Катриона пришпорила Дерга, пустив его галопом.
Неужели Патрик и в самом деле полагал, что, отобрав у нее Бану, помешает ей убежать?.. Если бы он столько же времени уделял тому, чтобы узнать женщину Катриону Хэй, сколько тратил на познание ее тела, то очень быстро обнаружил бы, что не существовало лошади, с которой она не могла бы совладать. Катрионе доставило бы огромное удовольствие узнать, что именно это и обнаружил в тот самый миг Патрик Лесли…
Граф проснулся поутру с головной болью и странным привкусом во рту. Протянув руку, он понял, что Катрионы в постели нет. Чьи-то бешеные удары в дверь мучительно отозвались в его голове.
— Войдите, черт возьми, — закричал Патрик. В комнату ввалились Эллен и Конолл и разом запричитали.
— Тихо! — приказал граф. — По одному! Эллен, ты первой.
— Она сбежала, милорд. Госпожа Катриона сбежала.
Забрала обеих лошадей и сбежала.
— Когда?
— Ночью. Мне очень жаль, милорд. Я всегда сплю как убитая до шести утра и ничего не слышу.
— А ты где был? — спросил Патрик, повернувшись к Коноллу. — Нет, не отвечай, я и так знаю. Умчался кидать палки своей пастушке. Проклятие! — выругался граф. — Когда я поймаю ее, она целый месяц у меня не сможет сидеть!
Но Эллен набросилась на него:
— Вы и пальцем госпожу Катриону не тронете! Моя бедная девочка! Уже больше трех месяцев, как она беременна вашим ребенком. И деточка уже собралась сообщить вам об этом, когда вы вернетесь из Гленкерка. Что вы сделали для того, чтобы Кат убежала? Моя бедная Кат! Что-то такое вы наверняка уж сделали!
Патрик покраснел.
— Так! — поняла Эллен. — И что же это было?
— Только любовь, — возразил Патрик. — Я целых три дня ее не видел!
— Если бы вы, мужчины Лесли, больше думали головой и меньше членом! Итак, значит, любовь? Понятно.
Эллен окинула спальню рассерженным взглядом. — Приехав домой и даже ни о чем не расспросив свою невесту, вы завалили ее. Один раз или два? А затем, держу пари, вы попросили ужин.
Лицо графа залила краска стыда.
Эллен презрительно фыркнула.
— Боже мой! Куда девался ваш рассудок? — продолжала она горестно. — Если бы вы были англичанином или французом, тогда можно было бы ожидать таких глупостей. Но каждый шотландец знает, что шотландская женщина — самое независимое существо на свете! Что ж, теперь у нее над вами хорошая фора, и так просто на этот раз вы ее не отыщете.
— Она не могла уйти далеко, — сказал Патрик. — Поскакала наверняка домой к матери.
Эллен печально покачала головой.
— Не думаю, милорд. Если она и поскакала в Грейхевен, то лишь затем, чтобы забрать свои драгоценности и, возможно, украсть у отца немного золота. Но куда она скроется дальше, милорд, я не знаю. Прежде она ни разу не выезжала за границы округа.
— Я полагал, что ее драгоценности в Гленкерке, — удивился граф.
— Нет, милорд. Когда госпожа Катриона убежала от вас в феврале, я отвезла их обратно в Грейхевен, и она знала об этом.
Какое-то мгновение Патрик Лесли выглядел подавленным. Затем он спустил ноги с кровати и поднялся. Не говоря ни слова, Эллен подала ему бриджи и вышла из комнаты.
Граф обратился к Коноллу:
— Где здесь поблизости есть лошади?
— В долине. Самая ближняя ферма — ; Гэвина Шоу.
— Иди, — велел граф. — Встретимся там.
Конолл кивнул и вышел. Одевшись, Патрик спустился на кухню. Эллен подала ему большой кусок хлеба с беконом.
— Пожуйте на ходу.
Граф поблагодарил кивком.
— Собери здесь все мои вещи, Эллен. Я пришлю за ними кого-нибудь самое позднее пополудни. Не останешься ли ты в Гленкерке, пока я разыскиваю Кат? Теперь ты потребуешься ей больше, чем когда-либо.
— Останусь, милорд. Ее покои все еще не подновили как следует, да надо к тому же приготовить и детскую.
Просияв, Гленкерк вышел из дома и стал спускаться в долину на ферму Шоу.
Несколько часов спустя Патрик Лесли убедился в правоте Эллен. Катрионы в Грейхевене не оказалось, и проверка показала, что отсутствуют ее драгоценности вместе с доброй порцией фамильного золота.
Патрик поскакал в Сайтен, а позже заехал в поместье к Рут. Ни там, ни там Катрионы не было. В Гленкерке его прелестная мать обругала сына за глупость таким голосом, какого он никогда в жизни у родительницы не слышал, она потребовала найти Катриону и ее будущего внука.
— Джеймс управится с поместьем, пока тебя не будет, — сказала она. — К сожалению, Адам и Фиона уехали в Эдинбург. Они собираются во Францию навестить наших кузенов.
— Мама, я не знаю, где искать Кат.
Она взглянула на него с жалостью.
— У тебя меньше шести месяцев, сын мой. И если не найдешь, то следующий законный Гленкерк родится вне брака.
Застонав от отчаяния, он покинул комнату. Если бы в этот момент Катриона Хэй увидела расстроенное лицо графа, то она была бы довольна.
8
Фиона Лесли прикрыла капюшоном свое привлекательное лицо. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ней не следят, она тихонько проскользнула в таверну «Роза и чертополох».
— Я ищу госпожу Абернети, — сказала она хозяину.
— Наверх по лестнице и направо.
Фиона поднялась по ступенькам. Она совсем не представляла, кто была эта Абернети, но, когда на улице какой-то мальчишка сунул ей в руку записку, любопытство взяло верх над осмотрительностью. Она постучала в дверь и, услышав приглашение, вошла в комнату. Стоявшая возле окна женщина обернулась.
— Кат! — охнула Фиона.
— Закрой дверь, дорогая, и садись.
Гостья расправила свои черные бархатные юбки и посмотрела на красавицу кузину.
— А я-то думала, что Гленкерк заточил тебя в А-Куиле.
Что ты здесь делаешь?
— Я снова убежала от него и прошу твоей помощи.
— Боже мой! Глупая ты. Кат! — вздохнула Фиона. — Я обещала Адаму, что если мы снова встретимся, то скажу тебе правду. Я никогда не спала с Гленкерком, хотя прежде, чем его брат взял меня, я прямо сгорала от страсти. — Она жалобно усмехнулась. — На самом-то деле он меня не захотел. Я тогда лежала у него на кровати в чем мать родила, а он не захотел взять меня! Только тебя хотел. Такова правда.
Катриона улыбнулась.
— Спасибо, Фиона. Спасибо, что сказала. Патрик говорил, что не спал с тобой, и хотя мне хотелось ему поверить, только теперь я верю по-настоящему.
— Но тогда что ты делаешь здесь, в Эдинбурге? Уверена, что бедный Гленкерк не знает, где ты.
