— Да, да, — тихо повторяла она, сверкая серебристыми глазами.
— О, сука, ты выпила меня!
Она содрогнулась, а Патрик глухо застонал, наполняя ее своим семенем. Фланна снова взвилась в небо, пожираемая его огнем, наполненная медовой сладостью, становившейся все более знакомой, предвкушаемой и отчаянно необходимой для самого ее существования.
— О, Патрик, — вздохнула она, — мне в самом деле нравится соитие.
Он лег на нее всей тяжестью, но при этих словах встрепенулся, встал, подошел к изголовью кровати и откинул покрывало. Потом подхватил Фланну, уложил поудобнее, прикрыл, а сам лег рядом и обнял ее Фланна прижалась головой к его влажной груди и почти замурлыкала от удовольствия, когда он стал гладить ее спину.
— Мадам, не знаю, какая добрая фея привела меня в Брей и к вам, но нужно заметить, что я очень рад. Думаю, что ни у одного мужчины нет лучшей любовницы, чем у меня. Признаюсь, вы очень быстро схватываете начатки постельных игр.
— Но ведь это еще не все? — тихо спросила она.
— Да, девочка, есть еще и любовь.
— А что это такое? Говорят, мой отец любил мою мать, но я так и не смогла понять, какова она, любовь. А ты знаешь?
Патрик долго молчал, прежде чем ответить.
— Сам не знаю, Фланна. Только видел, как моих родителей словно связывала невидимая нить. Иногда они говорили друг с другом не словами, а глазами. После гибели отца мать не могла оставаться здесь, в этом доме, где познала столько счастья. Мне тоже трудно это понять, но, думаю, они любили друг друга. Может, и к нам это придет со временем, ведь испытали же мы истинную страсть!
— Помнишь, я спрашивала тебя, сумеем ли мы полюбить друг друга? — шепнула она.
— Ответ все тот же, девочка: я не знаю, но, несмотря на то что мы так недолго знакомы, у меня нет причин жаловаться.
Он оседлал ее, стал целовать губы, шею и грудь.
— Совсем нет причин, — пробормотал он, чуть касаясь бешено бьющейся жилки у основания горла.
— Ох, — простодушно удивилась Флана, — мы что, собираемся снова это сделать?
Его поцелуи пьянили, завлекали, манили…
— Да, девочка, — прорычал он. — Снова. И снова. И снова.
Глава 6
Такого Фланна не ожидала. Какой наглец осмелился отпустить ей увесистый шлепок?
Она круто развернулась и обожгла яростным взглядом красивого мужчину с рыжеватыми локонами до плеч и смеющимися янтарными глазами.
— Беги, девушка, и передай герцогу, что его старший брат, Чарлз Стюарт, приехал погостить. Но сначала подари мне поцелуй. Да ты прехорошенькая! Видит Бог, я давно уже не встречал таких смазливых служаночек!
И прежде чем Фланна успела опомниться, он прижал ее к груди и стал жадно целовать. Придя в себя, Фланна вырвалась и наградила наглеца звонкой оплеухой.
— Это еще что за дерзость! Держите свои блудливые лапы при себе, милорд! Как вы посмели наброситься на меня?! — злобно прошипела она. Чарлз Фредерик Стюарт. герцог Ланди, озадаченно потер горящую щеку.
— Ну и тяжелая у тебя ручка, девушка! Тебе не нравится целоваться?
— Только со своим мужем, милорд, — язвительно парировала Фланна.
— Что-то случилось, миледи? — осведомился возникший неизвестно откуда Энгус, возвышаясь над англичанином на целую голову.
— Я брат герцога, — сообщил прибывший.
— Который, милорд? У герцога четыре брата, если не ошибаюсь. Судя по выговору, вы один из английских родственников, — заключил Энгус, пренебрежительно глядя на гостя сверху вниз.
Но герцог Ланди рассмеялся.
— Я королевский бастард, — объявил он с ухмылкой. — А кто будете вы, мой приветливый великан?
— Энгус, милорд, мажордом этого замка.
— А та скорая на руку девица?
Он плотоядно ощерился. Фланна сердито запыхтела.
— В зале всего одна женщина, милорд, так что, полагаю, речь идет о ней. Это не девица, а хозяйка замка. Я передам его светлости, что вы здесь, — с легким поклоном объяснил Энгус, прежде чем ретироваться. Чарли с раскрытым ртом глядел ему вслед.
— Хозяйка замка? — повторил он, хлопая глазами.
— Я жена вашего брата, похотливый вы дьявол! — рявкнула Фланна.
— С каких это пор? — пробормотал герцог, казалось, с огромным трудом воспринимая каждое слово.
— Почти два месяца.
— Черт, будь я проклят! — смешливо пожаловался Чарли.
— И будете, обязательно будете, если не раскаетесь, — пообещала Фланна. — Вы всегда, входя в дом, хватаете первую попавшуюся женщину? Стыдитесь, сэр!
— Но далеко не все женщины в тех домах, куда я вхожу, так соблазнительны, мадам, — с озорной улыбкой ответил он. — Кроме того, я не знал, что Патрик собирается жениться.
— Он и не собирался — впрочем, как и я, — но обстоятельства так сложились.
— А мама знает? Я видел ее несколько месяцев назад, но тогда, разумеется, она понятия ни о чем не имела. Обстоятельства? Значит, вы ждете ребенка, мадам, и мой братец решил сделать из вас честную женщину?
— Вы оскорбляете меня, милорд, — покачала головой Фланна. — Я была девицей, когда ваш брат женился на мне, но надеюсь в скором времени родить ему наследника. Видит Бог, род Гленкирков нуждается в продолжении. Я свой долг знаю, милорд.
— Из какой вы семьи, мадам?
— Я единственная дочь Броуди из Килликерна, наследница Брея, сэр, — гордо ответила Фланна.
— Кровь Христова! Килликерн, насколько я помню, — самая что ни на есть Богом забытая глушь!
— Верно, в Килликерне жизнь простая, — подтвердила Фланна, хотя, по мнению Чарли, это было слабо сказано. — Вы всегда так грубы, милорд, или только потому, что, как англичанин, считаете себя выше шотландцев?
— Мадам, я не хотел вас обидеть… — поспешно начал герцог Ланди.
— В таком случае язык у вас бежит быстрее разума, — мило докончила она.
— Иисусе, мадам, да вы колетесь хуже терновника! — оборонялся Чарли. — Клянусь, что не хотел задеть вас. Просто удивлен, что Патрик женился, не известив об этом никого из родни. Почему такая таинственность, если вы не носите младенца?
— Никакой таинственности, милорд, — сухо обронила Фланна. — Возможно, по пути сюда вы заметили, что дороги занесло снегом? Сегодня впервые за много недель выглянуло солнце. Кроме того, какая разница вашей родне, женаты мы или нет?
— Чарли! — ахнул Патрик Лесли, входя в зал. — Добро пожаловать в Гленкирк, старший брат! Что привело тебя сюда в такую ужасную погоду? Вижу, ты уже познакомился с моей женой. Ну не красавица ли? Видел, какие волосы?
Того же оттенка, что у моей прародительницы, Дженет Лесли, на портрете, который висит над камином. Смотри! Убедился?
