В глазах Розамунды стояли слезы.
— Благодарю вас, ваше величество, — произнесла она, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Проклятие! В последние дни у нее глаза постоянно на мокром месте! Две женщины обнялись на прощание, и Розамунда покинула королевскую резиденцию.
Глава 13
Она вернулась в дом лорда Кембриджа, где царила суета, связанная с предстоящим отъездом. Оба семейства решили покинуть Эдинбург рано утром. Лесли отправятся на северо-восток, в Гленкирк, Болтоны — на юго-запад, во Фрайарсгейт.
Адам видел, как измучилась за этот месяц Розамунда и как старательно она пытается скрыть это от окружающих, особенно от своей маленькой дочки. Когда все разошлись спать по своим комнатам, он задержался с Розамундой в гостиной.
— Если отец все вспомнит, я сразу же пошлю за вами, — пообещал Адам.
— Что-то подсказывает мне, что этого не случится, — тихо проговорила Розамунда. — Когда мы с вашим отцом увидели друг друга впервые, нас обоих словно поразил удар молнии. С той самой минуты мы понимали: то, что было между нами когда-то, в другом месте и в другое время, должно повториться вновь. Но кроме того, мы оба с самого начала знали — если угодно, назовите это предвидением, — что нам не суждено быть вместе. Однако по мере того как наша любовь крепла, мы постарались не думать об этом, гнали эти мысли прочь. И обманывали сами себя, считая, что препятствием к нашей свадьбе является не перст судьбы, а наши обязанности перед Фрайарсгейтом и Гленкирком. А потом мы нашли способ разрешить эту проблему и стали думать о свадьбе. Но от судьбы не уйдешь, Адам Лесли. Нам с Патриком не суждено было воссоединиться навсегда. И судьба снова напомнила о себе самым жестоким образом. — Розамунда тяжело вздохнула и добавила: — Вашему отцу суждено прожить остаток дней, не вспоминая ни о тех волшебных месяцах, что мы провели вместе, ни о нашей безумной любви. Тогда как я, напротив, никогда не забуду его. Это и будет моим наказанием за попытку обмануть судьбу, — горько заключила Розамунда.
— Но он еще может вспомнить, — попытался утешить ее Адам.
Розамунда грустно улыбнулась:
— Как вы похожи на своего отца!
Она медленно поднялась с кресла и вышла из гостиной, оставив Адама одного.
Наступило утро. В последний раз позавтракав все вместе, оба семейства стали прощаться. Наступил тяжелый момент для Розамунды. Она набралась мужества и, подойдя к Лесли, протянула Адаму руку. Он поцеловал ее.
Патрик наградил Розамунду вежливой улыбкой.
— Благодарю вас, мадам, за вашу самоотверженную заботу обо мне, — произнес он и тоже поцеловал ей руку.
Розамунда нежно провела рукой по его лицу.
— Прощай, любовь моя, — слетело с ее непослушных уст. Она пристально всматривалась в дорогое ей лицо, как будто надеялась найти в нем хотя бы слабый намек на то, что Патрик помнит ее, но — увы! Рука Розамунды безвольно упала.
Она повернулась, отошла к крыльцу, где ее ждала оседланная лошадь, и, не дожидаясь чьей-либо помощи, вскочила в седло. Том и Филиппа попрощались с Адамом и Патриком Лесли и присоединились к ней. Их маленький отряд двинулся по оживленной Хай-стрит, Адам Лесли еще долго смотрел им вслед. Наконец они скрылись из виду, свернув за угол.
— Неужели ты ничего не помнишь? — обратился с вопросом к отцу Адам. — Совсем ничего?
— Ничего, — отрицательно покачал головой граф. — Я хотел бы вспомнить, ведь она такая красивая, но не могу. Я бы оскорбил ее, если бы попытался притворяться, будто помню. — Патрик сошел с крыльца и вскочил на свою лошадь. — Поехали домой, Адам. У меня такое чувство, будто я целую вечность не был в Гленкирке.
Том нанял два десятка солдат, чтобы те охраняли их в дороге. Как только лошади свернули на знакомую дорогу, Розамунду охватило страстное желание как можно скорее оказаться дома. Они двигались весь день без остановок, и Розамунда согласилась остановиться на ночлег, только когда на землю опустились густые сумерки и ехать стало опасно. По ее настоянию они проехали мимо удобной гостиницы, в которой заранее заказал номера Том, и теперь ютились на сеновале у какого-то фермера, без кроватей и ужина.
— Ты не можешь так издеваться над нами, — говорил Том, с трудом сдерживая раздражение.
— Я должна быть дома, — все время повторяла Розамунда. — Я умру, если не попаду домой!
— Филиппе не место на сеновале, Розамунда! — пытался вразумить ее Том. — И нам придется спать на пустое брюхо, черт побери!
— Сунь жене этого фермера пару монет, и она тебя накормит, — посоветовала Розамунда.
Том замысловато выругался себе под нос. Розамунда рассмеялась:
— Ай-ай-ай, кузен! Кто бы мог подумать, что ты знаешь такие выражения!
Она вдруг осеклась и сразу погрустнела.
Утром Том все-таки уговорил жену фермера приготовить для всех завтрак. Она была не прочь заработать пару монет, хотя еда оказалась совсем простой. Розамунда почти не притронулась к своей порции овсянки, зато постоянно напоминала, что все должны поторопиться.
— Впереди нелегкий день, — заявила она и первой вскочила в седло, желая ехать во главе отряда.
Двое солдат из конвоя, не дожидаясь приказа, поспешили за ней, а их товарищи заканчивали завтракать.
— Какая муха укусила Розамунду? — спросил Том у Мейбл, когда они уже были в пути.
— Фрайарсгейт — это источник ее силы, — отвечала старая нянька. — Горе и отчаяние почти лишили ее сил. И теперь она будет погонять лошадь до тех пор, пока кто-то из них не свалится замертво.
— Но ни Филиппа, ни Люси, ни ты не выдержите такой гонки! — возмутился Том.
— Я сделаю все, что могу. Филиппа с Люси еще молоды и полны сил. Мы многое переживем, если будем знать, что впереди нас ждет Фрайарсгейт, — заявила Мейбл.
Скачка продолжалась. В полдень Том все-таки уговорил Розамунду сделать остановку в придорожной таверне, убедив ее в том, что лошадям нужен отдых. Воспользовавшись передышкой, лорд Кембридж приказал хозяину подать плотный обед на весь отряд, включая и солдат из охраны, потому что знал: как только Розамунда вернется на тракт, она будет скакать и скакать до тех пор, пока не станет совсем темно.
А еще он с тревогой думал о том, что они находятся совсем близко к границе.
— Мы могли бы переночевать в Клевенз-Карне, — сказал он Розамунде.
Кузина оглядела его холодным взглядом и резко ответила:
— Нет, ноги моей не будет в Клевенз-Карне!
— Тогда давай заночуем прямо здесь. Вчера ты замучила нас до полусмерти! — взмолился Том.
— Нет, — снова ответила Розамунда. — До ночи мы можем проехать гораздо дальше Клевенз-Карна, и это позволит нам завтра уже к полудню добраться до Фрайарсгейта!
— Но ведь между Клевенз-Карном и Фрайарсгейтом нет ни одного места для ночлега! — выкрикнул Том, теряя терпение.
