Вэнион и Сефрения решили сопровождать отряд королевы Бетуаны
до самой Атаны, а уж оттуда отправиться в Сарсос.
– Там, пожалуй, нам будет лучше всего, дорогой, –
пояснила Сефрения Спархоку. – У меня там достаточно высокое положение, и я
сумею заткнуть рот фанатикам, которым придется не по вкусу, что мы с Вэнионом
отныне муж и жена.
– Неплохо сказано, – заметил Спархок и
вздохнул. – Мне будет недоставать тебя, матушка. Ведь вы с Вэнионом
никогда не сможете вернуться в Эозию.
– Что за глупости, Спархок! – рассмеялась
она. – Я всегда возвращалась туда, куда хотела вернуться, так будет и
впредь. Я сумею изменить свой облик и облик Вэниона, так что время от времени
мы будем вас навещать. Если уж на то пошло, я хочу присматривать за твоей
дочерью. – Она поцеловала Спархока. – А теперь иди, дорогой. Мне
нужно поговорить с Сарабианом о Бетуане.
– Вот как?
– Она лепечет какую-то чушь о том, чтобы отречься от
трона и стать женой Энгессы. Атаны – подданные Империи, так что я должна
убедить Сарабиана помешать ей наделать глупостей. Энгесса будет очень хорошим
соправителем, а Сарабиану нужны покой и стабильность в Атане.
***
Когда весенний паводок начал понемногу спадать и поля вокруг
столицы подсохли, Спархок отправился в гавань разыскивать капитана Сорджи. В
обширной гавани стояло на якоре немало менее потрепанных и более удобных судов,
но Спархок доверял Сорджи, а возвращение домой на его корабле придало бы
приятный оттенок преемственности завершению всего этого дела. Он нашел
курчавого капитана в чистенькой и хорошо освещенной портовой таверне, хозяин которой
явно был эленийцем.
– Нас будет тринадцать, капитан, – сказал
Спархок, – и семь коней.
– Тесновато будет, мастер Клаф, – заметил Сорджи,
задумчиво косясь на потолок, – ну да как-нибудь разместимся. Кто покроет
стоимость путешествия – вы сами?
Спархок ухмыльнулся.
– Император щедро взял на себя все расходы, –
сказал он. – Он наш друг, так что, будь добр, не разори его.
Сорджи ухмыльнулся в ответ.
– Да ни за что на свете, мастер Клаф. – Он
откинулся в кресле. – Занятные были времена, да и Тамульская империя –
занятное местечко, но все же хорошо будет вернуться домой.
– О да! – согласился Спархок. – Порой мне
кажется, что всю свою жизнь я только и делаю, что пытаюсь вернуться домой.
– Я прикину стоимость проезда и пришлю к вам в
имперскую резиденцию своего боцмана. Знаете, я ведь едва не потерял его в
Бересе.
– Боцмана? Сорджи кивнул.
– Парочка бандитов подстерегла его в переулке. Он едва
сумел унести ноги.
– Подумать только! – с невинным видом отозвался
Спархок. Похоже, Валаш экономил не только на шпионах, но и на наемных убийцах.
– Когда именно вы хотите отплыть, мастер Клаф?
– Мы еще не решили точно – где-нибудь на следующей
неделе. Я дам тебе знать. Кое-кто из наших друзей отправляется сушей в Атан. Мы
хотели бы отплыть в тот же день.
– Хорошая идея, – согласился Сорджи. –
Никогда не следует затягивать прощание. Уж моряки-то умеют быстро прощаться.
Когда приходит время отплытия, всегда нужно застичь утренний отлив, а он не
станет ждать.
– Неплохо сказано, Сорджи, – усмехнулся Спархок.
***
Неудивительно, что именно Бетуана наконец приняла решение.
– Мы уезжаем завтра, – неделю спустя напрямик
объявила она за ужином.
– Так скоро? – голос Сарабиана чуть заметно
дрогнул.
– Половодье сошло, и поля просохли,
Сарабиан-император, – пояснила она. – К чему нам мешкать?
– Но… – он замялся и не стал продолжать.
– Ты слишком сентиментален, Сарабиан, –
бесцеремонно заявила Бетуана. – Ты же знаешь, что мы должны уехать,
так зачем тянуть время? Приезжай осенью в Атан, и мы поохотимся на вепря.
Здесь, в Материоне, ты слишком много сидишь в четырех стенах.
– Мне будет трудно вырваться, – с сомнением
проговорил он. – Кто-то ведь должен присматривать за делами.
– Пускай этим займется Оскайн. Он человек честный,
много не украдет.
– Ваше величество!.. – запротестовал Оскайн.
Бетуана улыбнулась ему.
– Я пошутила, Оскайн, – сказала она. – Друзья
часто подшучивают друг над другом и никого не хотят обидеть.
***
Той ночью все они почти не спали. Пришлось, само собой,
собирать вещи и заниматься прочими приготовлениями, но большая часть ночи была
истрачена на беготню туда и сюда по коридорам с одними и теми же словами:
«Обещай, что не будем терять связи друг с другом».
И они, конечно, обещали – от чистого сердца. Эта решимость
ослабеет не сразу, где-нибудь через год или даже два.
Они собрались во внутреннем дворе замка, когда над
Тамульским морем только начала заниматься заря. И снова были поцелуи, объятия,
грубоватые рукопожатия.
И именно Халэд, славный, надежный, практичный Халэд в конце
концов оценивающе поглядел на небо на востоке, откашлялся и сказал:
– Пора, Спархок, иначе Сорджи, чего доброго, сдерет с
тебя плату за лишний день, если пропустит утренний прилив.
– Верно, – согласился Спархок. Он подсадил Элану в
открытую коляску, которую дал им Сарабиан и где уже сидели Эмбан, Телэн, Алиэн
и Мелидира. Затем он огляделся в поисках дочери и увидел, что Даная о чем-то
тихо разговаривает с Флейтой.
– Даная, – позвал Спархок, – пора ехать!
Наследная принцесса Элении в последний раз поцеловала
Богиню-Дитя Стирикума и послушно пошла через двор к отцу.
– Спасибо, что заглянул, Спархок, – просто сказал
Сарабиан, протягивая руку. Спархок пожал ему руку.
– Всегда пожалуйста, Сарабиан, – ответил он. И,
рывком вскочив в седло Фарэна, первым поскакал через мост к лужайкам, на
которых все еще лежали ночные тени.
Дорога до гавани заняла четверть часа, и еще полчаса ушло на
то, чтобы погрузить коней в носовой трюм. Спархок вернулся на палубу, где ждали
остальные, и взглянул на восток – солнце еще не поднялось.
– Все готово, мастер Клаф? – крикнул с квартердека
Сорджи.
– Готово, капитан Сорджи, – отозвался
Спархок. – Мы завершили все, за чем приехали сюда. Пора возвращаться
домой.
