Карета уже подъезжала к парадному крыльцу, когда Александр в который раз пожалел, что Маура нашла его в бильярдной. Не тешь она себя надеждой, что он станет тратить деньги на неблагодарных ирландцев, он, возможно, и не поехал бы на этот бал. Не попал бы в гольф-клуб. Не стал бы направо и налево рассказывать о том, что его брак – просто шутка. А с Вилли он бы как-нибудь разобрался.
К тому времени, когда Александр ступил на красный ковер, расстеленный на очищенном от снега тротуаре, он уже полностью убедил себя, что во всем случившемся виновата одна лишь Маура.
Успокоив, таким образом, свою совесть, Александр, полный решимости веселиться и никому не позволить испортить себе настроение, вошел в сияющий огнями особняк.
– Еще разок, тужьтесь сильнее, и все будет позади, – ободрял доктор Мауру.
Она стонала, по лицу катился пот. Но никто так и не постучал в дверь спальни с радостным известием, что Александр уже идет к ней. Где он? Дома? Знает ли, что у нее начались роды?
Маура сжала кулаки и глубоко вдохнула. Еще раз, надо еще раз хорошенько потужиться, и все будет позади.
– Ты несносный мальчишка, – говорила Ариадна Бревурт, игриво похлопывая Александра веером по плечу. – В приглашении ясно сказано: бал-маскарад. Где твой костюм?
Несмотря на припухшие веки, Ариадна выглядела очень соблазнительно. Ее каштановые волосы были напудрены и зачесаны кверху в замысловатую прическу, которую украшала бриллиантовая диадема, а пурпурное платье с глубоким декольте сверкало вышитыми золотыми лилиями. Бриллианты искрились в ушах, на шее и на запястьях.
– Но Астор тоже не в маскарадном костюме, – резонно заметил Александр, нисколько не смутившись.
– Астор – такой зануда, – коротко сказала она.
Александр не стал спорить. Он пытался вспомнить, на сколько он моложе Ариадны. На пять лет? На шесть? Оркестр заиграл вальс, и он неожиданно предложил:
– Потанцуем?
Под опущенными веками глаза Ариадны радостно блеснули, но вслух она сказала:
– Не глупи, Александр. Я же хозяйка. У меня все танцы уже расписаны.
– Если ты хозяйка, ты можешь танцевать с кем угодно и когда угодно, – заметил Александр и, уверенный, что не встретит сопротивления, повел ее на середину зала.
– У вас мальчик, мадам, – с удовлетворением сказала акушерка, принимая ребенка.
Мокрая от пота, Маура в изнеможении упала на подушки. Мальчик. Ей было все равно, мальчик у них будет или девочка, но Александр, конечно, обрадуется сыну-первенцу.
– С ним все хорошо? Он большой? – с тревогой спросила Маура.
Акушерка окинула ребенка опытным взглядом: маленький, красный, сморщенный комочек.
– Фунтов шесть, я бы сказала, а вы как думаете, доктор? – спросила она, вытирая слизь с лица ребенка.
Доктор согласно кивнул. Роды прошли без осложнений, он был доволен. Ребенок родился здоровым. Пусть шесть фунтов и не очень много, но и не так мало, чтобы давать повод для беспокойства.
– Можно мне его подержать? – попросила Маура. – Пожалуйста, дайте мне его.
– Еще не перерезана пуповина, мадам, – ответила акушерка, она явно наслаждалась важностью своего положения. – Потом его надо вымыть, а уж после вы его получите.
* * *
– Вилли рассказал мне, что отчеты в прессе о твоей женитьбе в океане слишком преувеличены, – негромко сказала Ариадна, кружась в вальсе с Александром. Зал был пышно и богато украшен и полон гостей в маскарадных костюмах.
– Вот как? – беспечно отозвался Александр. Ариадна положила руку ему на плечо. Ее всегда привлекала удальская беспечность Александра Каролиса. До того, как она вышла замуж, Александр был слишком молод на роль ее любовника. Сейчас ему двадцать два года, он достаточно взрослый, богатый, им стоит заняться всерьез.
– Ему показалось, что ты начал скучать со своей маленькой ирландкой. – Александр стиснул зубы. Бог свидетель, Вилли Райнландер еще пожалеет, что распустил язык. – Со мной тебе скучать не придется, – дразняще пообещала Ариадна.
Предложение прозвучало настолько недвусмысленно, что Александра против воли потянуло к ней. Подумать только, эта вдова открыто предлагает ему себя. Будет что рассказать Чарли!
– Как вы хотите назвать его, мадам? – спросила акушерка, подавая Мауре обмытого и завернутого в пеленку малыша.
– Еще не знаю, – она с любовью посмотрела на сына, – не хочу решать без мужа.
Мальчик унаследовал черные блестящие волосы Александра. Голубыми глазами он твердо смотрел на Мауру, но она слышала, что дети всегда рождаются с голубыми глазами, а с возрастом цвет меняется. Глаза у мальчика тоже могут измениться, стать темно-серыми, как у Александра.
– Здравствуй, – с нежностью произнесла Маура, – я твоя мама.
Младенец одобрительно пискнул в ответ.
– Он хочет есть, – со знающим видом сказала акушерка. – Пора прикладывать его к груди.
Маура послушно подняла малыша повыше, к груди. Она не стала спорить, но знала, что акушерка ошибается. Звук, который издал малыш, был вызван не голодом. Он просто сказал ей, что знает: она – его мама и очень этому рад.
* * *
Александр вернулся домой только после завтрака. Ариадна пригласила на бал три оркестра, которые, сменяя друг друга, играли танцевальную музыку. Для гостей пела Аделина Патти, целая балетная труппа развлекала приглашенных танцами. После развлекательной программы начался банкет, главным украшением которого стала изысканно пршхэтовленная дичь. Гостей угощали лучшим в мире шампанским, а после ужина танцы продолжились. Вручали приз за лучший маскарадный костюм, мадам Режан читала стихи собственного сочинения, потом опять танцевали. Когда бал, наконец, закончился, уже взошло солнце, и подали завтрак.
Едва Александр вошел в переднюю, к нему подлетел взволнованный Стивен Фасбайндер и сообщил, что у него родился сын.
Александр бросил накидку и цилиндр, купленные специально для бала, на руки ближайшего лакея.
– Боже правый, почему мне сразу же не сообщили? – рассердился он, размашисто шагая к парадной лестнице.
– Я пытался, сэр. Я искал вас повсюду. – Стивен почти бежал, чтобы не отстать от Александра. – Заказать цветы, сэр?
– Господи, неужели вы еще не сделали этого? Конечно, заказать, и побольше!
Он бегом поднялся по лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. Сын! Подумать только, его сын появился на свет, а он в это время кружил в вальсе Ариадну Бревурт. Александр почувствовал укор совести, но тут же подавил его. Он не виноват, что ему не сообщили. Роды ожидались только через две недели. В конце концов, немало детей рождается в отсутствие отцов – и ничего.
Александр так внезапно ворвался в спальню, что чуть не до смерти напугал няню, хлопотавшую над ребенком.
