— Да, дорогая, приехав, подполковник сказал мне об этом. Но я, признаться, подумал, что здесь какая-то ошибка…
Высокий американец усмехнулся:
— Никакой ошибки, сэр. С вашего позволения, мы хотели бы пожениться немедленно, до моего отъезда в Париж.
— Но всякие бумаги… — нерешительно начал граф.
— У меня есть свидетельство о рождении, медицинская карта и разрешение командования на брак. — Грег достал бумажник из внутреннего кармана кителя. — У отца Лафорта возражений нет. Он готов обвенчать нас немедленно, если вы согласны, сэр.
Граф взглянул на дочь:
— Ты хочешь этого, дорогая? Ты уверена?
Лизетт подошла к отцу и взяла его за руки.
— Да, папа, уверена.
— А полковник знает о?.. — спросил граф почти шепотом, но так и не произнес имени Дитера, зная, что у отца Лафорта очень острый слух.
Лизетт кивнула:
— Да, Люк рассказал ему.
Граф испытал облегчение. Если американец знает про Дитера Мейера, то и говорить больше не о чем. Мешать дочери он не станет. Лучше уж иметь зятем американца, чем немца.
* * *
Венчание состоялось через три часа в маленькой деревенской церкви. Розами, сохранившимися в Вальми, украсили каменные подоконники и подножие алтаря.
На церемонии венчания присутствовали мэр Сент-Мари и еще семь человек. Отец Лафорт, маленький подвижный человек, радовался тому, что выполняет столь приятную миссию после всех заупокойных служб. Мадам Шамо настояла, чтобы несколько оставшихся часов молодожены провели в ее коттедже. Старик Блериот, умытый и выбритый, неловко чувствовал себя в лоснящемся костюме в полоску. Майор Гаррис выполнял роль шафера. Главными участниками церемонии были, конечно, жених, невеста и граф Анри де Вальми.
Лизетт была в платье мадам Шамо, которое та последний раз надевала тридцать лет назад на пикник в Довиле, — кремового цвета, с кружевами, закрытым горлом и длинными рукавами. Волосы Лизетт собрала в высокий тугой узел, но от висков к шее спускалось несколько локонов. Вуаль, позаимствованная с одной из летних шляпок мадам Шамо, заменяла фату и была прикреплена к волосам бутоном розы.
Грег сменил потрепанную в боях форму на чистый, выглаженный комплект. Его уверенность и беззаботные манеры успокоили всех, даже Анри. Когда граф вспоминал о горе, пережитом ими за последние несколько месяцев, свадьба дочери показалась ему огромным облегчением.
Когда начали сгущаться сумерки, в церкви зажглись свечи. Собравшиеся пропели церковный гимн, который любила Лизетт, а затем отец Лафорт остановился перед женихом и невестой.
— Лизетт и Грегори, — медленно и отчетливо начал он, желая, чтобы американец понял его, — вы пришли в эту церковь, чтобы Господь скрепил вашу любовь в присутствии священнослужителя и свидетелей.
Свидетели, старик Блериот и мадам Шамо, выпрямились и замерли на старинной церковной скамье.
— Господь с радостью, благословляет эту любовь. Он уже освятил вас при крещении, а теперь одаривает особым таинством, чтобы вы могли выполнять супружеский долг во взаимной и нерушимой верности.
У Лизетт стиснуло горло. Когда-то она надеялась услышать эти слова, стоя перед алтарем с Дитером. На секунду она представила себе, как это было бы, и крепко сжала букет роз. Но Дитер мертв. Она выходит замуж за Грега Диринга — храброго человека со смеющимися глазами и добрым сердцем. Да, она станет женой Грега и сделает его счастливым.
— Именем церкви я прошу вас подтвердить свои намерения, — торжественно объявил отец Лафорт.
Грег посмотрел на Лизетт понимающе и ободряюще. Она улыбнулась Грегу, стараясь рассеять его тревогу.
— Лизетт и Грегори, — продолжал отец Лафорт, — я спрашиваю вас: по доброй ли воле вы изъявили желание вступить в брак и нет ли юридических препятствий для заключения этого брака? Согласны ли вы вверить себя друг другу без всяких условий и оговорок?
— Согласен, — твердо заявил Грег.
Отец Лафорт улыбнулся Лизетт:
— А ты, Лизетт?
— Согласна, — четко и спокойно ответила она.
— Готовы ли вы любить и уважать друг друга до скончания дней?
— Готов, — сразу отозвался Грег.
— Готова, — промолвила Лизетт и, подняв голову, посмотрела на высокого широкоплечего мужчину, стоявшего рядом с ней. Глаза его светились теплом и уверенностью, не оставляя повода для сомнений.
Отец Лафорт обратился к Грегу:
— Прошу, повторяйте за мной: «Я клятвенно заверяю, что не знаю никаких юридических препятствий к тому, чтобы я, Грегори Джеймс Диринг, не мог жениться на Лизетт Элоизе де Вальми».
Глаза Грега и Лизетт встретились. Они повторили слова клятвы, а затем Грег надел свой перстень-печатку, слишком большой для Лизетт, на ее безымянный палец.
— А теперь можете поцеловать невесту, — объявил отец Лафорт.
Грег поднял вуаль, закрывавшую лицо Лизетт, и с похвальным послушанием выполнил указание отца Лафорта. Мадам Шамо промокнула глаза носовым платком, старик Блериот усмехнулся, а Анри де Вальми вспомнил, как крестили Лизетт, и изумился тому, что так быстро пролетело время.
Лизетт передала свой букет мадам Шамо, ласково поцеловала майора Гарриса и старика Блериота, затем крепко обняла отца. Никакого свадебного торжества не предвиделось, поскольку через три часа Грегу предстояло вернуться в Сен-Ло и готовить солдат к утреннему штурму города.
Майор Гаррис, пожелав молодым счастья, поспешил в лагерь. Граф и старик Блериот отправились в Вальми, чтобы распить бутылочку кальвадоса. Мадам Шамо сунула в руку Грегу ключи от своего коттеджа и пошла ночевать к мадам Пишон.
В густых сумерках Грег и Лизетт стояли под поросшей мхом церковной аркой. Муж и жена. Грег обнял Лизетт за талию.
— Не желаете ли начать наш медовый месяц, миссис Диринг? — ласково спросил он.
Лизетт положила голову на плечо Грега, охваченная воспоминаниями, от которых изо всех сил пыталась избавиться: Дитер несет ее в замок; Дитер рассказывает о заговоре против Гитлера; Дитер склоняется над ней в башне, и лицо его светится любовью. Лизетт вздрогнула, поняв, что изменила ему.
Грег, заметив состояние Лизетт, обнял ее за плечи.
— Если, по-твоему, все произошло слишком быстро и ты не успела даже привыкнуть ко мне, меня это не удивляет. — Глаза его потемнели от страсти. — Но мы не можем провести несколько оставшихся у нас часов на церковном дворе. Давай пойдем в дом мадам Шамо и поговорим.
Лизетт кивнула, благодарная ему за чуткость.
Грег приподнял подбородок Лизетт, наклонил голову и провел губами по ее волосам.
При первом же прикосновении его губ по телу Лизетт разлилось приятное тепло. Он ее муж. Лишь несколько минут назад она поклялась любить его в богатстве и бедности, в болезни и здравии. Им предстоит вместе прожить жизнь, завести детей, стать счастливыми.
