Часть 2 - Натайос
Глава 11
– Я не могу найти человека, который хотя бы выслушал
мой вопрос, – проворчал Комьер, вернувшись в конце пасмурного дня с
отрядом своих разведчиков. Он угрюмо поглядывал на опустевшие, вспаханные под
пар и аккуратно обнесенные низкими каменными стенами поля, бережно придерживая
сломанную правую руку. – Эти крепостные, едва завидев нас, опрометью
мчатся в лес, словно вспугнутые серны.
– Что впереди? – спросил Дареллон. Его шлем был
приторочен к луке седла – на нем была такая глубокая вмятина, что надвинуть его
на перевязанную голову было совершенно невозможно. Взгляд Дареллона был
затуманен, а повязка насквозь пропиталась кровью.
Комьер вынул карту и всмотрелся в нее.
– Мы приближаемся к реке Астел, – сообщил
он. – На том берегу реки мы видели город – скорее всего, Дарсас. Я так и
не сумел изловить кого-нибудь, кто сказал бы мне это наверняка. Я, конечно, не
красавец, но никогда прежде люди не удирали в ужасе при виде меня.
– Эмбан предупреждал нас об этом, – заметил
Бергстен. – В провинции полно подстрекателей. Они твердят крепостным, что
у нас рога и хвосты и что мы явились сюда, чтобы сжечь их церкви и силой
вынудить их исповедовать ересь. Кажется, за всем этим стоит человек по имени
Сабр.
– Вот до кого я бы с удовольствием добрался, –
мрачно пробормотал Комьер. – Он у меня стал бы главным украшением доброго
костра.
– Комьер, не стоит будоражить местных жителей, –
предостерегающе проговорил Дареллон, – они и так уже достаточно
взбудоражены. Мы сейчас не в том состоянии, чтобы вступать в открытый
бой. – Он оглянулся на изрядно потрепанную колонну рыцарей церкви и
длинную вереницу повозок, на которых везли тяжелораненых.
– Ты заметил какие-нибудь признаки организованного
сопротивления? – спросил Гельдэн у Комьера.
– Нет еще. Я полагаю, что мы узнаем, чего нам следует
ожидать, когда доберемся до Дарсаса. Если мост через Астел будет обрушен, а на
стенах города выстроятся лучники, мы сразу поймем, что послание Сабра о мире и
доброй воле дошло до местных властей. – Лицо магистра генидианцев
потемнело, и он с мрачной решимостью расправил плечи. – Что ж, не страшно.
Мне и прежде доводилось с боем входить в города, так что это будет не первый случай
в моей жизни.
– Комьер, тебе уже удалось привести к гибели Абриэля и
почти треть всех рыцарей церкви, – едко заметил Бергстен. – Я бы
сказал, что место в истории тебе обеспечено, так что давай попробуем вступить в
переговоры, прежде чем разбивать городские ворота и жечь дома.
– Ты, Бергстен, еще послушником был чересчур языкаст.
Жаль, что я не успел исправить этот недостаток, покуда ты еще не носил клобук.
Бергстен многозначительно взвесил в руке увесистый боевой
топор.
– Я могу снять клобук в любое подходящее для тебя
время, друг мой, – предложил он.
– Не отвлекайтесь, господа, – слегка невнятно
проговорил Дареллон. – Нашим раненым требуется уход и помощь. Не время
затевать драки – ни с местным населением, ни друг с другом. Думаю, что мы
четверо должны выехать вперед под белым флагом и выяснить, откуда ветер дует до
того, как мы начнем строить осадные машины.
– Ужели я слышу голос разума? – мягко пробасил
Гельдэн.
Они привязали к копью сэра Гельдэна снежно-белый
сириникийский плащ и под унылым предвечерним небом поскакали к западному берегу
реки Астел.
Город за рекой был, вне всякого сомнения, эленийский –
древний город с высокими башнями и шпилями, вонзавшимися в небо. Горделиво и
прочно высился он на дальнем берегу реки, под трепещущими на ветру
красно-сине-золотыми стягами, и казалось, что он стоял здесь всегда и будет
стоять всегда. Его окружали высокие крепкие стены, и массивные ворота были
заперты наглухо. Мост через реку Астел был перегорожен рослыми бронзовокожими
воинами в скудных доспехах и со зловещего вида вооружением.
– Атаны, – определил сэр Гельдэн. – Нам
определенно не стоило бы сражаться с этими людьми.
Ряды угрюмых пехотинцев раздвинулись, и навстречу магистрам
вышел престарелый, сморщенный как печеное яблоко тамулец в золотой мантии,
сопровождаемый длиннобородым священнослужителем-астелийцем.
– Добро пожаловать, господа рыцари! – сухим, как
шуршание песка, голосом приветствовал их безволосый тамулец. – Короля
Алберена весьма интересуют ваши намерения. Мы здесь нечасто видим рыцарей
церкви.
– Ты, должно быть, посол Фонтен, – сказал
Бергстен. – Эмбан очень точно описал тебя.
– Я считал, что он лучше воспитан, – пробормотал
Фонтен.
Бергстен коротко улыбнулся ему.
– Ваше превосходительство, вы можете сообщить его
величеству, что намерения наши целиком мирные.
– Я уверен, что он будет счастлив услышать это.
– Эмбан и сэр Тиниен вернулись в Чиреллос пару месяцев
назад, – продолжал Бергстен. – Они сообщили, что дела здесь
складываются не лучшим образом. Долмант отправил нас сюда, чтобы помочь навести
порядок. – Рослый патриарх помрачнел. – Боюсь, начали мы не лучшим
образом. У нас была неудачная стычка в окрестностях Басны, и нашим раненым
требуется помощь лекарей.
– Я извещу ближайшие монастыри, сэр рыцарь, –
предложил бородатый священнослужитель, стоявший рядом с Фонтеном.
– Бергстен больше не рыцарь, ваше преподобие, –
поправил его Комьер. – Он был рыцарем, но у Бога на его счет
оказались другие планы. Теперь он патриарх церкви. Молится он, думается мне,
неплохо, но нам до сих пор не удается отобрать у него топор.
– Я совсем забыл о правилах приличия, – извинился
Фонтен. – Позвольте представить вам моего друга – это архимандрит Монсел,
помазанный глава Астельской церкви.
– Ваша светлость, – Бергстен вежливо наклонил
голову.
– Ваша светлость, – отозвался Монсел, с
любопытством разглядывая воинственного церковника. – У нас с вашим другом
Эмбаном состоялось несколько весьма многообещающих споров о различиях в
доктрине. Мы с вами могли бы их продолжить, но прежде позаботимся о ваших
раненых. Сколько их у вас?
– Примерно двадцать тысяч, ваша светлость, –
мрачно ответил Комьер. – Нам довольно трудно вести точный счет, потому что
всякий час умирает еще несколько десятков.
– Боже милостивый! – воскликнул Монсел. – С
кем же это вы сражались там, в горах?
