Но герцог Наваррский давно уже одевался. Его мальчишеская улыбка сменилась жестокой гримасой воина, казалось, слова кузена состарили его.
— Я думаю, мы все-таки в безопасности, кузен. Не знаю, насколько тут замешана мадам Змея, но она-то уж точно замешана. — Он повернулся к Скай:
— Мадам, я в высшей степени сожалею о том, что не внял вашему предупреждению. Это моя слабость, что мой петушок управляет моей головой, и все же я сожалею, но не о том, что мы немного развлеклись, а о том, что это развлечение было таким коротким. Спуститесь вниз по этой лестнице на три марша — дверь в стене откроется прямо в сад, и оттуда вы легко попадете в зал. — Наклонившись, он быстро поцеловал ее, в его глазах читалось сожаление. — До свидания, дорогая! — И он отвернулся от нее.
— Монсеньор! — воскликнула она. Генрих обернулся.
— Мадам?
— Вы не развязали меня!
Король наклонился и быстро освободил ее руки.
— Извините, красавица, — тихо сказал он.
— Хранит вас Господь, герцог, — так же тихо ответила она.
Он вдруг галантно улыбнулся на ходу.
— А все-таки я затронул ваше сердце, дорогая! — воскликнул он, убегая вместе с Конде.
Скай не могла удержаться от смеха — этот тщеславный мальчишка был на волосок от смерти, но думал только о том, что ему удалась его любовная авантюра. Внезапно до нее донеслись шум боя и крики раненых. Скай вскочила с развороченной постели и торопливо оделась, путаясь в кружевах и завязках. Нужно найти Адама, несомненно, тоже ищущего ее, а влезть в придворный костюм без помощи Миньоны было не так-то легко. Наконец Скай удалось привести костюм и волосы в относительный порядок. Не оглядываясь, она бросилась по лестнице в сад.
Оказавшись в саду, она еще отчетливее услышала вопли истребляемых в городе несчастных протестантов. Поколебавшись с минуту в поисках нужного направления, Скай заметила свет, льющийся из окон бального зала, и ринулась туда. Внутри какофония бунта усиливалась нервной болтовней придворных. Относительно спокойными выглядели только несколько гугенотов, собравшихся в кружок и чувствовавших себя первыми христианами на арене римского цирка. На троне совершенно спокойно восседала Екатерина Медичи, окруженная сыном, его женой, дочерью Марго, герцогом Наваррским, принцем Конде и его супругой. Острые глаза Екатерины заметили вошедшую в зал Скай, и на секунду взгляды двух женщин пересеклись. Скай мгновенно поняла, что королева спланировала все — от начала и до конца. Мотнув головой, Скай отвела взгляд, чтобы не видеть торжествующего огонька в глазах королевы.
— Скай! Господи, моя милая! Я схожу с ума! Где ты была? — Адам схватил ее за плечо и повернул к себе.
Только увидев его, Скай поняла, какой опасности она подвергалась, и, не в состоянии больше контролировать себя, разрыдалась.
— Ох, Адам! Я так испугалась!
— Ну, ну, моя овечка, — пробормотал он успокаивающе. — Идем, дорогая, все в порядке. Мама тоже так волновалась за тебя. — Он любовно обнял ее, и они направились к де Савилям.
— Что случилось? — спросила ее встревоженная Габи. — Вас так долго не было, я начала беспокоиться. В городе так тревожно, там беспорядки.
— Только не здесь, Габи, — взмолилась Скай, — я потом все объясню.
— — Ну, теперь, когда Скай в безопасности, — сказал граф, — мы можем отправиться домой. Дети, вы готовы?
Мужчины кивнули, и Адам, усадив Скай рядом с Габи, объяснил:
— Антуан волнуется, потому что нанятый нами дом принадлежит гугеноту и толпа может напасть на него. Он хочет вернуться в Марэ и вытащить оттуда детей и слуг. Мы должны спешить.
Скай кивнула:
— Со мной все в порядке, дорогой. Ты можешь пойти с ними, я останусь тут с твоей матерью.
Граф де Шер, его сыновья, зятья и пасынок направились к трону. Антуан сказал что-то королеве, та кивнула, и группа мужчин быстро удалилась из зала. Когда они исчезли, Габи повернулась к Скай. Она вздохнула:
— Это была ловушка для герцога Наваррского, чтобы задержать его в момент начала бунта и спасти от толпы. Герцог Анжуйский отвел меня в потайной кабинет королевы, оглушил и связал, раздел и положил на кровать, как рождественскую индейку. Герцога же заманили туда с помощью поддельной любовной записки.
— Но он же понял, что это все подстроено?
— Увы, Габи, герцог — отнюдь не рыцарь. Он изнасиловал меня. Только не говорите Адаму — он просто убьет его!
— И это было бы неплохо! — возмущенно сказала Габи. Скай не смогла удержаться от нервического смешка — ситуация была совершенно абсурдной.
— Нет, Габи, не может же Адам убить принца крови, наследника престола. Он даже не может пожаловаться королеве — ведь она-то все это и придумала. Если Елизавета Тюдор откажется признать наш брак, дам придется бежать во Францию, а если мы окажемся замешанными в таком преступлении во Франции — куда же нам бежать? Обещайте мне, Габи, что вы ничего не скажете Адаму!
Габи кивнула. Скай была так же практична, как и она сама, и мать Адама одобрила ее решение. Скай права — он потеряет голову от бешенства и не успокоится, пока не отомстит за оскорбление, нанесенное его чести. Однако при этом потери перевешивали преимущества.
— Вы правы, — согласилась Габи, — но прежде чем мы покончим с этим, скажите, я просто сгораю от любопытства, действительно ли он такой хороший любовник, как говорят? — Ее глаза сверкали.
— Он еще молод, — сухо ответила Скай, — но у него есть задатки, и он совершенствуется.
Габи тихо рассмеялась, отлично поняв Скай.
— Держу пари, что король Наварры был бы в высшей степени недоволен вашей довольно скромной оценкой его способностей, — тихо сказала она.
— Мадам Бурк.
Скай и Габи вздрогнули от неожиданности и тут же быстро вскочили на ноги, чтобы присесть в реверансе, приветствуя Екатерину Медичи. Королева-мать тепло улыбнулась Габи и повернулась к Скай.
— Я никогда не забуду, мадам, той услуги, которую вы оказали мне этой ночью, — произнесла она. — Что бы обо мне ни говорили, я никогда не забываю тех, кто помог мне. В Екатерине Медичи вы отныне всегда найдете верного друга.
— Но почему я? — спросила Скай, с удивлением обнаруживая, что не сердится на эту женщину.
— Просто потому, мадам, что в данный момент вы его самая сильная страсть. Только вы могли удержать его достаточно долго для того, чтобы он мог спастись от толпы, возглавляемой Гизом. Они не искали его расположения, в то время как он жаждал вас. Мой зять совсем не привык к отказам. Мадам, вы — придворная дама Елизаветы Тюдор, и мои источники сообщили, что вы — умная женщина. Если бы вы не поняли мое положение, вы бы сейчас вопили на весь зал о том бесчестье, которое вам причинили.
— Я не хотела огорчать моего жениха, ваше величество, тем бесчестьем, которому мы оба подверглись. Но мне хочется, чтобы вы поняли: я не люблю, когда меня используют.
