– О дорогой!.. – она закрыла лицо руками.
– Я тебя разочаровал, да? – Нижняя губа Сетраса
слегка задрожала, и большие блестящие глаза вдруг наполнились слезами. – А
я так стараюсь, чтобы ты и вся родня гордились мной.
– Нет, Сетрас, – сказала она, – я все равно
люблю тебя.
Он просиял.
– Так все в порядке?
– Ты очень милый, Сетрас. – Афраэль поцеловала
его. – А теперь беги. Мне нужно кое с кем поговорить.
– Но ты придешь взглянуть на мой закат?
– Разумеется, кузен. Ступай. – Она подняла на руки
дремлющую кошку и дунула в ее мохнатое ухо. – Проснись, Мурр!
Кошка открыла желтые глаза.
– Возвращайся в наше логово, – по-кошачьи
приказала маленькая принцесса. – Мне надо кое-что сделать. – Она
опустила Мурр на пол. Кошка выгнула спину, поставив хвост вопросительным
знаком, и зевнула. Затем она бесшумно затрусила прочь по коридору.
Даная огляделась, с помощью глаз и разума убеждаясь, что
поблизости никого нет. По коридорам этого замка бродили мужские особи, а
появление нагой богини неизменно возбуждало их. Это было, конечно, лестно, но
приводило в некоторое замешательство существо, совершенно лишенное инстинкта
продолжения рода. Сколько Афраэль ни билась, она так и не сумела понять, почему
мужские особи так несдержанны в вопросах размножения.
Богиня-Дитя быстро приняла свой подлинный облик, а затем
разделилась на двух девочек.
– Ты становишься старше, Даная, – заметила Флейта.
– Это так заметно? Уже?
– Да, заметно. Впрочем, тебе еще долго до полного
созревания. Ты уверена, что хочешь пройти через это?
– Может быть, нам это поможет лучше понимать их.
Сетрас, думаю, даже понятия не имеет, что нужны мужчина и женщина, чтобы… ну,
ты понимаешь,
– Даная покраснела.
– Сетрас вообще не блещет умом. Можно я одолжу у тебя
Миртаи?
– Зачем?
– Она тебе здесь не особенно нужна, а после того, что
случилось в Диргисе, я хочу, чтобы при Сефрении была надежная охрана.
– Хорошая мысль. Пойдем поговорим с Сарабианом и
Эмбаном. Они пошлют гонцов к людям, с которыми мы сами никак не можем
связаться.
Флейта кивнула.
– Было бы гораздо удобнее, если б они все были наши.
Даная рассмеялась.
– Я думаю, Сетрас прав. Мы жадные, верно?
– Мы любим их всех, Даная. Не вижу причины, почему бы
им всем не любить нас.
Девочки, держась за руки, двинулись по коридору.
– Даная, – сказала Флейта, – как ты думаешь,
Миртаи боится высоты?
***
– Он очень похож на портрет, который нарисовал Телэн,
верно? – прошептал Тиниен Улафу.
– Сходство почти полное, – согласился Улаф. –
Мальчишка на редкость талантлив.
– О да, и еще он хорошо рисует. Улаф коротко хохотнул
и, взглянув на людей, столпившихся вокруг Парока, отвел Тиниена в сторонку.
– Парок отдает приказы, – прошептал он, – но
арджунец в яркой куртке говорит от имени короля Ракьи.
– Сарабиан будет очень сердиться на короля Арджуны.
Улаф кивнул.
– Я вовсе не удивлюсь, если на арджунском троне скоро
появится новый король.
– Что именно говорил Парок о Натайосе? Ты не мог
ошибиться?
– Никак не мог, Тиниен. Как раз перед тем, как Парок
заспорил с герцогом Миланисом, он говорил, что Скарпа хочет двинуть армию из
Натайоса, прежде чем передать Спархоку последнее письмо. Я едва не завопил от
радости, когда он сказал, что Спархоку будет велено явиться для обмена в
Натайос.
– И все-таки нам надо быть настороже. Они могут держать
Элану где-то еще и привезти ее в Натайос только в последнюю минуту.
– Мы узнаем это наверняка, как только там появится
Ксанетия, – пожал плечами Улаф.
Дверь кабинета распахнулась, и появился запыхавшийся слуга в
ливрее.
– Барон, – обратился он к Пароку, – только
что из Натайоса привезли важное известие. Гонец загнал коня до полусмерти.
– Кони дешевы. Пусть войдет.
– Я бы мог возненавидеть этого человека, –
пробормотал Тиниен.
– Я его уже ненавижу, – отозвался Улаф. – Мы,
кажется, невидимы? – прибавил он, задумчиво подняв глаза.
– Во всяком случае, так говорит Гхномб.
– Представляешь, какая будет физиономия у Парока, если
ему вдруг вспорют брюхо невидимым ножом?
– Медленно, – прибавил Тиниен. – Очень, очень
медленно.
Гонец из Натайоса, небогато одетый дакит, вошел в комнату,
шатаясь от изнеможения.
– Барон, – прохрипел он, – какое счастье, что
я отыскал тебя…
– Говори!
– Можно мне глотнуть воды?
– Сначала скажешь, в чем дело, а потом можешь пить, что
пожелаешь.
– Лорд Скарпа велел передать тебе, что человек, за
которым вы следили, – не Спархок.
– Я вижу, Скарпа окончательно спятил.
– Нет, барон. Заласта подтвердил это. Некто, кого
называют Клаалем, видел человека, которому вы передавали послания. Ты, кажется,
должен знать, кто такой этот Клааль. Как бы то ни было, он сообщил, что человек
с перебитым носом выглядит как Спархок, но на самом деле это вовсе не он.
Клааль, судя по всему, способен определить это наверняка.
Парок разразился гнусными ругательствами.
– Дело плохо, – проворчал Тиниен. – Я сообщу
об этом Афраэли. Надо выручать Берита и Халэда.
– Скарпа убил жену Спархока? – спросил барон у
гонца.
– Нет, господин барон. Он хотел это сделать, но Заласта
помешал ему. Мне велено передать тебе никоим образом не давать понять
самозванцу, что мы разгадали его. Заласте нужно время, чтобы переправить
пленниц в безопасное место. Он хочет, чтобы ты продолжал действовать, как будто
ничего не случилось. После того как он упрячет женщин, он сообщит тебе, что
можно прикончить того, кто выдает себя за Спархока.
– Стало быть, теперь всем заправляет Заласта?
