– Но ты же все время бегаешь нагишом, – возразил
он. – Тебе-то что, если мы увидим, как раздевается Миртаи?
– Это совсем другое дело, – надменно пояснила
она. – А теперь делай как сказано.
Телэн завертелся в воде, покуда не оказался спиной к Миртаи.
– Я ее никогда не пойму, – проворчал он.
– Поймешь, Телэн, – загадочно посулила ему
Афраэль, – только не сейчас. Через пару лет я тебе все объясню.
Миртаи вынырнула со свернутой веревкой, которую носила на
плече под рубахой.
– Мне нужно на чем-то стоять, Афраэль, – сказала
она, поднимая «кошку», которая была привязана к веревке. – Я не смогу
метнуть это, барахтаясь в воде.
– Ладно, господа, – строго скомандовала
Афраэль, – отвернулись.
Спархок невидимо усмехнулся в темноте. Телэн был прав.
Афраэль почти не сознавала собственной наготы, но Миртаи – совсем другое дело.
Он услышал плеск воды, стекавшей со стройного тела золотокожей великанши,
которая поднималась вверх, чтобы встать, как он предполагал, на самой
поверхности воды.
Затем он услышал свист – это Миртаи размахивалась, описывая
«кошкой» все более широкие круги. На один волнующий миг свист оборвался, и они
услышали высоко над головой звяканье железа, сопровождаемое скрежетом, –
это острия «кошки» впивались в камень, ища опоры.
– Хороший бросок, – заметила Афраэль.
– Повезло, – отозвалась Миртаи. – Обычно
приходится делать два-три броска.
Спархок почувствовал прикосновение ладони к плечу.
– Вот, держи, – сказала Миртаи, передавая ему
веревку. – Сейчас я оденусь, а потом мы все поднимемся наверх и пойдем
искать твою жену.
***
– Что это ты творишь, Бергстен?! – Патриарх Эмсата
дернулся и, резко повернув голову, уставился на бога, который как ни в чем не
бывало шагал рядом с ним. – Ты же знаешь, что должен торопиться, –
упрекнул его Сетрас.
– Афраэль хочет, чтобы к утру все были на месте.
– Мы наткнулись на солдат Клааля, Божественный, –
пророкотал сэр Гельдэн. – Они вот в этой пещере. – Он указал на едва
видное отверстие в склоне горы по ту сторону узкого оврага.
– Отчего же вы с ними не расправились? Я ведь рассказал
вам, как это делается.
– Мы оставили в пещере фонарь, Сетрас-бог, –
пояснила атана Марис, – но там дверь, и она закрыта.
– Так откройте ее, милая дама, – сказал
Сетрас. – Нам обязательно нужно быть к утру под стенами Кирги. Афраэль
будет очень сердиться на меня, если мы опоздаем.
– Мы бы с радостью открыли дверь, Божественный, если б
знали, как это сделать, – сказал Бергстен, – но, опоздаем мы или нет,
а я не уеду отсюда, оставив за спиной этих тварей, и, если это рассердит
Афраэль, тем хуже для нее. – Красивый и глупый бог отчего-то раздражал
Бергстена.
– И почему только я должен все делать сам? –
вздохнул Сетрас. – Ждите здесь. Я все устрою, а потом мы двинемся дальше.
Знаешь, мы ведь и так уже ужасно отстали от расписания. Нам придется вылезти
вон из кожи, чтобы к утру быть на месте.
С этими словами он неспешно пересек каменистый овраг и вошел
в пещеру.
– Этот юнец испытывает мое терпение, – пробормотал
Бергстен. – Пытаться что-то объяснить ему – все равно, что толковать с
кирпичом. Как можно быть таким… – Бергстен осекся, сообразив, что вот-вот
переступит черту ереси.
– Он возвращается, – сказала атана Марис.
– Так я и думал, – с некоторым удовлетворением
заметил Бергстен. – Видно, с этой дверью ему повезло не больше, чем нам.
Сетрас шел к ним прогулочным шагом, насвистывая какой-то
стирикский мотивчик, когда вдруг вся гора в один миг исчезла в исполинском
огненном взрыве, потрясшем всю землю. Клубы огня с ревом хлынули из жерла горы,
швырнув оземь Бергстена и его спутников и с головой накрыв кузена Афраэли.
– Боже милостивый! – только и сумел выдохнуть
Бергстен, воззрившись на кипение пламени.
И тут из огня, целый и невредимый, как ни в чем не бывало
появился Сетрас.
– Вот видите, – сказал он мягко, – это было
не так уж трудно.
– Как тебе удалось открыть дверь, Божественный? –
с любопытством спросил Гельдэн.
– Мне и не пришлось открывать ее, старина, –
улыбнулся Сетрас. – По правде говоря, они открыли ее сами.
– Но почему?
– Я постучал, дорогуша. Просто постучал. Даже у таких
тварей существует некоторое понятие о хороших манерах. Ну что же, в путь?
***
– Прочие киргаи весьма страшатся их, – говорила
Ксанетия, – и всякий уступает им дорогу.
– Это могло бы оказаться полезным, – заметил
Бевьер, – если бы не расовые различия.
– Различия сии не являются неодолимым препятствием, сэр
рыцарь, – ответила Ксанетия. – Случись в том нужда, твои черты и
черты твоих спутников могут быть изменены вторично. Божественная Афраэль, вне
всякого сомнения, сумеет заменить сестру свою в заклинании, коим мы уже
изменяли вам обличья.
– Об этом мы поговорим чуть позже, – сказала
Флейта. – Вначале, полагаю я, нам нужно понять, как расположена эта часть
города. – Богиня вновь приняла свой знакомый облик, и Бевьер, судя по
всему, первым вздохнул с облегчением.
– Мнится мне, Божественная, что гора сия не природного
происхождения, – сказала Ксанетия. – Склоны ее повсюду равной
крутизны, и улицы, кои ведут к вершине, скорее можно бы назвать лестницами.
Улицы же, кои их пересекают, обегают гору на равных расстояниях друг от друга.
– Киргаям явно недостает воображения, – заметила
Миртаи. – И много их бродит сейчас по улицам?
– Совсем немного, атана. Час поздний, и киргаи по
большей части уже спят в своих постелях.
– Это можно использовать, – задумчиво проговорил
Келтэн. – Если Флейта и Ксанетия могут сделать нас похожими на киргаев, мы
запросто поднимемся на гору.
– Только не в этой одежде, – возразил Спархок.
Телэн, выскользнув из ночного мрака, нырнул в проулок,
ведущий к главной шахте городского колодца. Гибкий и ловкий, юный вор во многих
отношениях умел становиться невидимкой не хуже Ксанетии.
– Еще солдаты, – прошептал он.
