Слова девушки озадачили Зака. Неужели эта пышущая здоровьем, вполне созревшая для замужества девица – дочь Мейвис? Эта новость удивила его не меньше, чем открытие, что Мейвис и Керри – родные сестры. Стараясь скрыть смущение за подкупающей улыбкой, сводившей Берил с ума, он промолвил:
– Выходит, я знаком со всей вашей семьей? За прилавком стоит ваша бабушка. Она была в клубе вместе с вашим дедушкой, мамой и братом. Дэнни, ваш дядя, мой тренер. И вашу кузину Розу я тоже видел.
– Вы не видели только моего папу, – уточнила Берил. Отцом она не без оснований гордилась. По натуре и неразговорчивый, и спокойный, он спас от гибели нескольких своих однополчан и был награжден медалью за личное мужество.
– Нам пора, – нарушила паузу Керри. – Я обещала Джонни, что он поможет бабушке навести блеск на яблоки.
– Я составлю вам компанию, – непринужденно воскликнул Зак, переключая свое внимание на мальчугана, чего тот уже давно и терпеливо ждал. – Пошли, сорванец! Поприветствуем бабушку Мириам!
Такой поворот не входил в планы Керри, но идти на попятную было поздно: Джонни сиял и не сводил с Зака восторженных глаз, а Мириам уже заметила их и звала подойти. Берил нерешительно переминалась с ноги на ногу.
– Тебе, пожалуй, лучше вернуться на службу, пока тебя не хватился начальник, – заметила Керри.
С этим разумным доводом трудно было не согласиться. Берил снова нехотя подняла глаза и взглянула на Зака. Покраснев до корней волос, она взволнованно спросила:
– Вы придете вечером в клуб? Мы с дедушкой обязательно сегодня там будем!
– Замечательно, – сказал Зак. – Ваш дедушка прекрасный болельщик.
Столь откровенная навязчивость племянницы покоробила Керри, она решила при случае посоветовать ей впредь вести себя поскромнее, если она хочет произвести приятное впечатление. В ее возрасте нельзя забывать о правилах хорошего тона.
– Вы наконец подойдете ко мне поболтать или я скорее умру, чем дождусь вас? – воскликнула в сердцах потерявшая терпение Мириам.
– Уже идем! – крикнула ей Керри.
– До свидания, – почти прошептала Берил.
– Теперь я понимаю, от кого вы унаследовали зычный голосок и манеру обращения с ближними, – тихо заметил Керри Зак.
Керри не смогла дать ему достойный ответ, поскольку в этот момент они подошли к прилавку Мириам. Провожая негодующим взглядом удаляющуюся внучку, та воинственно затараторила:
– Что это Берил вздумалось шляться по улицам в рабочее время? Вот уж начальник задаст ей взбучку, если она не одумается! И ты тоже хороша! Какого черта ты здесь болтаешься, когда тебе нужно присматривать за ребенком?
– Джонни захотелось проведать тебя, – объяснила Керри, оборачиваясь к мальчугану. Но тот уже нырнул под прилавок и, достав из ящика несколько яблок, начал выстраивать из них пирамиду.
– Тогда ты вполне могла бы взять его с собой утром и занять мое место. Пожалела бы мои ноги! – Мириам обернулась к Заку: – Стоять мне уже тяжело, старость не радость. Только кого волнует чужое горе? – Она с укоризной посмотрела на Керри. – Мне бы такие ноги, как ваши, юноша! Бьюсь об заклад, они вас никогда не подводят!
Зак кивнул, засунув руки поглубже в карманы джинсов: дескать, вы правы, мадам, жаловаться не приходится.
– И даже на ринге? – спросила Керри с деланным удивлением. – Разве вас никогда не посылали в нокдаун или нокаут?
– Случалось, но не часто, – с самодовольной улыбкой ответил Зак. – Пока еще мало кому удавалось сбить меня с ног.
– Вчера я поспорила с Альбертом, что вы можете простоять хоть десять раундов, – сказала Мириам.
Зак пропустил это лестное замечание мимо ушей. Он уже не слушал ее болтовню, целиком поглощенный разглядыванием Керри. На ней было ярко-красное платье с треугольным вырезом на груди, столь плотно облегавшее бедра, что казалось, оно село после стирки. Помимо обручального колечка, ее украшала прекрасная золотая цепочка с кулоном в форме сердечка. Керри заметила, что жадный взгляд боксера задержался на ложбинке между пышными грудями, где лежала эта безделушка, и в ее зеленых глазах вспыхнули насмешливые искорки. Зак ощутил томление в чреслах: у него началась эрекция. Эта необыкновенная женщина с растрепанными черными волосами, высокими скулами и волевым подбородком возбуждала его так, как уже давно не возбуждала ни одна красотка. Он понял, что хочет ею овладеть. Ситуация складывалась весьма комичная. И угораздило же его воспылать страстью после двухлетнего воздержания в тюрьме ее величества английской королевы к замужней женщине, которая даже не помышляла о том, чтобы наставить мужу рога.
– Так вы поедете с нами в центр Лондона смотреть на торжества по случаю коронации? – вопрошала тем временем Мириам. – Придется застолбить себе местечко на тротуаре с вечера, иначе мы ничего толком не увидим. Малком Льюис, вожак приходской группы бойскаутов, обещал дать нам пару войлочных подстилок, чтобы мы не отморозили себе сами знаете что.
Керри закатила к небу глаза, выражая возмущение бесцеремонной манерой матушки изъясняться. Из-под прилавка вылез, зажав в одной руке огрызок недоеденного яблока, а в другой – апельсин, Джонни и, сверкая темными, как ириски, глазенками, спросил:
– Мы будем спать на тротуаре? А Мэтью отпустят из школы домой по такому случаю?
Воцарившееся напряженное молчание насторожило Зака.
Лицо Керри выражало искреннюю озабоченность, глаза Мириам увлажнились, она готова была расплакаться. Наконец Керри тихо проговорила:
– Вряд ли Мэтью отпустят из школы, скорее всего ученики будут смотреть трансляцию торжеств по телевизору.
Джонни, привыкший, что брат приезжает домой только на каникулы, воспринял ответ Керри без удивления. Зак истолковал ее слова по-своему. Он решил, что старший братец Джонни отбывает наказание в исправительном учреждении для малолетних преступников. Позже, когда они уже шли по Главной улице к часовой башне, он поинтересовался:
– Этот парнишка, о котором шла речь, учится в специальной школе?
В других обстоятельствах Керри прыснула бы со смеху и растолковала, что школа, в которой учится Мэтью, действительно необычная, но не такая, какой она представляется Заку. Теперь же она сказала:
– Нет, этот мальчик в ладах с законом. Но он получает образование, отличное от…
Она умолкла и покосилась на Джонни, желая убедиться, что он не прислушивается к разговору взрослых. Малыш весело хихикал, сидя у Зака на плечах и вцепившись ему в волосы, и старался привлечь к себе внимание прохожих.
– Он учится в частной школе для избранных, – договорила она. – У него другой отец, из богатой семьи, которая захотела дать мальчику самое лучшее образование.
– Значит, отец Мэтью умер? – спросил Зак, заинтригованный услышанным.
