– Покуда каждая из нас в точности знает, что делает
другая, это будет не так уж и трудно, – заверила Сефрения Спархока, когда
позже он и Берит присоединились к Вэниону и анаре Ксанетии, дожидавшимся их в
комнате, которую Сефрения разделяла с Вэнионом.
– Ты уверена, что у вас все получится? – с
сомнением спросил он.
– Они никогда прежде этого не делали, Спархок, –
напомнил ему Вэнион, – откуда же взяться полной уверенности?
– Звучит не слишком многообещающе. Лицо у меня так
себе, но ведь другого-то не будет.
– Ни тебе, Анакха, ниже юному сэру Бериту не грозит
опасность, – сказала Ксанетия. – В давние времена случалось порой,
что моим соплеменникам необходимо было покинуть потаенную нашу долину и
странствовать среди обычных людей. Посредством сего заклинания и скрывали мы
истинную нашу сущность.
– Я сейчас объясню тебе, как это будет, – сказала
Сефрения. – Вначале Ксанетия наложит дэльфийское заклинание, которое
должно запечатлеть твои черты на ее собственном лице, но в тот миг, когда она
выпустит свое заклинание, я выпущу свое, стирикское, и оно отклонит заклинание
Ксанетии на Берита.
– А разве все стирики в Материоне не услышат, как ты
выпустишь заклинание? – спросил Спархок.
– В том-то и прелесть, – сказала Афраэль, –
что изначальное заклинание творит Ксанетия, а дэльфийскую магию почуять
невозможно. Сам Киргон мог бы сидеть в соседней комнате и не услышал бы ни
шороха.
– Но вы точно уверены, что это сработает?
– Есть только один способ проверить.
Спархок, конечно же, ничего не почувствовал, но он, в конце
концов, был только образцом. Довольно странно было, однако, видеть, как черты
лица Берита постепенно изменяются.
Когда объединенное заклинание свершилось, Спархок
внимательно оглядел своего друга.
– Неужели я и вправду так выгляжу? – упавшим
голосом спросил он у Вэниона.
– Я бы не сумел вас различить.
– И нос вот так перебит?
– Мы думали, ты это знаешь.
– Мне никогда не доводилось посмотреть на себя со
стороны. – Спархок критически оглядел глаза Берита. – Постарайся все
время щуриться, – посоветовал он. – Мои глаза видят уже не так
хорошо, как прежде. С возрастом это случается.
– Я это запомню. – Даже голос Берита звучал
по-другому.
– Я и в самом деле так говорю? – спросил
подавленный Спархок. Вэнион кивнул. Спархок потряс головой.
– Когда видишь и слышишь себя со стороны, решительно
начинаешь думать о себе хуже, – признался он и вновь взглянул на
Берита. – Я ничего не почувствовал, а ты?
Берит кивнул, с трудом сглотнув.
– На что это было похоже?
– Я предпочел бы не говорить об этом. – Берит,
моргая, осторожно ощупывал пальцами свое новое лицо.
***
– Я не могу их различить! – восхитился Келтэн,
разглядывая то Спархока, то Берита.
– Так и было задумано, – пояснил Спархок.
– Который из вас ты?
– Не дурачься, Келтэн.
– Теперь, когда мы знаем, как это делается, мы сможем
совершить и другие изменения, – сказала Сефрения. – Мы дадим всем вам
новые лица, чтобы вы могли действовать без помех, а во дворце оставим людей с
вашими лицами. Думаю, что даже после Праздника Урожая за нами еще есть кому
следить, а это избавит нас от соглядатаев.
– Подробностями мы займемся позже, – сказал
Вэнион. – Вначале пусть отправятся в путь Берит и Халэд. Какую дорогу
обычно выбирают путешественники, когда сушей отправляются отсюда в
Бересу? – Он развернул на столе карту.
– Обычно в Бересу добираются морем, – ответил
Оскайн, – но если нет, пересекают полуостров и в Микке садятся на корабль,
который идет через залив к материку.
– Здесь, похоже, нет никаких дорог. – Вэнион,
нахмурившись, рассматривал карту.
– Эти места мало населены, лорд Вэнион, – пожал
плечами Оскайн, – соляные болота и все такое прочее. Там есть несколько
проселочных дорог, но на карте они не отмечены.
– Сделайте все от вас зависящее, – сказал Вэнион
Бериту и Халэду. – Как только вы доберетесь до Тамульских гор, вы выйдете
вот к этой дороге, которая огибает джунгли с запада.
– Я бы на вашем месте держался подальше от самих гор,
Берит, – предостерег Улаф. – Там сейчас тролли.
Берит кивнул.
– Спархок, – сказал Халэд, – ты бы поговорил
с Фарэном. Не думаю, чтобы его обмануло то, что у Берита твое лицо, а Бериту
придется ехать на Фарэне, если мы хотим, чтобы наша маскировка выглядела
убедительно.
– Я об этом забыл, – признался Спархок.
– Я так и подумал, что забудешь.
– Ну что ж, – продолжал Вэнион свои наставления
молодым путешественникам, – этой дорогой вы доедете до Лидроса, а оттуда
двинетесь в путь дорогой, которая огибает южную оконечность Арджуны, и доедете
до самой Бересы. Такой выбор пути напрашивается сам собой, и наверняка они
именно этого от вас и ожидают.
– Эта дорога не из коротких, лорд Вэнион, –
заметил Халэд.
– Знаю. Очевидно, Крегер и его подручные именно этого и
добивались. Если бы они спешили, то велели бы Спархоку отправиться морем.
– Спархок, – повелительно сказала Флейта, –
отдай Бериту кольцо жены.
– Зачем?
– Заласта чует это кольцо, а стало быть, может учуять и
Киргон, и уж наверняка его учует Клааль. Если у Берита не будет при себе
кольца, изменять его внешность было пустой тратой времени.
– Ты подвергаешь Берита и Халэда немалой
опасности, – укоризненно заметила Сефрения.
– Такова уж наша служба, матушка, – пожал плечами
Халэд.
– Я присмотрю за ними, – пообещала Афраэль сестре
и критически взглянула на Берита. – Позови меня.
– Что?
– Заклинание, Берит, – с преувеличенным терпением
пояснила она. – Я хочу быть уверена, что ты верно запомнил его.
– А-а. – Берит произнес заклинание, призывающее
Афраэль, тщательно выговаривая слова и сопровождая их запутанными жестами рук.
