Закари мысленно усмехнулся. Вряд ли они уж так похожи, но, будь у него сестра, возможно, она действительно походила бы на Джанетту Холлис. Была бы темноволосой, шустрой, с авантюрным складом характера.
Закари повернулся, устраиваясь поудобнее на жесткой земле. Вряд ли Джанетта поймет, как он сочувствует ей. Ведь он знает, что такое лишиться родителей и жить в доме людей, которые приютили тебя из чувства долга. Но как и ей, ему посчастливилось найти друга. Правда, временами Чарльз вел себя глупо, однако он дорожил их дружбой, как наверняка Джанетта дорожила своей с Сереной.
Серена. Воспоминания о ее красоте вновь заполнили мысли Закари. Когда он вернется в Чунцин, то постарается подольше задержаться в консульстве. Интересно, есть ли у Серены на примете другие женихи? Джанетта должна это знать. Надо будет как бы между прочим затронуть этот вопрос, чтобы у нее не возникло подозрений относительно его чувств к Серене. Потому что, если Джанетта догадается о его чувствах, еще неизвестно, как она воспользуется своим открытием. Ведь она полна решимости сопровождать его в Ганьсу, так что запросто может прибегнуть к шантажу.
Закари даже стало жаль Джанетту. Она, несомненно, храбрая и решительная девушка, но ее мечте не суждено осуществиться. Сказала, что ей наплевать на свою репутацию, и явно говорила искренне. Однако если она отправится с ним в Ганьсу, то загубленной окажется не только ее репутация. Его тоже. Если бы речь шла только о его личной жизни, то можно было бы не придавать значения слухам, однако все будет выглядеть по-другому, когда дело коснется его карьеры ученого. В экспедицию в Ганьсу он отправился по просьбе директора Королевского ботанического сада, и, если до того дойдут неблаговидные слухи, к нему наверняка больше не обратятся с подобной просьбой. Не состоится намеченная экспедиция в Тибет, не будет никаких шансов отправиться изучать бассейн Амазонки.
Следовательно, мисс Джанетта Холлис должна вернуться в Чунцин. Очередным сравнительно крупным городом на их пути будет Пэн, и Закари знал, что там есть англиканская миссия. Сам он выбрал более сложный маршрут, потому что хотел заняться по пути сбором растений, а вообще-то от Пэна до Чунцина можно гораздо проще добраться по реке на лодке. Закари не сомневался, что, если попросит миссионеров сопроводить Джанетту в Чунцин, они с готовностью откликнутся на его просьбу.
Над головой ярко сияли звезды. Глядя на них, Закари внезапно подумал, что ему будет не хватать Джанетты, ее художественного мастерства, жизнерадостности. Когда у Закари закрывались глаза, его последняя мысль была о том, что, когда они отправятся в англиканскую миссию, он обязательно проследит за тем, чтобы Джанетта надела юбку и сменила китайскую косу на европейскую прическу. Миссионеры должны понять, что она леди, и соответственно относиться к ней. Уголки его губ растянулись в улыбке. Сейчас, в своем дорожном наряде, Джанетта совершенно не походила на леди. С этой косой, в белой блузке, заправленной в его бриджи, стянутые в талии ремнем, она скорее напоминала мальчика, прислуживающего на конюшне.
Закари вспомнил, как выглядела Джанетта прошлым вечером, когда появилась в свете костра после ночного купания. Распущенные влажные и блестящие волосы спускались до талии, юбка плотно облегала бедра. В тот момент она напомнила ему языческую наяду.
Ощутив при этих мыслях сексуальное желание, Закари раздраженно чертыхнулся. Чем скорее он передаст Джанетту Холлис в надежные руки миссионеров, тем лучше. Языческая наяда – отнюдь не подходящий спутник для длительного путешествия в сердце Азии, особенно для мужчины, всерьез помышляющего о женитьбе. Уже засыпая, Закари снова попытался вызвать в памяти образ Серены. Но ничего не получилось. Вместо Серены с ее светлой красотой в его воображении предстала сверкающая глазами девчонка-сорванец, злорадно протыкающая его лучший кожаный ремень маникюрными ножницами.
Джанетту разбудил шум реки. Несколько минут она лежала не шевелясь, спокойная и умиротворенная. Сегодня они продолжат путь на север. Будут снова искать растения, а когда остановятся на ночлег, она станет зарисовывать их в блокноте Закари Картрайта. Попросит его побольше рассказать о растениях, которые он отобрал, а еще попросит выделить ей собственный блокнот.
С мыслью о том, что впереди ее ждет радостный и интересный день, девушка выбралась из спального мешка. Закари нигде не было видно. Возможно, он уже отправился на поиски растений. Китайцы сидели к ней спиной и готовили завтрак.
Быстро одевшись, Джанетта первым делом пошла поприветствовать Бена, затем взяла полотенце, спустилась к реке и умылась прохладной водой.
Из лагеря не доносилось никаких звуков, означавших, что завтрак готов и Закари вернулся, поэтому Джанетта медленным шагом пошла по берегу Цзялин, размышляя, как близко они подошли к ее истоку. В воде рос высокий камыш, а берег порос густым кустарником. Возможно, исток реки находится в Ганьсу или дальше на запад, в Тибете, а может, севернее, в Монголии.
Джанетта была так занята своими мыслями, что не услышала плеска воды, доносившегося из-за кустов. И когда обогнула густой куст, ее взору предстал обнаженный Закари Картрайт, выходящий из воды. Его курчавые волосы были мокрыми, капельки воды поблескивали на загорелых широких плечах и мускулистой груди. Закари не остановился и не предпринял ни малейшей попытки прикрыться или спрятаться.
Джанетту охватил ужас. Никогда в жизни она не видела обнаженного мужчину и даже не представляла, что сможет увидеть кого-нибудь, кроме мужа, в таком виде.
На несколько секунд, показавшихся ей вечностью, Джанетта просто оцепенела. В глазах Закари мелькнул какой-то блеск, и это привело Джанетту в чувство. Она резко повернулась и бросилась бежать в лагерь, щеки ее пылали от смущения.
Через десять минут в лагере появился и Закари, одетый в красную рубашку, серые бриджи и сапоги. Когда он подошел к Джанетте, было видно, что его раздирает ярость.
– Теперь-то вы хоть понимаете, что вам невозможно путешествовать вместе со мной в течение многих месяцев? – резким тоном спросил Закари. – Лагерная жизнь под открытым небом, как вы только что могли убедиться, совершенно не подходит для женщин.
Джанетта поняла, к чему он клонит, и ее первоначальный ужас от столкновения с обнаженным Закари сменился ужасом другого рода.
– Через два или три дня мы достигнем Пэна, – тем же тоном продолжил Закари. – Там есть англиканская миссия. Кто-нибудь из миссионеров, надеюсь, сопроводит вас до Чунцина, куда вы отправитесь по реке на лодке. Если почему-то это окажется невозможным, вы останетесь в миссии до тех пор, пока такая возможность не представится.
У девушки пересохло во рту, ее отчаяние было столь сильным, что она едва могла дышать. Ведь совсем недавно все казалось таким радужным и безоблачным. Ее ожидало долгое путешествие среди красот дикой природы, дружеские отношения с Закари Картрайтом, поиск незнакомых экзотических растений. И вдруг все это исчезло. Осталась только перспектива возвращения в Чунцин в скучной компании или, что еще хуже, безрадостная жизнь в стенах англиканской миссии в Пэне.
