— Кроме того, — добавил Джордж Вилльерз, — хрупкая леди Линдли не справилась бы с мужчиной в расцвете сил. Как ей удалось одолеть бедного Стоукса? В крайнем случае она сумела бы ранить его, но, говорят, клинок сразу пронзил сердце. Какая женщина способна на такое, джентльмены?
— Она чужеземка, — заметил кто-то. — И что вы думаете насчет этого странного темнокожего слуги в тюрбане? Мне он кажется весьма подозрительным.
— Леди Линдли англичанка, где бы она ни родилась, — возразил Яков. — Я король Англии, хотя рожден в Шотландии, верно ведь? А ее слуга Адали искренне предан леди, но не убийца. Он евнух, джентльмены, а скопцы, как мы знаем, очень похожи на женщин — столь же нежные и мягкие нравом. Нет, нет, это не Адали.
— Но кто же тогда?
— Следует поискать того, кому выгодна смерть лорда Стоукса, — предложил Вилльерз. — Или того, кто решил, устранив графа, избавиться от опасности.
— Стини, — велел король, — поговори со вдовой бедняги Дики, может, она прольет свет на эту тайну.
Но Джордж ничего не добился от Мэри Стоукс. Убитая горем женщина была убеждена, что именно Жасмин Линдли расправилась с ее мужем. Не отходивший от вдовы проповедник поддакивал каждому ее слову. Фаворит постарался разуверить несчастную.
— У леди Линдли не было причин желать зла вашему мужу. Между ними не было вражды.
— Но она у-угрожала м-моему Дикону, ведь король должен был отдать нам ее сына, чтобы тот получил приличное воспитание, — всхлипнула леди Мэри.
— Король вчера заверил леди Линдли, что мальчик останется с матерью и отчимом. Его величество считает, что Жасмин и ее окружение невиновны в этом преступлении.
— Мы должны верить нашему повелителю, моя добрая леди, — сказал проповедник Мэри Стоукс. — Хотя Джеймс Стюарт и заблудшая овца, все же хороший человек.
— Но если эта ужасная женщина не виновата в гибели моего мужа, пастор Гудфеллоу, тогда кто же? — заныла вдова.
— Мадам, Господь знает преступника и накажет его. Гореть ему в адском огне! Предоставьте разбираться в этом загадочном преступлении тем, кто более сведущ в подобных делах, и думайте о собственном спасении, ибо смерть приходит к нам в тот час, когда мы меньше всего ее ждем. Вспомните о безвременной кончине лорда Стоукса! Вы должны быть готовы к встрече с Создателем, леди Мэри, — громовым голосом произнес пастор.
"Пуританин, — подумал Джордж Вилльерз, — и к тому же опасный. Что, если это он прикончил Бартрама? Я сам слышал, как Ричард Стоукс говорил королю, что запретил своей доверчивой жене видеться с проповедником. Лорд Стоукс не лгун. Однако он мертв, а этот назойливый святоша, от которого одни неприятности, вновь пролез в дом, хотя хозяина еще в землю не опустили! Стоукс, несомненно, накопил кое-что на старость. Теперь все перейдет к вдове, а этот пуританский слизняк наверняка не дождется, пока прикарманит денежки! Думаю, стоит сообщить об этом королю, а новый граф Бартрам должен немедленно покинуть деревню и явиться в Лондон, чтобы защитить мать и спасти состояние».
И еще до наступления вечера пастор Саймон Гудфеллоу был арестован и препровожден в Тауэр, где его подвергли допросу по поводу странной гибели графа Бартрама. Впрочем, он отрицал всякое причастие к этому преступлению и даже на дыбе продолжал твердить о своей невиновности. И действительно, выяснилось, что он почти всю ночь провел в семье прихожан, молясь о здоровье тяжело заболевшего мальчика. На рассвете ребенок все-таки умер, и проповедник поспешил откликнуться на зов безутешной вдовы графа Бартрама. Очевидно, он не мог участвовать в покушении на Стоукса.
— Освободить его? — спросил капитан стражи у Джорджа Вилльерза, который оставался в Тауэре по приказу его величества.
— Не спешите, — ответил молодой человек. — Он проклятый пуританин. Отделайте его кнутом, продержите неделю на хлебе и воде, снова высеките, а потом отпустите. К тому времени наследник графа уже будет в Лондоне, и его скорбящая, но наивная мать никак не попадет в жадные лапы ханжей-вымогателей, подобных пастору Гудфеллоу.
— Слушаюсь, милорд, — кивнул капитан. Джордж Вилльерз отвернулся, скрывая довольную улыбку. Да, приятно, когда тебя величают милордом! Однако придется потерпеть. Королева пообещала, что он получит титул к Рождеству, а кому лучше знать, как не ей! Жизнь поистине хороша и была бы еще лучше, не пытайся Сен-Дени вновь вернуть милость его величества! Вилльерз понимал, что маркиз нуждается в богатой жене и только во власти короля исполнить его мечту. Но королева упорно твердила, что ни одна порядочная девушка не должна быть принесена в жертву порочному негодяю.
— Все говорят, что его обуревают нездоровые страсти, — повторяла она мужу. — И он будто бы делит любовь женщин со своим мерзким сводным братом! Ты просто не имеешь права взять на душу такой ужасный грех и сделать несчастной бедную девушку!
— Но я не избавлюсь от него, пока не найду невесту, — жаловался король возмущенной жене.
— Избавишься! Разве ты не король, дорогой мой? И твое слово не закон?
— Этот парнишка, Анни, много времени пользовался моим покровительством. Если я отошлю его ни с чем, все назовут меня мелочным и скаредным! Этого мне просто не вынести. Необходимо найти ему жену.
— Может быть, состоятельную вдовушку? — предложил Джордж Вилльерз. — Достаточно молодую, чтобы подарить ему наследника, но строгого нрава и правил, такую, которая могла бы справиться с маркизом и его родственником.
— Верно! — с облегчением воскликнул король. — Предоставляю выбор тебе, Анни, но невеста должна иметь приданое и рожать Пирсу детей.
— Хорошо, милорд, но, будь моя воля, я немедленно отправила бы его в изгнание. Я не доверяю маркизу. Слишком уж он спешит обвинить в гибели Стоукса Жасмин и Джеймса Лесли, — покачала головой королева, поднимаясь с кресла. — Ему не терпится отомстить, и, по-моему, он все еще считает, что мы доверим ему внука.
— Нет, нет, Анни, — запротестовал король. — Он неплохой парень, наш Пирс, и сердце у него доброе. Просто расстроен из-за того, что потерял Жасмин Линдли.
— Ах, король чересчур мягок и податлив, — заметила Вилльерзу королева вечером. — Я надеялась, что к этому времени Сен-Дени уже уедет в деревню. Как ему удалось вновь втереться в милость короля, Стини?
— Пока я расследовал убийство Стоукса и возился с пуританским пастором, — вздохнул Джордж. — По-моему, его величество чувствует себя виноватым перед Сен-Дени из-за леди Линдли. Он знает, что совершил ошибку, позволив маркизу ухаживать за ней, и теперь готов сделать все, лишь бы тот не думал о нем плохо. Кроме того, Сен-Дени так горячо уверял короля в соучастии Гленкирка в преступлении, что его величество продиктовал письмо к Джеймсу Лесли и его невесте с требованием не покидать Англии, пока убийцы не будут обличены. Маркиз взял послание и лично проследил, чтобы его отправили в Королевский Молверн. Только этого свадебного подарка и недоставало новобрачным!
— Гнусная тварь! — раздраженно бросила королева. — Страшно представить, что подумают Джеймс и Жасмин, получив подобный приказ. Надеюсь, все откроется еще до осени, когда настанет срок отправиться в Шотландию.
