— Если бы вы подождали вашего мужа, ничего этого не случилось бы. Что вы сделали с Фитцджеральдом? Напоили его?
— Нет, я его убила. Клуни. Если бы я ждала Конна, мы бы попали в ловушку. Они собирались убить Конна. Ты понимаешь, дурень, мои дорогие родственнички собирались убить Конна! Это раз и навсегда решило бы дело, не так ли? — От удивления он открыл рот, услышав ее слова, но быстро пришел в себя, когда она прошептала:
— Где наши лошади?
— Заперты в конюшне, — ответил он. — Этот старый разбойник, ваш дед, и его слуги выгнали нас из нашего убежища несколько часов назад, приказав нам искать хозяина, потому что вам вроде бы мы больше не нужны. Нам повезло, что мы успели до этого унести веревки. Мы можем вернуться за лошадьми, миледи, а сейчас я советую уходить. Даже в эту бурю они смогут услышать нас, если мы начнем шуметь у конюшни. Кроме того, там спит по крайней мере полдюжины слуг. Поэтому сейчас мы должны идти, это самое разумное, пока не наступило утро и они не заинтересовались, куда пропала счастливая пара.
— Они повеселятся, когда попытаются войти в брачную комнату, — усмехнулась она. — Мы с Нен забаррикадировали дверь. — Потом она посерьезнела. — Сумеем ли мы ускользнуть от них пешком?
— До берега всего несколько миль, миледи, а у нас есть по меньшей мере девять часов до того, как они начнут любопытничать. Если мы по дороге не встретим лорда Блисса, на берегу есть замок, принадлежащий лорду Глинну, он подданный королевы. Мы можем укрыться там.
— Как ты узнал об этом? — спросила она, снова поражаясь находчивости Клуни.
— Один из парней на конюшне любит поговорить, — небрежно ответил Клуни. — Ну ладно, миледи. Вот ваш плащ. Нам лучше уходить. — Он обернул плащом плечи Эйден и натянул капюшон на ее уже мокрые волосы.
— Дай мне Валентину, — сказала Эйден Нен, — я могу спрятать ее под плащом, а ты без плаща. Я бы отдала тебе свой, но я намного выше тебя.
— Подождите, миледи, — сказала Нен, — из простыни можно сделать люльку и положить туда ребенка, тогда у вас будут свободны руки, а они вам понадобятся на этой дороге.
Эйден согласилась. Нен быстро соорудила люльку и положила ребенка поближе к теплу материнского тела и подальше от дождя и ветра.
Клуни и Марк шли впереди, две женщины между ними. Они направлялись в сторону берега по каменистой тропинке, которая здесь называлась дорогой. Буря не утихала, и, как казалось Эйден, стала еще сильнее. Стояла сплошная пелена дождя, дорогу впереди себя они видели всего на несколько дюймов. Ветер был так силен и порывист, что временами они едва удерживались на ногах. Будь ветер чуточку посильнее, они вообще были бы не в состоянии двигаться. Они шли в постоянной мгле, которая не была похожа ни на день, ни на ночь, — стояла середина лета и период полной темноты был короток, Эйден не боялась потерять дорогу. Пока они придерживались тропинки, они были в безопасности. Какое-то время шли молча, потом Эйден подошла к Клуни и спросила:
— Кто этот лорд Глинн?
— Его мать была наследницей Глиншеннона. Она убежала с каким-то английским милордом, когда ей было пятнадцать, и отец лишил ее прав на наследство. Но когда старик умер, оказалось, что все, что у него было, он оставил старшему сыну своей дочери, при условии, что парень должен был приехать сюда и жить в Ирландии. К всеобщему удивлению, он согласился, передав будущее наследство своего отца младшему брату.
— Сколько ему лет?
— Не очень стар и не очень молод.
Эйден засмеялась.
— Это мало о чем говорит, — сказала она.
— Больше я ничего не знаю, миледи. Хотя лорд Глинн принял свое ирландское наследство, он надежный человек королевы.
— Ну, если нам придется просить у него приюта, мне бы хотелось, чтобы он был человеком королевы, — откровенно сказала Эйден. — Я надеюсь, однако, что мы встретим Конна прежде, чем отдадим себя на милость какого-то незнакомца. Фитцджеральдам нужно мое богатство, и то, что я убила Кевена Фитцджеральда, не заставит их отказаться от своих притязаний. Думаю, только Конн может заставить их сделать это.
— Значит, нам нужно молиться, чтобы он скорее добрался сюда, так ведь, миледи? Когда этот старый разбойник, ваш дед, узнает, что вы сделали с его племянником, неприятностей не оберешься, это уж точно. Здесь есть только одно место, где вы можете искать убежища. Ваш дед явится за вами в замок Глиншеннон завтра к середине дня. Если лорд Глинн человек королевы, не думаю, что он отдаст вас старику без справедливого разбирательства.
— Конн приедет сюда, — сказала она, и, несмотря на серьезность положения. Клуни услышал смех в ее голосе. — Ведь он же всегда выручал меня. Клуни! Конн приедет сюда, я знаю!
Глава 20
Генри Стерминстер, лорд Глинн, с любопытством рассматривал компанию из шести человек, нашедшую приют в его замке: четверо мужчин — его острый глаз отметил, что это слуги, — и две женщины, одна из которых тоже была похожа на служанку. Его внимание привлекла другая, высокая, небрежно одетая женщина с тонкими чертами лица и властным видом.
— Я Эйден Сен-Мишель, леди Блисс, — сказала она ему. — Нам нужен приют — моим слугам, мне и моему ребенку.
— Мне сказали, что вы пришли пешком, — растягивая слова, произнес лорд Глинн. — Где ваши лошади?
— В Балликойлле, — сказала Эйден.
— В Балликойлле? В Балликойлле, у Рогана Фитцджеральда? Какого черта вы связались с этим старым дьяволом?
— К моему великому огорчению, этот старый дьявол приходится мне дедом, — ответила она, — и прежде чем я расскажу вам мою историю, мне хотелось бы знать, можете ли вы укрыть нас не только от бури, но и от Фитцджеральдов? Мой муж уже едет из Англии нам на помощь.
Лорд Глинн был красивым мужчиной с мягкими светлыми волосами, которые постоянно спадали ему на лоб, и янтарно-карими глазами. Он внимательно посмотрел на Эйден и, сам не зная почему, решил, что предоставит им убежище.
— Я буду счастлив, мадам, оказать вам гостеприимство. Вы можете быть совершенно уверены, что добровольно я не отдам Рогану Фитцджеральду ничего, не говоря уже о благородной даме и ее спутниках. — Он сделал знак своим слугам. — Отведите леди Блисс и ее людей в их комнаты. — Потом он галантно поцеловал руку Эйден. — Когда вы устроитесь, мадам, мы поговорим о ваших трудностях.
Слуг повели в ту сторону, где, видимо, была кухня, а Эйден и Нен вслед за горничной поднялись по широкой лестнице, прошли через длинный коридор и оказались в прекрасных комнатах. Быстро появилась стайка служанок. Они забрали у матери младенца и занялись хлопотами по устройству двух женщин.
Для Эйден принесли лохань с горячей водой, и она едва не закричала от радости. Прошло уже несколько дней с тех пор, как у нее была возможность выкупаться. Когда она кончила мыться, ей предложили надеть удобное и теплое домашнее платье из темно-синего бархата. Она приняла его с благодарностью, и, к ее удивлению, платье оказалось ей впору.
