Всем было ясно, что она имела в виду.
Слова Рианон переполнили радостью Тейрниона и его жену и возбудили в них любопытство. Леди Илейн мягко заговорила с Рианон:
— Вы только что обрели вновь вашего сына, и вы позволяете ему вновь уйти, да, принцесса?
Рианон кивнула.
— Анвил не знал других родителей, кроме вас двоих. Я хочу чтобы мой ребенок был счастлив. Скажу вам, что, прожив шесть лет среди подозрительности и нетерпимости здешнего двора, я знаю наверняка, что в Дифиде Анвилу не обрести счастья, и даже самой его жизни угрожает опасность. Я не смогу здесь влиять на судьбу своего сына. Они отберут его у меня и постараются стереть из его памяти половину того исторического наследия, которую он получил от меня. Вам, разумеется, понятно по его внешности, что он не чистокровный Кимри. Однако вы полюбили его безоговорочно.
В этот момент заговорил мальчик Его голосок был высок и пронзителен.
— Я только что нашел тебя, моя дорогая мама. Я не хочу больше тебя терять.
— Ты не потеряешь меня, Анвил, мой прекрасный сын. — Я буду часто навещать тебя в Гвенте. Возможно, когда-нибудь к тебе приедет и отец.
— В таком случае я вернусь в Гвент, как ты пожелала, — нежно ответил малыш, вновь целуя ее в щеку За стенами замка Пауела грохотал гром, предвестник приближающейся бури. За окнами Большого Замка сверкали молнии.
Пауел поднялся со своего места за главным столом и посмотрел прямо на Рианон.
— Рианон, — произнес он, — вернешься ли ты ко мне?
Прежде чем она смогла ответить, Бронуин Белая Грудь вскочила, словно ее ужалили. Вцепившись в руку Пауела хищными пальцами, она закричала:
— Нет! Ты не можешь так поступить со мной, мой господин! Отошли ее прочь! Она вызывает в тебе лишь страдания, эта женщина Справедливого народа. Как ты можешь быть уверен, что это твой сын? Это какое-то колдовство Справедливого народа против нас! Ты должен это заметить!
Пауел стряхнул с себя руку Бронуин.
— Оставь меня! — сердито бросил он. — Твоя сварливая болтовня мешает мне.
— Оставить тебя? — завизжала она с искаженным от гнева лицом. — Оставить тебя? Что ты такое говоришь, Пауел? А как насчет прошлой ночи? И многих других ночей, когда мы возлежали вместе, двое возлюбленных? Как насчет твоего обещания, которое ты мне давал каждый день, что наконец разведешься с этой тварью и уберешь ее с глаз долой, чтобы жениться на мне? Дифиду нужен наследник! Законный наследник Кимри! — Кровь бросилась ей в лицо, и ярость от рухнувших планов почти обезобразила ее.
На мгновение появился прежний Пауел.
— Дифид уже имеет наследника, госпожа, — сурово промолвил он. — Он сейчас перед нами! — Стремительно схватив Бронуин за толстую каштановую косу он с силой повернул ее голову в сторону Рианон и ребенка, которого она по-прежнему держала в своих объятиях. — Взгляни на моего сына, Бронуин! Он может быть светлым, как его мать, но лицом он похож на меня. У него лицо Дифида! Я в этом не сомневаюсь! — Пауел перевел взор на совет и придворных. — Есть ли у кого сомнения в происхождении этого мальчика? — свирепо спросил он. — У тебя, Синбел? — угрожающе прорычал он.
— Ребенок, без сомнения, принц Анвил, мой добрый господин, — вкрадчиво ответил Синбел из Тейфи. — Наследник Дифида возвращен нам, но я сомневаюсь в разумности его возвращения в Гвент.
— Почему же, мой лорд Синбел? — ледяным тоном спросила Рианон. — Не думаете ли вы, что мой сын будет в большей безопасности на нежном попечении вашей доброй дочери, чем у леди Илейн и лорда Тейрниона? — Среди собравшихся послышались смешки, несколько иронических взглядов были брошены в сторону Бронуин, когда Рианон продолжила свою речь:
— Ваша дочь может взять Пауела в мужья, если они оба хотят этого, но мой сын никогда не окажется в ее руках. Он вернется в Гвент!
— Где, — продолжил Тейрнион, — его будут усердно охранять и держать в безопасности от всяких напастей до того дня, когда он унаследует от своего отца Дифид. — Лорд Гвента широко улыбнулся Синбелу и его дочери.
— У моего народа есть обычай: если мужчина и женщина несчастливы в браке, они могут расторгнуть этот союз, просто освободив одного из супругов от клятв. Поэтому я освобождаю тебя, Пауел Дифида, от клятв, данных мне при дворе моего отца шесть лет назад. Я больше тебе не жена. Ты мне больше не муж.
Пауел безмолвно кивнул, от последнего крушения его надежд плечи его опустились.
— Наш сын Анвил тем не менее останется моим наследником, Рианон, — пообещал он ей.
— А как же мои дети? — в ярости зашипела Бронуин. — Неужели им ничего не достанется, когда этот полукровка будет иметь все?
Чудовищный удар грома потряс Большой Зал. Облако фиолетово-голубой дымки возникло прямо в центре зала, и, задохнувшись от страха, большинство придворных отпрянуло назад. Облако рассеялось так же таинственно, как и появилось, и перед ними возникла юная женщина в мерцающем наряде с королевскими регалиями, ее золотые волосы были заплетены в семь кос, каждую из которых украшали сверкающие драгоценности.
Рианон не смогла удержать легкой улыбки, которая коснулась ее губ при экстравагантном появлении ее младшей сестры, Анхарид, теперь уже королевы Справедливого народа. Ее сердце радостно забилось, когда она вновь увидела сестру, с которой не надеялась когда-нибудь свидеться.
— Я Анхарид, королева Справедливого народа Леса и Озера, — объявила Анхарид властным голосом. Ее ледяной взор скользнул по залу, смягчившись, завидя племянника и его опекунов, потом вновь стал суровым, натолкнувшись на Бронуин Белую Грудь, у которой хватило смелости попытаться занять место сестры. — Ты говоришь о своих детях, Бронуин Белая Грудь, но у тебя их не будет ни от одного мужчины, Пауела Дифида или кого-то другого. Уже сейчас твое чрево ссыхается. Ты будешь бесплодна. Позволить, чтобы такая злобная кровь передавалась и дальше, было бы преступлением против природы. Таков приговор, вынесенный тебе Справедливым народом за твое гнусное участие в судьбе моего племянника.
Бронуин вызывающе смотрела на Анхарид, но королева уже покончила с ней и перевела взгляд на Синбела из Тейфи.
— Ты, лорд Тейфи, проклят за твое тайное преступление, и прокляты все твои потомки на тысячу поколений вперед.
Синбел из Тейфи, казалось, растворился у всех на глазах А Рианон сочла своим долгом пообщаться с сестрой. Ей не надо было обращаться к ней вслух.
— Будь милосердна, сестра!
— Сомневаюсь, что они проявили к тебе хоть каплю сострадания.
— Некоторые из них заботились обо мне.
— Я знаю, и мой гнев не коснется их, — пообещала сестре Анхарид, еще раз посмотрев на придворных Дифида.
— Тех из вас, знакомых и неизвестных, кто мыслью или делом помогал моей сестре, ждет счастливая судьба. Богатство и счастье будут сопутствовать не только вам, но и вашим потомкам на тысячу поколений вперед. Мы, Справедливый народ, на самом деле не столь отличны от вас, Кимри. Мы, как и вы, живем и умираем. Мы любим, но иногда, хоть и стараемся сдерживаться, ненавидим.
