– Даже если вы отказываетесь присоединиться к нам, найдется немало людей, которые не откажутся от моего предложения. Кончится тем, что мы поднимем мятеж на границе. Говорите, в последнее время набеги участились? Скоро станет еще хуже. Но вы получите защиту, если заключите со мной союз. Шотландцам не обязательно знать об этом. Зато ни один английский приграничный лорд больше вас не потревожит.
– Вы ищете моего сотрудничества и все же намереваетесь сохранить в тайне мое участие в ваших гнусных планах? – Лэрд покачал головой: – Вы либо безумны, либо безрассудны и доведены до отчаяния. А может, все вместе. Повторяю: нет, нет и нет. Я верный подданный своего короля. И скажу вам, что передумал. Когда буря закончится, мы с моими людьми лично проводим вас до английской границы.
С этими словами Дункан встал и позвал Сима, Управитель не заставил себя ждать.
– Сим, покажи лорду Колби, где он будет сегодня спать, – приказал хозяин и притянул Эллен к себе. – А вам, милорд, спокойной ночи.
И, не оглянувшись на англичанина, он вместе с женой стал подниматься наверх. Его трясло от гнева, но лицо оставалось бесстрастным.
Эллен почувствовала, как разозлен муж. Едва они вошли в спальню, она повернулась к нему, и его руки тут же сомкнулись на ее талии.
– Он вел себя оскорбительно с той минуты, когда непрошеным явился в Даффдур, – объявила она. – Его требования невыносимы. Будь он благородным человеком, не стал бы искать предателей среди шотландцев, И это дурно говорит о Генрихе Тюдоре.
Она подняла руку и погладила его мужественное лицо.
– Не расстраивайся, дорогой. И пусть твой гнев выльется страстью. Страстью ко мне.
Она коснулась губами его губ и прижалась к груди. Лэрд мгновенно ощутил, как тает его ярость, и крепко поцеловал жену.
– Какой магией ты опутала меня, ведьма с гор?
Его тело уже отвечало на безмолвное приглашение этой очаровательной женщины. Прошло несколько недель с той ночи, когда они в последний раз были близки.
Дункан стал осыпать поцелуями личико жены, одновременно принимаясь расшнуровывать ее блузу.
– М-м-м… – пробормотала Эллен, гладя его восставшую плоть. – О, какой дерзкий и жадный паренек!
Его ладонь скользнула в вырез блузы, раздвинула ворот сорочки и нашла мягкую, округлую, маленькую грудь. Дункане первого взгляда влюбился в эти груди, такие нежные и пухленькие, как пара голубок.
Большой палец потер набухающий сосок.
Эллен стала извиваться. Она давно обнаружила, как чувствительны ее груди к ласкам мужа. Он разжигал в ней огонь, и она уже ощущала влагу, скопившуюся между бедрами. Лэрд, нетерпеливо зарычав, рванул блузу вместе с сорочкой, чтобы наконец завладеть этими соблазнительными грудями. Сжав тонкую талию жены, он поднял ее, чтобы провести языком по ложбинке между восхитительными холмиками. Как сладка на вкус ее плоть!
Чуть повернув голову, он прикусил, губами тугой сосок и стал неторопливо сосать.
Эллен что-то довольно пробормотала, когда он задел сосок зубами. Не отрывая рта, он прошел через всю комнату и уложил Эллен на кровать. Теперь, освободив руки, Дункан расстегнул, пояс ее штанов и спустил их до сапог, И снова вобрал в рот ее соски, сначала один, потом другой.
Эллен изнемогала от вожделения и стонала все громче.
Может, это не любовь, но он хотел ее и хотел сейчас. Он не успел снять с нее сапожки, а спустившиеся штаны не давали ей раздвинуть ноги шире. Тогда Дункан на мгновение отстранился, перевернул ее на живот, в восторге от того, что она поняла его намерения, а сам опустился на колени. Дункан спустил свои штаны, сжал бедра Эллен и вонзился в нее, почти зарыдав, когда стенки ее тугого лона сомкнулись вокруг его вздыбленной плоти. Он застонал, и она эхом откликнулась на стон, когда он стал с силой входить в нее.
«Неужели не грешно так сильно жаждать мужа?!» – как сквозь сон подумала Эллен, пока он продолжал заполнять ее. Но тут он стал двигаться быстро и резко, отчего ее похоть взлетела едва не до небес, а голова пошла кругом.
– О Боже! – тихо воскликнула она. – Да! Да!
Она дрожала от неутоленного желания. Им с самого начала было хорошо в постели. Он научил ее, как его ублажить, и вместе они обнаружили все, что нравилось ей. Однако сегодня оба были вне себя и нашли сияющие вершины вместе, в жарком огне взаимного желания. Дункан зарычал, когда его семя фонтаном брызнуло в лоно жены, а Эллен пронзительно вскрикнула, задыхаясь от наслаждения и почти теряя чувства.
Когда они спустя целую вечность все же очнулись, оказалось, что Дункан по-прежнему полулежит на Эллен. Едва собравшись с силами, он откатился на спину. Оба тяжело дышали. Длинные ноги Дункана свисали через край кровати. Наконец он сел и натянул штаны. Эллен распростерлась вниз лицом. Он провел ладонью по ее попке, и она взвизгнула:
– Ненужно!
– Но почему? – удивился он. – У вас такая аппетитная попка, мадам!
– Меня одолевает похоть, милорд, и от каждого вашего прикосновения я хочу все больше и больше, – откровенно призналась Эллен.
Она была так слаба, что едва могла говорить. Сегодня их соитие было невыносимо сладостным.
Она вздохнула.
– До чего же мне повезло, что и тебя одолевает похоть! – хмыкнул лэрд. – Еще несколько минут, и я тоже захочу большего!
Он продолжал гладить торчавшую вверх маленькую попку.
– Но сначала нам нужно стащить сапоги и снять одежду, а потом лечь под одеяло.
Нагнувшись, он стянул сапоги, сначала с себя, потом с Эллен. Она тут же повернулась на спину и взглянула на него из-под полуопущенных ресниц. Под ее обожающим взглядом он разделся догола.
– Интересно, мужчины могут быть прекрасными? – неожиданно спросила она, садясь и сбрасывая штаны вместе с порванными блузой и сорочкой.
– Думаю, женские тела более приятны для взгляда, – ответил он, садясь рядом и принимаясь расплетать ее толстую косу. Распустив ее волосы, он расчесал их пальцами, как гребнем, так что они мантией легли на белые плечи.
– Я люблю тебя, Эллен, – тихо признался он, убирая с ее лба непокорную прядь.
– Ты уже сказал мне об этом, – ответила она, улыбаясь в его теплые голубые глаза.
– Нет, девушка. Я говорил, что начинаю влюбляться. Но теперь понял, что уже давно люблю тебя. Ты не только красива, но еще умна и храбра. Сегодня я наблюдал, как ты вела себя с лордом Колби. Ты могла много чего наговорить ему, но сдержалась и вела себя осторожно и осмотрительно.
– Но лэрд Даффдура – ты, – возразила Эллен. – И твоей обязанностью, твоим долгом было говорить за всех нас.
– Другие женщины – моя невестка Адэр, например, – высказали бы все, что у них на уме. А ты промолчала.
