось, что его лицо напряглось.
Она пересекла комнату и подошла к нему, мечтая, чтобы он положил кий и она могла бы обнять его.
– Александр, я так счастлива, ты не представляешь. Ты сможешь так много сделать для стольких людей…
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
Александр выглядел как-то странно, будто он боялся, что Маура заговорит совсем о другом, и сейчас еще не был уверен, что она этого не сделает.
Маура стояла перед ним с сияющими от счастья глазами.
– Я говорю про Ассоциацию горожан. Я знаю, что ты вступил. Я слышала, как Лиэл Кингстон просил Стивена показать тебе отчет…
Ей показалось, что Александр с облегчением вздохнул. Он отошел от Мауры и стал в очередной раз прицеливаться.
– Да, я просил один экземпляр отчета, – сказал он, загоняя шар в лузу. – Но только чтобы заранее знать, какие меры они собираются предпринять.
Теперь Маура смотрела на него, ничего не понимая.
– Ты хочешь сказать, ты не вступил в ассоциацию? И не собираешься ничего менять?
Александр старался не смотреть на Мауру, он стоял у дальнего конца стола, готовясь к сложному удару.
– Нет, – с безразличием ответил он. – Я уже сказал тебе о своем отношении ко всему этому. Люди сами виноваты, что живут в таких условиях. Я разговаривал со своими управляющими, все в один голос уверяют, что, как только они пытаются что-либо улучшить, жильцы тут же разбирают и отвинчивают все, что можно продать. Я не собираюсь повторять эту глупость. Больше не будет никаких улучшений. Все, точка.
Александр резко ударил по шару и потемневшими глазами следил за его движением.
Маура была раздавлена, убита, у нее закружилась голова. Она прижала руку к виску, стараясь не потерять сознание.
– Александр, ты шутишь, я не верю. Ты бы не говорил так, если бы хоть раз увидел своими глазами, в каких ужасных условиях живут эти несчастные. Крысы в твоих домах живут лучше, чем дети. Там полно вшей и клопов…
Александр повернулся к Мауре, его красивое точеное лицо заострилось, он зло посмотрел на нее.
– Поэтому ты и вышла за меня, да? Чтобы использовать как личный банк и вытягивать деньги для своих сородичей?
Маура едва не задохнулась от возмущения, глаза у нее округлились. Первый раз Александр бросил ей в лицо такое абсурдное обвинение. Они не раз бурно ссорились, но никогда раньше Александр не отдалялся от нее, как сейчас, Маура безошибочно почувствовала это.
– Это просто нелепо! – Боль в спине стала нестерпимой. – Когда я выходила за тебя, я даже приблизительно не представляла, как ты богат. Я понятия не имела, в каких условиях живут в Нью-Йорке ирландцы!
Подступила тошнота, закружилась голова, Маура поискала глазами на что бы сесть, но рядом стула не было.
– Я в этом теперь не уверен, – хмуро сказал Александр и стукнул кием об пол. – Как только ты узнала, что у меня много денег, ты начала требовать, чтобы я заботился об этих оборванцах, что-то делал для них, улучшал их жизнь!
– Но это же твоя обязанность, ты должен отвечать за свою собственность. Твое богатство складывается из денег, которые платят тебе за жилье.
– Мое богатство никого не касается! – Он схватил свой сюртук. – Я не собираюсь спускать его на твоих нищих друзей!
Он со злостью распахнул дверь и вылетел из комнаты. Дверь еще долго продолжала качаться на петлях, настолько сильно он хлопнул ею.
Маура с трудом подошла к столу и оперлась на него, чтобы не упасть, ей не хватало воздуха. Поясницу ломило, боль охватила живот, она не отпускала, становилась острее. Маура почувствовала, как по ногам потекла какая-то теплая жидкость. Она поняла, что это отходят воды, хотя до родов оставалось еще две недели. Маура пришла в ужас.
Она с трудом оторвалась от стола и добралась до двери, кое-как открыла ее и в отчаянии позвала Александра.
Ответа не последовало. Коридор был пуст. Не было слышно даже удаляющихся шагов.
Маура прислонилась к стене, тяжело дыша. Начались схватки Господи, сейчас родится их ребенок, а Александр уходит все дальше и дальше. Она сжала кулаки – лучше бы ей не слышать разговора Кингстона с секретарем мужа, лучше бы дед Александра не вкладывал ни доллара в недвижимость, лучше бы отец Александра оставил свои деньги кому-нибудь другому. Боль немного отпустила, схватка прошла. Маура отошла от стены и позвонила. Если она не хочет, чтобы ребенок родился прямо здесь, на ковре, надо срочно вызвать прислугу, успеть до новых схваток. И еще обязательно надо послать за Александром, сообщить, что у нее начались роды.
