Три четверти личного состава роты – из фусу. А фусу –
единственное племя, где люди с раннего детства привыкли испытывать мистический,
суеверный, прямо-таки панический страх перед древним, заброшенным городом
Киримайо, Королевским Краалем. Так уж повелось последние полторы сотни лет: с
тех пор, как именно здесь был убит знаменитый король Бачака, убит заговорщиками
как раз из племени фусу, и колдуны ньерале (родного племени короля) тогда же по
всем правилам, после долгих и сложных обрядов населили развалины Киримайо полчищем
злых демонов, специализирующихся исключительно на том, чтобы вредить фусу...
Совершенно неважно, есть эти демоны на самом деле или нет.
Главное, полторы сотни лет фусу в это в е р и л и. И обходили Киримайо десятой
дорогой. Эти бравые спецназовцы, конечно, парни в какой-то степени современные,
их отлично вымуштровали... но в глубине души они все же остаются не
абстрактными «гражданами республики», а ф у с у. Вековые суеверия – вещь
специфическая и цепкая, особенно в Африке. И потому есть сильные подозрения,
что фусу обыскивали развалины... ну, скажем, чуточку н е б р е ж н о. Не лезли
в самые потаенные уголки каменного лабиринта (проконтролировать их трудненько),
проявляли меньше рвения, чем следовало бы. И так далее. Мазур двадцать лет
назад вплотную сталкивался с похожим – пусть и в других местах, по другому
поводу. Так что имел все основания подозревать: некто вполне м о г пробраться в
развалины еще до того, как нагрянула десантура. Тренированный человек,
запасшийся кое-какой едой и питьем, способен просидеть в укрытии тихонько, как
мышка, гораздо дольше, чем трое суток. Прецедентов несчитано. А президентом,
как показывает вдумчивое изучение вопроса, занимаются отнюдь не растяпы,
укрывшиеся в сопредельном государстве...
Мазур на месте окопавшихся по ту сторону границы, возникни
перед ним схожая задача, так бы и поступил: пробрался бы в развалины заранее и
просидел там на положении «ни гугу», сколько потребуется, хоть пару недель. В
конце концов, Киримайо – единственное удобное место на десять миль вокруг,
откуда можно шарахнуть по президенту из снайперской винтовки, а то и зенитной
ракетой по снижающемуся вертолету. Нет, тут же поправил он себя, ракетой –
ненадежно. Вертолет может оказаться приманкой, в которой вовсе не найдется
аппетитного кусочка сыра, то есть президента Кавулу. Для пущей надежности нужно
в и д е т ь мишень, убедиться, что никакой ошибки нет. Если покушение все же
готовится, то о н и уже здесь, где-то в глубинах каменного лабиринта, и у них
снайперские винтовки...
И майору доверять н е л ь з я. Никакого компромата на него
нет. Просто-напросто в таких делах н и к о м у нельзя доверять, кроме себя
самого: уж о себе-то Мазур совершенно точно знает, что не замешан в готовящемся
покушении на президента. А вот касаемо в с е х остальных он того же сказать не
может...
– Видите, земля просела? – майор показал рукой. –
Мы там обнаружили подземный ход – давным-давно осыпавшийся в нескольких местах,
но все равно для надежности заложили заряды и обрушили его на всем протяжении.
– Один-единственный ход?
– Других не выявлено, – сказал майор. – Мы изучили
все вокруг, из столицы прилетали геологи с соответствующими приборами... Ход
был один-единственный.
А вот те хрен, совершенно недипломатично подумал Мазур. Они
нашли к о р о т к и й, проложенный в грунте, – хотя есть еще один, гораздо
длиннее, сотни лет назад (когда короли жизней своих подданных не считали)
нечеловеческими усилиями пробитый в скале, от тех вон виднеющихся вдали
скальных отрогов. Он более мили в длину – древние короли, подготавливая себе возможные
пути для бегства на случай непредвиденных житейских обстоятельств, были крайне
предусмотрительны. Вполне возможно, и он кое-где осыпался, учитывая, сколько
здесь было землетрясений, – но он существует, и майор, похоже,
ничегошеньки о нем не знает. Двадцать лет прошло с тех пор, как здесь гонялись
за партизанами, как раз и воспользовавшимися этим ходом. Двадцать лет сюда
никто особо не захаживал, кроме туристов, а им демонстрировали в первую очередь
живописные развалины, а не скучный подземный лаз. Так что направление поиска
определено...
– Когда прибудет президент, мои парни разместятся у всех о п
а с н ы х окон и бойниц, выходящих на поселок, – сказал майор. –
Таковых насчитывается сорок шесть. Людей достаточно. Будут и резервные группы.
Надеюсь, вы убедились, что п р о р е х в нашем кордоне не существует? Я,
правда, не знаю, в какой именно области вы специализируетесь...
Это, конечно, опять-таки была затаенная ирония.
Притворившись, будто ничего не заметил, Мазур сказал спокойно:
– Я? Как бы вам сказать... Общая безопасность, тайные агенты
и все такое прочее...
– Понятно, – сказал майор, не моргнув глазом. –
Значит, вы не военный?
– Да где там, – сказал Мазур, – совершенно
штатская служба.
Краешком глаза он видел, как на лице майора появилось ожидаемое
выражение – потаенное сознание превосходства спецназовца в погонах над штатской
шушерой из президентской охранки. Ну и ладненько, пусть кем угодно считает,
лишь бы правды не знал...
– У вас будут еще какие-то пожелания? – светским тоном
полюбопытствовал майор.
– Да нет, пожалуй, – сказал Мазур. – Я увидел все,
что хотел, не собираюсь вас и далее отрывать от дела...
– Быть может, хотите осмотреть город?
– Это еще зачем? – спросил Мазур с искренним
удивлением.
– Ну, я не знаю... Для контроля.
– Нет, спасибо, – сказал Мазур. – Совершенно не
представляю, что там можно проконтролировать... После усилий роты спецназа.
Он повернулся, махнул своему водителю. Майор возвышался
рядом, здоровенный, непроницаемый, уверенный в себе, выдрессированный на
совесть британскими спецами, которые, Мазур был полностью согласен, свой хлеб
ели не зря. Безукоризненный пятнистый комбинезон, алый берет с затейливой
эмблемой, на правом рукаве – золотая нашивка (голова льва, держащего в пасти
кинжал), на левом – серебристая (уже не кинжал, а настоящий меч экзотической
формы, з д е ш н и й, в окружении листьев, аналогичных европейским лаврам и
дубовых). Хочется верить, знаток своего дела. Хочется верить, в заговоре против
президента не замешан. И все равно этот эбеновый красавчик уже допустил
существенный прокол, о чем не подозревает...
Подкатил предоставленный в полное распоряжение Мазура
«лендровер», он запрыгнул на переднее сиденье, дружески кивнул майору. Тот лихо
отдал честь и замер в позе монумента, заложив за спину руки со стеком – ну
конечно, у британцев нахватался...
Машина покатила той самой колеей, по которой они и приехали.
Вскоре Мазур оглянулся. Гора Сонгала величаво вздымалась к ярко-синему небу,
равнодушная к человеческой суете, и на ее вершине темнел древний, полуразрушенный
город-крепость Киримайо – творение забытого сумасшедшего короля, приказавшего
отгрохать эту махину без малейшей военно-стратегической надобности: просто
вожжа под хвост попала, захотелось, шоб було. Насколько Мазур помнил здешнюю
историю еще со с т а р ы х времен, Киримайо большую часть времени так и стоял
необитаемым. Король Бачака после победы над французами решил устроить там свою
резиденцию (самодержец, приказавший отгрохать Киримайо, был, конечно, полным
шизофреником, но его мастера строили всерьез и на века), но евроремонт начать
не успел – там его и прикончили заговорщики во главе с двумя родными
королевскими братьями, которым тоже хотелось в монархи. Самое время предаться
философским размышлениям о бренности бытия и тому подобной ерунде – но это было
совершенно не в стиле Мазура. Последнее, чем бы он в этой жизни занялся, даже
пребывая в дикой скуке, – это стал бы предаваться философским
размышлениям...
