Логан предложил тост за Элизабет и ее мужа, пожелал им долгой жизни и много здоровых детишек. Следующим встал лорд Кембридж, поднявший кубок "за хорошо выполненную работу".
Даже Элизабет не могла не улыбнуться, услышав это.
Эдмунд, в свою очередь, сказал, что он и Мейбл присутствовали при рождении Элизабет, счастливы, что дожили до дня ее свадьбы, и рады, что она скоро станет матерью.
Наконец слуги убрали со стола. Гости готовились покинуть Фрайарсгейт. Оказалось, что стало немного холоднее и моросит легкий дождик.
Лорд Кембридж недовольно передернулся, но обнял племянницу и прошептал:
— Дорогая девочка, он очень красив. Заботься о нем. И ради вас и вашего ребенка… поскорее помиритесь. Помни, ты сделала хороший выбор — и сделала его сама.
— Как жаль, что ты уезжаешь, — совсем по-детски всхлипнула она.
— Дорогая, если меня не будет в Оттерли еще несколько недель, Уилл посчитает, будто я его покинул. Нет! Я должен ехать! Я уже немолод, Элизабет, хотя очень немногим признался бы в этом. Эта зима стала для меня на редкость жестокой и холодной.
Он поцеловал ее в лоб и, отвернувшись, поспешил к своей лошади. Его окружила вооруженная стража Фрайарсгейта, которой предстояло благополучно проводить лорда Кембриджа в Оттерли.
— Розамунда, моя дорогая девочка, до встречи. Дорогой Логан, я высоко ценю твое общество и всегда рад оказаться рядом с тобой. Бэн, позаботься о жене. А теперь я должен вас покинуть! Прощайте! Прощайте!
Маленький отряд галопом помчался по дороге.
— Дорогая, я вернусь через несколько недель, — пообещала Розамунда дочери. — По моим подсчетам, ты должна родить в середине июня. Я приеду в конце мая. Бэн, не позволяй ей слишком много работать!
— Я вполне способна сама управлять своими землями! — отрезала Элизабет.
— Разумеется, — согласилась Розамунда, — но ребенок может не выдержать твоей беготни. Ты должна отдыхать до самых родов.
— Как отдыхала ты? — с деланной наивностью осведомилась дочь.
Розамунда рассмеялась.
— Хотя бы попробуй, — сказала она, обнимая дочь.
— Хотя бы раз в жизни послушайся мать, — не выдержал Логан, подсаживая жену в седло и сам садясь на коня.
К ним немедленно присоединились члены клана Хепбернов.
— Помни, — наставлял он новобрачную, приподнимаясь в стременах, — что ему позволено бить тебя, а вот ты не имеешь права пальцем его тронуть.
Элизабет возмущенно ахнула, но тут же, поняв, что он шутит, хихикнула.
— Вот это уже лучше, девушка, — кивнул Логан. — Сегодня ты все утро куксилась, но я рад, что ты провожаешь меня улыбкой. Бэн, пригляди за ней. Благослови Господь вас обоих.
По знаку лэрда отряд тронулся в путь.
Элизабет с новоиспеченным мужем стояли в дверях дома и провожали взглядом последних гостей. В доме их ожидали Мейбл и Эдмунд. Последний выглядел значительно лучше, но рука по-прежнему бессильно висела.
— Садитесь у огня, — пригласила она. — Простите, что послала за вами так поздно, но мама требовала, чтобы венчание состоялось рано утром. Ей хотелось сегодня же вернуться в Клевенз-Карн. Эдмунд, отныне управляющим будет мой муж. Таковы условия брачного контракта. Не мог бы ты давать ему советы и учить всему, что знаешь сам? Правда, я по-прежнему остаюсь хозяйкой Фрайарсгейта.
— Охотно. Я приду сюда завтра, — сказал Эдмунд.
— Нет, — покачал головой Бэн, — это я приду в ваш коттедж. Я хотел бы осмотреть отары, и пора посчитать новорожденных ягнят.
— Ты всегда желанный гость, Бэн, — заверил Эдмунд.
Пока мужчины обсуждали дела, женщины тихо переговаривались.
В конце концов вошедший Альберт объявил: во дворе ждет повозка, чтобы отвезти домой старших Болтонов. До маленького коттеджа было совсем недалеко, но у Эдмунда не хватало сил идти пешком. Пожилая пара удалилась, пожелав новобрачным счастья.
После их ухода Элизабет едко объявила:
— Праздник закончился. Мы не какие-нибудь аристократы, чтобы тратить день на пиры и развлечения. У нас полно работы.
— Согласен, — кивнул Альберт. — Но сначала нужно переодеться.
— Ты прав. У нас нет лишних денег на оборки и шелка, сэр.
Они поднялись наверх, и Элизабет, к своему удивлению, обнаружила, что Бэн спит в соседней комнате.
— Ты здесь? Кто разрешил тебе здесь спать?!
— Твоя мать. Но если тебе это не нравится, я выберу другую комнату. И слова против не скажу.
Она немного подумала.
— Нет. Мне все равно, где ты приклонишь голову. У меня только одна просьба: не таскай сюда своих шлюшек. Хочешь охаживать их — води в амбар.
— Как ты водила меня? — съязвил он. — И ты прекрасно знаешь, Элизабет, что, пока я жил во Фрайарсгейте, у меня не было других женщин, кроме тебя.
— Но были же у тебя женщины?! — не унималась Элизабет.
— Были. Я на десять лет старше тебя и никогда не был монахом.
— Мне все равно, спишь ты с кем-то или нет, — бросила она.
— Думаю, тебе не все равно, — ухмыльнулся он. — Но я прекрасно владею собой, жена, и, пока ты не пустишь меня в свою постель, предпочту жить в целомудрии.
— Я больше никогда не лягу с тобой! — прошипела она.
— Ляжешь! — пообещал он. — Я люблю тебя, Элизабет Мередит Хей, пусть ты даже использовала меня, чтобы получить наследника.
— Вот именно. Так оно и было!
— Ты не умеешь лгать, жена, — рассмеялся он. — Ты занималась любовью с удовольствием.
— Нечего тратить утро на споры со мной, пора заняться работой, — отпарировала Элизабет и бросилась в спальню, чтобы переодеться.
Ей не терпелось поскорее вылезти из свадебного платья и надеть широкое свободное одеяние, которое она носила с тех пор, как стал расти живот.
Скоро настанет пора пахоты. Земля на полях еще мерзлая, но через пару недель все изменится. Нужно решить, какие поля каким зерном засевать. Если много лет сажать на поле одну и ту же культуру, земля становится бесплодной.
Нэнси молча помогала леди одеться. Молодая служанка давно усвоила, когда можно говорить, а когда лучше помолчать.
— Этот день ничем не отличается от остальных, — неожиданно объявила Элизабет. — Я буду в библиотеке.
— Да, леди, — ответила Нэнси, оглядывая комнату.
Будет ли хозяин спать вместе с женой? Трудно сказать, но на всякий случай лучше сменить простыни и перестелить постель.
Элизабет спустилась в библиотеку и решила несколько минут посидеть у огня. За окном лил дождь. Жаль, что гости уже уехали! Впрочем, всем известно, что апрель — мокрый месяц.
