– Не совсем, – сказал Мазур. – До меня тут старый
знакомый докопался...
Выслушав его, Лаврик некоторое время сидел, уставясь в
потолок, потом заключил:
– Ничего страшного, в общем. С чем-то похожим тебе все равно
в Африке пришлось бы столкнуться. Главное, не расслабляйся и помни, что мы с
тобой бессмертны... В Африку, значит, завтра?
– Ну да, – сказал Мазур. – Слушай, у меня никаких
сомнений: если президента всерьез собрались в а л и т ь, то для этого нет места
лучше Киримайо. Сам должен прекрасно помнить, что это за развалины, полностью
их прочесать невозможно, контролировать – тоже. А мы, Олеся говорила, полетим
прямиком в Киримайо, где вскоре ожидается и президент...
– А в чем проблема? – пожал плечами Лаврик. –
Можно подумать, тебе в новинку что свергать обезьянских президентов, что
спасать... Подумаешь, Киримайо...
– Собственно говоря, не в том дело... – сказал Мазур с
некоторой нерешительностью. – Если президента и в самом деле намерены
замочить в Киримайо, я постараюсь дать им по рогам... Не в том дело, Лаврик...
Игра в о о б щ е стоит свеч? Я добросовестно лез из кожи целый год.
Лицедействовал, врастал в чужую шкуру, оборотнем прикидывался... Ладно. О н и
клюнули, как ты и предвидел. Они меня з а т я н у л и и взяли на работу... И
что? А все в конечном итоге свелось к тому, что мне предстоит выполнять роль
цербера при купленном с потрохами обезьянском президенте... Хочешь сказать,
ради э т о г о все и затеяно? Если по каким-то неведомым высшим соображениям
необходимо сохранить именно этого президента, все можно было провернуть проще,
без затянувшейся на год клоунады...
– Да нет, милый, – сказал Лаврик тихо и серьезно.
За четверть века Мазур его прекрасно изучил. Знал именно это
выражение лица. Когда оно обозначалось, речь непременно шла о какой-то
крупномасштабнейшей гадости – и никакой мелочевки, по мелочам Лаврик не работал
отроду...
– Ладно, не буду тебя мучить, – сказал Лаврик словно бы
устало. – В конце концов, ты у нас кадр проверенный, жизнью битый,
сверхсекретными подписками опутанный... Разумеется, дело вовсе не в президенте.
В чем-то другом. И мы пока что не знаем, в чем. Это чистейшая правда, Кирилл,
так и обстоит... Отступим назад на год. Когда ты, к немалому удивлению своему,
узнал, что иные авторы боевиков и прыткие журналисты, сами того не ведая,
оказались правы. И в самом деле существует Белая Бригада – суперзасекреченное
подразделение спецов из разных контор, занятое суперважными делами... Тебе сделали
предложение, и ты, обдумав и взвесив, его принял...
– Я помню, – не без сарказма сказал Мазур.
– Вот и ладненько... Год назад наши с м е ж н и к и из
братской конторы принесли в клювике интереснейшую весть: образовалась некая
олигархическая группировка, которая некоторое время со всем прилежанием
подыскивает для себя человека, обладающего набором определенных качеств.
Во-первых, это должен быть опытный спецназовец, волкодав и супермен, во-вторых,
что гораздо более важно, он должен быть по-настоящему п о р я д о ч н ы м
человеком. Именно что порядочным. Высокоморальным, надежным, не умеющим и не
способным предавать и вести двойную игру... Второму обстоятельству придавалось
гораздо больше значения, чем первому. С к у р в и в ш и х с я спецов немало
гуляет по просторам бывшей империи. А вот по-настоящему порядочных – мало.
Требовался субъект с минимальнейшими грешками на совести. А именно такого найти
трудновато. В нашем богоспасаемом отечестве золотой середины как-то не знают.
Обычно профессионал, уйдя в ч е р н ы е приработки, становится сволочью
законченной. А если тянет лямку на прежний манер, то с негодованием отвергнет
все попытки его завербовать. Задачка перед нашими клиентами стояла весьма даже
нелегкая – но они старательно, с привлечением всех своих немаленьких
возможностей из кожи вон лезли. Вынь да подай им такого, чтобы и запачкался
малость, и остался при этом человеком сугубо положительным... Ну, дальше ты и
сам знаешь – мы им тебя подсунули, они и клюнули... Но! – он поднял
палец. – Подобная фигура – малость припачканный ангел – совершенно не
годится для использования ее в качестве примитивного телохранителя черномазого
президента. Для этого достаточно тех самых скурвившихся спецов, которые дело
все же знают туго... Отсюда и следует недвусмысленный вывод: здесь что-то
другое. Мы не знаем пока, что именно. Но за всем этим кроется нечто большее,
чем забота о президенте... Ты согласен?
– Пожалуй, – сказал Мазур. – Логично,
убедительно... но доказательства-то где?
– Боишься, пустышку тянем?
– Боюсь, – сказал Мазур. – В старые времена как-то
не обидно было получить пулю в спину на службе Родине, а теперь... Если меня
завтра пристукнут в олигархических разборках, что люди скажут? Старею я,
Лаврик, о душе начал думать...
– Стареть будешь потом, – сказал Лаврик, – когда
дела кончатся. А пока что изволь быть молодым и прытким... Вы хочете
доказательств? Их есть у меня... Точнее говоря, есть одно-единственное
доказательство. Зато такое, что пальчики оближешь... Речь идет о твоих добрых
знакомых – олигархе Михаиле Петровиче и наемной труженице Олесе. Ты согласен с
таким их определением?
– Естественно, – сказал Мазур.
– А на самом деле – чушь собачья, – сказал Лаврик со
знакомым охотничьим азартом на лице. – Твой Михаил Петрович как раз и есть
не олигарх, а ш е с т е р к а. Хорошо оплачиваемая, но шестерка. На самом-то
деле и «Майбах» был не его, а хозяйский, и дорогущий телефончик ему на день
выдали в качестве реквизита, как и все прочее... А вот твоя очаровательная
знакомая, Олеся Владимировна Богданчук, как раз и е с т ь натуральнейший
олигарх в юбке. Владелец заводов, газет, пароходов. X о з я й к а, а вовсе не
наемный референт, каким прикидывается. Информация достовернейшая, и никаких
ошибок тут быть не может. Интересно, верно?
– Еще бы, – сказал Мазур, чувствуя, как моментально
улетучивается хандра, и хмельной охотничий азарт передается и ему, –
страшно интересно...
– В Ньянгаталу она с компаньонами и в самом деле вложила
чертову уйму денег. Без сомнения, им жизненно необходим н ы н е ш н и й
президент, и они принимают все меры к его охране, защите и общему
благоденствию. Но при этом совершенно не нужен тот маскарад, который они с
тобой устроили, меняясь местами. И совсем не обязательно лезть вон из кожи,
подыскивая положительного и высокоморального волкодава. Если сводить все к
банальной охране с в о е г о президента, происходящее объяснения не имеет. Но
тем не менее события так и разворачиваются, как мы с тобой наблюдаем. Значит?
Есть еще какая-то сверхзадача, отнюдь не исчерпывающаяся бережением
президента... Согласен?
– Согласен, – сказал Мазур, пребывая в некоторой
задумчивости и нешуточном удивлении. – И никакой ошибки?
– Да брось ты. Все перепроверено. Это она – п е р с о н а
покруче иных европейских корольков. И коли уж такая персона старательно л е п и
т перед простягой Мазуром пролетария умственного труда на службе у олигархов,
речь идет о чем-то чертовски серьезном... Никакой пустышки, Кирилл. Мы все же
вышли на что-то, стоившее всех усилий. Вот только не знаем пока, на что.
Президента они в состоянии прикрыть и без тебя. Этого черта на вилле «Фортеция»
они способны были вывести из игры и без тебя. Ох, чует мое сердце, не настал
еще твой звездный час... – Лаврик цинично ухмыльнулся: – Челюсть нижнюю
подбери. Вид у тебя все же ошарашенный, а тебе и впредь с ней нужно держаться
так, словно и не подозреваешь, кто она такая... Вот кстати. Она тебе глазки не
строит?
