Миртаи, мрачная, неумолимая, в атанском нагруднике из
блистающей стали и черной кожи, стояла в нескольких ярдах дальше по коридору.
На лице ее застыло выражение угрюмой покорности, рука лежала на рукояти меча.
– Ты все еще сердишься на меня, верно? –
обратилась Даная к золотокожей великанше, даже не потрудившись обернуться.
– Мне не пристало сердиться либо радоваться тому, что
совершает моя хозяйка. – Миртаи упорно придерживалась этого тона.
– А, да перестань! Поди сюда. Миртаи прошагала по
коридору туда, где сидела ее своенравная маленькая хозяйка.
– Да?
– Я попробую еще раз. И на сей раз, пожалуйста, слушай
меня внимательно.
– Как прикажет ваше величество.
– Знаешь, это уже становится утомительным. Мы любим
тебя, Миртаи.
– Ваше величество говорит от своего королевского имени?
– Миртаи, я сейчас рассержусь. У меня есть имя, и ты
его знаешь. Мы все тебя любим, и, если бы ты решила убить себя, ты разбила бы
сердце всем нам. Я говорила с тобой так только для того, чтобы привести тебя в
чувство, глупышка.
– Я понимаю, почему ты это сделала, Даная, но зачем
было унижать меня при всех?
– Извини.
– Ты не можешь извиняться передо мной. Ты королева, а
королевы никогда не просят прощения.
– А я вот прошу, если захочу. – Даная помолчала и
добавила:
– Вот так.
Миртаи рассмеялась и порывисто обняла девочку.
– Даная, ты никогда не научишься быть королевой.
– Ну, не знаю. Быть королевой значит попросту
добиваться того, чего хочешь. Я это и так умею. Для такого пустяка мне не нужна
ни корона, ни армия.
– Вы очень испорченная девчонка, ваше высочество.
– Знаю, и ты представить себе не можешь, как я этим
наслаждаюсь.
Тут принцесса услышала слабый отдаленный шепот, который
Миртаи, конечно, никак не могла уловить.
– Почему бы тебе не поискать Мелидиру? –
предложила она и вздохнула, закатив глаза. – Я уверена, что она меня и так
уже ищет. Должно быть, настало время очередного девчоночьего урока.
– Она наставляет тебя в придворном этикете и хороших
манерах, Даная, – укоризненно сказала Миртаи. – Будущей королеве
знать это необходимо.
– А по-моему, все это глупости. Ступай, Миртаи. Я
сейчас приду.
Великанша скрылась за поворотом коридора, и тогда принцесса
Даная едва слышно проговорила:
– В чем дело, Сетрас?
– Ты ведь уже знаешь этикет, Афраэль, – сказал ее
курчавый кузен, возникая из пустоты рядом с ней. – К чему тебе брать
уроки?
– Это занимает Мелидиру и не оставляет ей времени,
чтобы наделать глупостей. Я истратила слишком много времени и сил на то, чтобы
свести ее со Стрейдженом. Я не хочу, чтобы она все испортила, принявшись от
скуки искать развлечений на стороне.
– Для тебя это так важно, да? – озадаченно спросил
Сетрас. – Почему тебя вообще так интересует то, как они продолжают свой
род?
– Ты этого не поймешь, Сетрас. Ты слишком молод.
– Я не младше тебя, Афраэль.
– Да, но ты совершенно не обращаешь внимания на то, чем
занимаются твои приверженцы, когда остаются наедине.
– Да знаю я, чем они занимаются. Это просто нелепо.
– А им нравится.
– Цветы проделывают это с куда большим
достоинством, – фыркнул он.
– Ты об этом хотел со мной поговорить?
– Ах да, я и забыл. У меня для тебя послание. Есть один
альсионский рыцарь – из тех, что служат мне. Думаю, ты его знаешь. Круглолицый
человек по имени Тиниен.
– Угу.
– Он возвращался в Чиреллос за подмогой и, похоже,
неумышленно забрал с собой всех пандионцев, которые способны вызвать тебя, а
потому среди рыцарей церкви не нашлось никого, чтобы сообщить тебе о том, что
случилось в Земохе.
– Да, я уже знаю об этом. Анакха собирается серьезно
поговорить с Тиниеном. Что случилось в Земохе?
– Рыцари церкви столкнулись с Клаалем. Почти треть их
была перебита.
Афраэль разразилась яростными ругательствами.
– Афраэль! – ахнул Сетрас. – Как ты можешь
так выражаться?
– Ах, да отстань ты! Почему ты не сказал мне этого
сразу, как только появился?
– Я отвлекся, – признался он. – Но, Афраэль,
не всех же их перебили. Осталось еще много. Скоро их будет еще больше прежнего.
Они ужасно плодовиты.
– Я люблю их всех, болван! Я никого из них не хочу
терять!
– Ты жадная, кузина, и в этом твой недостаток. Ты ведь
не можешь завладеть ими всеми.
– Не спеши биться об заклад, Сетрас. Я еще только
начала. – Афраэль воздела руки к потолку. – Немыслимо! Ты даже не
понимаешь всей важности послания, которое пытаешься мне передать!.. Где сейчас
рыцари церкви?
– Идут через степи Центрального Астела, чтобы
вторгнуться в Кинезгу. Наверное, в Кинезге они опять столкнутся с Клаалем. От
души надеюсь, что он перебьет не всех.
– Кто ведет рыцарей?
– Когда они покинули Чиреллос, ими командовал один из
слуг Ромалика – старик по имени Абриэль, но он погиб в Земохе, и теперь приказы
отдает один из верховных священников церкви эленийского Бога – талесиец по
имени Бергстен.
– Мне бы следовало догадаться, – проговорила
она. – Мне нужно кое-что уладить, а потом я отыщу Бергстена и узнаю, что
там случилось на самом деле.
– Я же только хотел помочь, – слегка обиженно
протянул Сетрас.
– Ты справился отменно, кузен, – снисходительно
утешила его Афраэль.
– Не твоя вина, что ты не принимаешь здешних событий
близко к сердцу.
– У меня много важных дел, Афраэль, – возразил он
оправдываясь. И, повеселев, добавил:
– Загляни как-нибудь в мою студию. Я недавно сотворил
закат – лучшего, пожалуй, мне никогда не удавалось. Он так прекрасен, что я
решил сохранить его.
– Сетрас! Нельзя же просто взять и остановить солнце!
– Но ведь там никто не живет, Афраэль. Никто и не
заметит.
