Хепберн невольно улыбнулся. Кому, как не ему, знать, как плохо со свободными комнатами в королевском дворце, особенно теперь, когда Кэтрин Гордон и ее муж, будущий король Англии, заняли покои, подобающие их высокому положению. Интересно, кого выгонят, чтобы освободить комнаты для Армстронгов из Даффдура?!
Но вслух он ничего не сказал и приготовился наслаждаться искренним гостеприимством хозяев. А тем временем он рассказывал им о последних событиях, поскольку новости доходили до Даффдура с большим опозданием.
Ранней осенью, после сбора урожая, король Яков вместе со своими графами и молодым человеком, называвшим себя Ричардом IV, пересек реку Твид и вошел в Англию с восточных границ. Те последователи Йорков, которые до сих пор находились в ссылке, заверили «законного» короля, что англичане поспешат собраться под его знаменами, после чего войско направится на юг и скинет с трона Тюдора-узуртатора.
Но захватчики оказались в настоящей пустыне. Люди попрятались в замках, выстроенных местными лордами, в надежде найти убежище от нападения. Мало того, увели за собой скот и лошадей, унесли зерно и даже сено. При обычных обстоятельствах нападающие обошли бы замки стороной. Но шотландская армия захватила в поход осадные орудия, один выстрел которых разрушал башни. Люди и животные в ужасе вопили, не находя ни укрытия, ни защиты. Скот был угнан, защитники перебиты. Но тут «законный» король Англии восстал против убийства своего народа, велел свернуть лагерь и отправился назад в Эдинбург для воссоединения с женой.
Собравшиеся в зале Даффдура неодобрительно зашипели.
– Так что наша попытка посадить дружественного нам англичанина на английский трон превратилась всего лишь в свирепый приграничный набег, – продолжал Херкьюлиз Хепберн. – И конечно, боюсь, мы разочаровали «законного» короля, забрав все, до чего дотянулись руки: скот, сено, зерно, после чего благополучно разъехались по домам. Но чего он ожидал? Так всегда бывает при набегах с обеих сторон границы.
Присутствующие дружно закивали.
– А пока ваш добрый лэрд искал свою жену, король и его друг, испанский посол, снова отправились на границу, чтобы проверить, укреплены ли наши дома, поскольку король Генрих наверняка отомстит за вторжение в его земли. Но худшее ожидало его впереди. – Херкьюлиз ехидно хмыкнул. – С самого своего возвращения несчастный был принужден выслушивать трескотню Кэтрин Гордон, перечислявшей добродетели своего мужа и певшей дифирамбы любви последнего к своим подданным.
В зале раздался громовой хохот.
– На мой вкус, Кэтрин Гордон чрезмерно горда, – заметила Эллен. – Даже когда мы жили при дворе леди Маргарет, она вечно ставила себя выше всех девушек. Не могу сказать, что она мне особенно нравится. Хотя мы обе родились в горах, она считала дикарями всех тех, кто жил на западе, И она не стала лучше от того, что вообразила себя английской королевой.
– Вы правы, леди, – улыбнулся Хепберн. – Теперь она совсем нос задрала. Что же, если захотите, можете совсем не иметь с ней дела. Уверен, что тетка короля будет счастлива снова вас увидеть. Вот Маргарет Стюарт – та истинная леди, И она уж позаботится, чтобы вам отвели уютные покои, где можно будет приклонить голову.
Когда неделю спустя они прибыли ко двору, Херкьюлиз узнал, что его брат, граф Босуэлл, принес немалую жертву, уступив Армстронгам личные покои. Король вел себя почти смиренно, когда Эллен появилась в его кабинете вскоре после того, как устроилась в просторных комнатах. Он предупредил свою личную стражу, что Эллен будет его искать, и здоровенные парни покорно отступили перед миниатюрным вихрем, ворвавшимся в кабинет его величества.
– Красотка моя! – тепло приветствовал он. – Я едва дождался твоего приезда!
– Никаких красоток, Джейми Стюарт! – отрезала Эллен, ничуть не умиротворенная комплиментом.
– Надеюсь, покои пришлись тебе по вкусу? – продолжал король, словно не замечая настроения Эллен.
– Неужели никто во всем мире, кроме меня, не сможет узнать Роджера Колби? – наступала она. – Меня держали в плену свыше трех месяцев, и я спаслась только чудом. Я не пробыла дома и двух недель! Мой собственный ребенок не узнает меня и плачет при виде родной матери! А теперь вам понадобилось призывать меня ко двору?!
Эллен раскраснелась и задыхалась от ярости. Король подумал, что в гневе она еще красивее.
– Садись, красотка, и мы обо всем поговорим. Ты привезла с собой малыша? Вскоре он начнет тебя узнавать и полюбит, как любим мы все.
– Милорд, вы действительно считаете меня дурой, способной растаять от сладких слов?
Эллен уселась на стул с высокой спинкой у пылающего очага и, протянув руки к огню, прислушалась к вою ветра за окном.
– Эллен Макартур, моя милая сестра, а я считаю тебя сестрой, – заговорил король самым искренним тоном, – все мы знаем о репутации сэра Роджера. Но только ты одна дольше всех знакома с ним, можешь узнать в толпе, можешь крикнуть: «Это убийца!»
– Все приграничные лорды знают Джонстона, – возразила Эллен.
– Поэтому Джонстон вряд ли будет рядом с ним, когда он решится на покушение. Ты единственная знаешь Роджера Колби в лицо.
– Это правда, – вздохнула Эллен. – Я никогда его не забуду. Но не может же этот англичанин нагло явиться ко двору!
– Он придет переодетым и, конечно, не как англичанин. Потребует помощи у какого-нибудь молодого повесы, который проиграл ему в кости. Тот согласится провести его во дворец в счет долга. В отличие от тебя, моя красотка, некоторые так и рвутся ко двору.
Король чарующе улыбнулся, и Эллен невольно рассмеялась. Разве можно устоять перед Джейми Стюартом?!
– Он может притвориться слугой, – задумчиво заметила Эллен. – На его месте я сделала бы точно так же. Вы почти не замечаете слуг, милорд. Бьюсь об заклад, вы даже не можете назвать их по именам.
– Ошибаешься, красотка, я знаю лица тех, кто мне служит. Но в остальном ты права. Я немедленно потолкую со своим управителем и прикажу тщательно проверять всех новых лакеев. Ему потребуются лишние руки: во время рождественских праздников здесь яблоку будет негде упасть.
– Милорд, это очень опасный человек, – предупредила Эллен. – Он всеми средствами будет добиваться благосклонности короля Генриха. Умоляю вас, не стоит недооценивать сэра Роджера. И не позволяйте этого другим.
– Он что-то сделал тебе?
– Нет, – коротко ответила Эллен, по мнению короля, чересчур резко и быстро.
Но он не стал допытываться. Не имел на это права. Кроме того, что бы она ни сказала своему мужу, это не ослабило его преданности. Король видел это собственными глазами. Приграничный лорд любил жену беззаветно и всем сердцем.
В конце декабря начались приготовления к рождественским праздникам. Хотя Эллен мечтала оказаться в Даффдуре, все же должна была признать, что искренне наслаждалась праздничной атмосферой в Стерлинге. Днем, пока стояла хорошая погода, они охотились. В плохую же погоду гости собирались, сплетничали, играли в кости и угощались. В парадном зале устраивались танцы.
