— А если бы мы тебе сказали, Рори Магуайр, как бы ты поступил? Что мог сделать? Ничего. Кто способен поверить, что возможно зачать ребенка за одну короткую встречу? А если бы истина вышла наружу, моя принцесса была бы опозорена, а на репутацию леди Фортейн навсегда легло бы пятно незаконного рождения. Ты сам понимаешь, что никогда не смог бы стать частью жизни миледи Фортейн. О случившемся двадцать один год назад знали четверо: мы и мадам Скай, которая сразу прозрела истину. Я не стал ей лгать. Но она уже семь лет как мертва, и нас осталось только трое. Ты совершил благородный поступок, мастер Магуайр. Я не просил бы о помощи, если бы не знал, что ты любишь мою принцессу. И теперь не стыжусь того, что совершил. Мне и в голову не приходило, что миледи Фортейн окажется так похожей на твою сестру. Кроме того, я надеялся, что моя принцесса никогда больше не захочет посетить Ирландию, но она захотела отдать дочери Магуайр-Форд. Как я мог спорить с ней? К несчастью, ты обнаружил правду, и мне искренне жаль тебя, мастер Магуайр. Боль твоя велика, но придется нести свое бремя в молчании, иначе я собственноручно всажу тебе в сердце кинжал. Не позволю причинить зло моей принцессе и ее ребенку. Скоро мы вернемся в Англию, и все будет кончено.
— Да, — протянул Рори, — я ничего не могу сделать, кроме как издали любоваться дочерью, которая не знает своего настоящего отца. Но не воображай, Адали, что на этом всему конец. Ты не можешь требовать от меня, чтобы я и дальше жил, словно ничего не произошло. Впредь я требую, чтобы ты писал мне дважды в год и рассказывал, как поживает моя дочь. Согласись, что это справедливо.
— Согласен, — кивнул Адали. Как человек практичный, он не мог не признать, что просьба Рори разумна. — Однако помни, что, когда она обвенчается, я не смогу передавать сведения из первых рук. Поговаривают, что леди Фортейн и молодой Девере уедут в Новый Свет, где все религии равны. Тебе придется довольствоваться тем, что я узнаю из ее писем матери.
— И тут ты прав, — ответил Рори.
— Я стану молиться за всех нас, особенно за тебя, Рори, — вмешался Каллен Батлер. — Ты простишь меня?
— За что, Каллен? Ты спас меня от меня самого, и, боюсь, Адали сказал правду. Я никогда не смогу открыто признать Фортейн дочерью, не покрыв позором ее и миледи Жасмин.
— Значит, решено? — деловито спросил Адали.
— Решено.
— А если тебя одолеет очередной приступ тоски, вместо того чтобы делать глупости, обратись лучше ко мне или к священнику, — посоветовал Адали улыбаясь. — Хорошо?
— Обязательно, — пообещал Рори.
Да, он будет тверд, но никто не помешает ему мечтать о том, что могло быть. Никто не запретит защитить свое дитя, если оно окажется в беде. Вся жизнь дочери, не считая первых двух месяцев и нескольких последних недель, прошла без него. Остается наслаждаться коротким счастьем встречи, прежде чем ома навсегда исчезнет из Ирландии.
— Тогда я возвращаюсь в замок, — объявил Адали и покинул дом.
— Прошу, отец Каллен, останьтесь, выпейте со мной виски. Похоже, вам оно сейчас не помешает. Как ни странно, но у меня такое ощущение, будто вам приходится куда тяжелее, чем мне и Адали, — заметил Рори, указывая священнику на стул у камина и наливая огненную жидкость в другую чашу. — На здоровье, — пожелал он, сделав первый глоток.
— На здоровье, — кивнул священник, проглотив сразу половину своей порции. Очевидно, силы вернулись к нему, потому что он нерешительно спросил:
— Ты в самом деле успокоился, Рори?
Магуайр пожал плечами:
— А что еще мне остается, святой отец? Кровь Христова, что со мной творилось, когда я вновь увидел лицо Аойф, впервые за все эти годы, и узнал правду! Сначала мне показалось, что я брежу, но потом… Значит, и после меня на земле кто-то останется! Моя дочь и ее дети. Это куда более счастливая участь, чем я рассчитывал.
— Мне невыразимо жаль, друг мой, — вздохнул священник. — До сих пор понять не могу, как позволил втянуть себя в этот заговор. Однако именно он позволил спасти жизнь моей кузине, хотя она и не знает об этом. Помню, что все допытывался у тети Скай, каким образом дурное деяние одновременно может быть благим. И знаешь, что она ответила? Что церковь частенько бывает не нрава, а законы, которым она неуклонно следует, созданы не Богом, а людьми. Тетя была уверена, что, если бы человечество старалось руководствоваться здравым смыслом, жизнь на земле была бы куда лучше. — Каллен улыбнулся собственным воспоминаниям, но тут же вновь стал серьезным. — Знаю, Рори, мы причинили тебе много боли. Я думал, что все уже позади, и так и случилось бы, не найди ты свои миниатюры. Но теперь постарайся быть осмотрительнее, хотя это весьма трудно, ибо молодая Фортейн — особа своенравная.
— Совсем как Аойф, — усмехнулся Рори. — Теперь я знаю, от кого Фортейн унаследовала страсть к лошадям, ибо моя сестра была заядлой наездницей и обожала возиться в конюшне. Она не похожа на свою мать, святой отец. Настоящая ирландская упрямица.
— Предупрежу Жасмин, чтобы глаз не спускала с девочки, — решил отец Батлер.
— Я тоже постараюсь присмотреть за дочерью, — пообещал Рори. — Она не знает удержу в своих желаниях. Ее стремление заполучить Кайрена Деверса уже стоило ей Магуайр-Форда. Однако я не хочу, чтобы ей постоянно угрожало обвинение в государственной измене из-за веры ее мужа, что обязательно произойдет, если она останется в Ирландии. Когда парнишки Лесли прибудут осматривать свои новые владения?
— Следующей весной, — ответил Каллен. — Жасмин говорила, будто хочет, чтобы сам король подтвердил права детей на Магуайр-Форд. В этом случае никто не сможет претендовать на земли и замок. Мне слишком хорошо известно, что леди Девере давно зарится на поместье. Она хотела заполучить его через сына, и хотя, признаюсь, я считал Уильяма подходящей партией, все же боялся влияния на него матушки. Нужно Бога благодарить, что она сама уничтожила всякую надежду на этот брак. Хорошо еще, у Фортейн нашлось достаточно мудрости, чтобы понять, как опасна ее будущая свекровь.
— Да, — согласился Рори, — но Фортейн наживе! непримиримого врага в этой милой даме, когда станет известно имя ее будущего мужа. Вряд ли леди Джейн спокойно воспримет известие о том, что Фортейн предпочитает пасынка родному сыну.
— Один пирог два раза не съесть, — заметил священник. — Ей хотелось и большого приданого, и покорную невестку. Все боялась, что Фортейн отнимет у нее сыночка. Пусть теперь локти кусает. Ничего она не получит, а моя кузина сделает все, чтобы она не отняла Магуайр-Форд, прибегнув к коварству.
— Надеюсь, так оно и будет, — вздохнул Рори, — но она женщина решительная, пусть и англичанка.
— Ну, друг мой, — рассмеялся Каллен, — даже у англичан есть свои хорошие стороны, хотя отцы моей церкви вряд ли со мной согласятся.
— Зато я в этом единственном случае целиком на их стороне, — сухо ответил Рори. — Кстати, не мешает приглядывать за Деверсами, когда они вернутся из Англии. Лесли прибудут только весной, и к тому же они слишком молоды. Нужно не спускать с Деверсов глаз, на случай если эта женщина что-то задумает.
