– Это здесь, Гхворг, – сказал он, вновь наклоняясь
и указывая пальцем на землю. Затем он наклонился ниже и потрясенно воззрился на
побережье. – И в самом деле здесь! Я даже могу разглядеть крохотные
домики! Это и впрямь Супаль!
– Конечно, – как ни в чем не бывало пожал плечами
Шлии. – Картинка не была бы хорошей, если бы я что-то упустил.
– Нас обманули, – продолжал Тиниен. – Мы
думали, что наши враги в месте, которое зовется Береса. Их там нет. Они в
месте, которое зовется Супаль. У человека по имени Берит нет Камня-Цветка.
Камень-Цветок у Анакхи. Анакха несет его в Бересу. Если злые встретятся с
Беритом в Супале, у него не будет Камня-Цветка, чтобы отдать его злым. Они
рассердятся и могут причинить боль подруге Анакхи.
– Может быть, я слишком хорошо научил его, –
пробормотал Гхворг. – Теперь он много говорит. Шлии, однако, внимательно
слушал речь Тиниена.
– Он говорит хорошо. Подруга Анакхи будет в опасности.
Те, кто украл ее, могут даже убить ее. – Огромные плечи Шлии рассеянно
передернулись, отряхивая снежинки, которые беспрестанно падали на него, и лицо
бога исказилось от напряженных размышлений. – Я думаю, что это рассердит
Анакху. Он так рассердится, что может взять Камень-Цветок и уничтожить весь
мир. Мы должны помешать злым причинить боль подруге Анакхи.
– Я и Тиниен-из-Дэйры пойдем в место, что зовется
Супаль, – сказал Улаф. – Злые не узнают нас, потому что наши лица
изменились. Мы будем рядом, когда злые скажут человеку по имени Берит, что
отдадут ему подругу Анакхи, если он отдаст им Камень-Цветок. Тогда мы убьем
злых и заберем подругу Анакхи.
– Он говорит хорошо, – сказал Зока своим
собратьям-богам. – Это хорошая мысль. Давайте поможем ему и другому, но не
разрешим им убивать злых. Просто убить их недостаточно. Кхвай хочет лучше.
Пусть Кхвай превратит их в огонь, который никогда не гаснет. Пусть горят вечно.
Так будет хорошо.
– Я помещу этих людей во время, которое не
движется, – предложил Гхномб. – Мы будем следить по картинке Шлии,
как они идут к месту по имени Супаль, а остальной мир не будет двигаться.
– Неужели вы и вправду можете разглядеть на картинке
Шлии человека? – с некоторым изумлением спросил Улаф у бога еды.
– А ты не можешь? – Гхномб, судя по всему,
удивился еще сильнее. – Мы пошлем с вами Блоква, чтобы он помогал вам, и
будем следить за вами по картинке Шлии. Когда злые покажут человеку по имени
Берит подругу Анакхи, ты и Тиниен-из-Дэйры выйдете из времени, которое не
движется, и заберете у злых подругу Анакхи.
– Тогда я протяну руку в картинку Шлии и схвачу
злых, – мрачно добавил Кхвай. – Я принесу их сюда и превращу в огонь,
который никогда не гаснет.
– И ты в самом деле можешь сунуть руку в картинку Шлии
и достать злых из настоящего мира? – потрясение спросил Улаф.
– Это легко, – пожал плечами Кхвай. Тиниен резко
замотал головой.
– Что такое? – повелительно спросил Шлии.
– Человек по имени Заласта тоже может приходить во
время, которое не движется. Мы видели, как он делал это.
– Это неважно, – сказал Кхвай. – Человек по
имени Заласта – один из злых. Я превращу его в огонь, который никогда не
гаснет. Он будет гореть вечно во времени, которое не движется. Огонь там такой
же горячий, как и здесь.
***
Снегопад усилился – снег теперь шел сырой и вязкий – после
того, как рыцари церкви перевалили через скалистый хребет, который отделял
реки, текущие на север, от рек, текущих на юг. Гигантское облако влажного
воздуха, всегда висевшее над Астелийскими топями, нависло у восточных склонов
Земохских гор, вызывая обильные снежные лавины, которые накрывали леса и
заваливали снегом перевалы. Рыцари церкви с угрюмой решимостью прокладывали
себе дорогу по вязким сырым сугробам, продвигаясь по долине южного рукава реки
Эсос к земохскому городу Басна.
Лорд Абриэль, магистр ордена сириникийцев, вступил в эту
кампанию более или менее здоровым и крепким. Он всегда отличался отменной
выносливостью, а долгие годы воинского обучения поддерживали его тело на
вершине физических сил. Тем не менее ему шел семидесятый год, и он обнаружил,
что с каждым утром ему все труднее становится просыпаться и приниматься за дела
– хотя он ни за что на свете не признался бы в этом.
Около полудня под непрекращающимся снегопадом один из
отрядов, выезжавших на разведку, вернулся с тремя земохцами в одежде из козьих
шкур. На лицах истощенных и грязных земохцев застыл извечный ужас. Патриарх
Бергстен выехал вперед, чтобы поговорить с ними. Когда остальные нагнали
рослого церковника, он вел довольно жаркий спор с одним из арсианских рыцарей.
– Но ведь это земохцы, ваша светлость, – возражал
рыцарь.
– Мы воевали с Оттом, сэр рыцарь, – холодно
отвечал Бергстен, – а не с этими суеверными бедолагами. Дайте им теплую
одежду и немного еды, и пусть уходят.
– Но…
– У нас ведь не возникнет с этим трудностей, не так ли,
сэр рыцарь? – зловещим тоном осведомился Бергстен, становясь, казалось,
еще больше.
Рыцарь подумал – и поспешно отступил на пару штагов.
– Э-э… нет, конечно, ваша светлость, – ответил
он, – не думаю.
– Наша Святая Матерь весьма похвально смотрит на твое
послушание, сын мой, – ухмыльнулся Бергстен.
– Много было проку от этих троих? – спросил
Комьер.
– Не очень, – ответил Бергстен, рывком забросив
свое тело в седло. – Примерно к востоку от Аргоха разворачивается какое-то
войско. В том, что они говорили, было немало суеверной чуши, так что мне не
удалось добиться от них внятных подробностей.
– Стало быть, драка, – проворчал Комьер, потирая
руки от предвкушения.
– Сомневаюсь, – возразил Бергстен. –
Насколько я сумел понять из лепета земохцев, войско, которое поджидает нас,
состоит по большей части из людей невоенных – какие-то фанатики. Наша Святая
Матерь обрела в этих землях немало врагов, когда в девятом столетии пыталась
воссоединиться с местными приверженцами эленийской веры.
– Но, Бергстен, это же было почти две тысячи лет
назад! – возразил Комьер. – Вражда не может длиться так долго.
Бергстен пожал плечами.
– Чем старее вражда, тем лучше она сохраняется. Вышли
своих разведчиков подальше, Комьер. Посмотрим, удастся ли нам выяснить что-нибудь
вразумительное о подготовленной нам торжественной встрече. Не помешали бы и
несколько пленников.
