— Кто ваша святая покровительница? — спросила королева.
— Пресвятая Богоматерь, — ответила Мэйрин. — Мои именины — в ее день, пятнадцатого августа.
— Несомненно, — проговорила королева, — что Пресвятая Богоматерь позаботилась о вас, Мэйрин из Эльфлиа. Ваше спасение — настоящее чудо. Я поверила вам сразу же, а теперь, когда вы рассказали всю вашу историю, я окончательно поняла, что мой долг — защитить вас от этого ужасного человека. Я прослежу, чтобы мой супруг король послал гонца в Англию за вашим Жоссленом.
Мэйрин внезапно разрыдалась от счастья. Упав перед королевой на колени, она поднесла к губам руку Маргарет и поцеловала ее.
— Чем я могу отблагодарить вас за эту доброту, милосердная госпожа? — спросила она.
— Останьтесь со мной до тех пор, пока не родится мой ребенок, попросила юная королева. — Ваш муж доберется сюда не раньше весны, а я должна разродиться как раз весной. Мои придворные дамы — добрые и заботливые женщины, но им не хватает знаний и утонченности. А ведь я привыкла к ним и в Венгрии, и при дворе короля Эдуарда. Мы с вами почти сверстницы, вы много путешествовали и, судя по всему, получили хорошее воспитание. Вы умеете читать?
— Да, миледи.
Королева жестом велела Мэйрин подняться с колен и сесть на место.
— Тогда мы будем читать вместе и беседовать о книгах. Это скрасит мне жизнь; ведь когда приблизятся роды, у меня останется совсем мало развлечений. — Маргарет улыбнулась ей, и Мэйрин наконец поняла, что она в полной безопасности.
Оказалось, что жизнь при дворе Малькольма Кенн Мора не так уж плоха. Король интересовался всем, чем интересовалась королева, так что Мэйрин сразу же оказалась и под его защитой. Если бы Малькольм Кенн Мор был глуп, ему не удалось бы пережить все выпавшие на его долю испытания: в детские годы — гражданскую войну, когда ему было десять лет — побег в Англию, в юности — борьбу за шотландский престол. Богатый опыт и предусмотрительность подсказали королю, что такого человека, как Эрик Длинный Меч, не стоит недооценивать. Поэтому он отвел Мэйрин маленькую спальню в апартаментах своей жены.
— Если ты только приблизишься к этой женщине до приезда Жосслена де Комбура, Эрик, ты навсегда потеряешь мою дружбу, — предупредил король своего вассала. — Я тебя из-под земли достану!
Мэйрин быстро привыкла к жизни компаньонки королевы. Она была счастлива, что наконец оказалась в безопасности, но, конечно, скучала по Эльфлиа и своей семье, твердо зная, что Ида позаботится о малютке Мод. Больше всего ее беспокоил Жосслен. Мэйрин понимала, что ему будет очень тяжело смириться с тем, что произошло. Он ведь такой гордый! Но Мэйрин не сомневалась, что взаимная любовь поможет им вновь соединиться.
Прошел январь. Наступил праздник Имболк. К своему изумлению, Мэйрин обнаружила, что кельтские костры в этот вечер зажглись по всей Шотландии. Даже при дворе отметили праздник, хотя королева отнеслась к этому с неодобрением.
— Это не христианский обряд, — сказала она.
— В нем нет ничего дурного, — кротко возразила Мэйрин. — Просто старинный народный обычай; мы придерживаемся его и в Эльфлиа. С западных холмов видны бесчисленные костры валлийцев. Это — часть наследия наших предков. Это — праздник, помогающий скрасить долгие, скучные зимние дни и ночи. Не забывайте, миледи, что скоро нам предстоит великий пост.
В середине февраля Мэйрин почувствовала, что по утрам ей бывает нехорошо и что ее любимая говядина стала вызывать у нее отвращение. Поскольку такие симптомы возникали у нее уже дважды, Мэйрин поняла, что беременна. В ту ночь страстной любви с Жоссленом, в Йорке, она зачала дитя! И это сын! Мэйрин знала наверняка.
— Я беременна, — сказала она Маргарет. Теперь они с королевой стали подругами и делились всякими секретами. Королева пришла в восторг.
— Какое счастье, что у вас не случилось выкидыша, когда вы были в лапах этого ужасного человека! — Королеве даже в голову не пришло заподозрить, что Мэйрин могла солгать насчет Эрика и что в действительности этот ребенок мог быть и от него.
Мэйрин кивнула.
— Да, он ведь тогда был только что зачат, — сказала она. — Ах, миледи, мне действительно повезло. Но если вы считаете, что от Эрика меня защитила сама Богоматерь, то наверняка она спасла и моего сына. Я точно знаю, что это сын! Вильгельм де Комбур. Так мы собирались назвать мальчика. Еще до рождения Мод мы решили, что сына назовем Вильгельмом, а дочку — Мод. А как вы назовете вашего сына?
— Эдуардом, — ответила Маргарет. — В честь короля Эдуарда, который так ласково принял нас при дворе, когда мы были еще детьми.
Мэйрин не пыталась скрыть от окружающих свою беременность. Напротив, гордилась этим: ведь Жосслен так хотел, чтобы у них была большая семья. Тяжелее всего ей было понимать, что она никак не может сообщить об этом ни ему, ни Иде. Мэйрин часто обращалась про себя к Иде с горячей благодарностью: ведь под ее опекой маленькая Мод в полной безопасности.
Лэрд Гленкирка превратился в галантного кавалера. Его звали Энгус Лесли. Мэйрин была очень благодарна ему за то, что в большом зале королевского замка он всегда находился рядом с ней: ведь доступ ко двору Эрику не был закрыт. Не проходило и дня, чтобы она не замечала на себе его яростные взгляды. До приезда Жосслена она обречена терпеть эти встречи.
Энгус Лесли Эрика недолюбливал.
— Этот человек похож на труса, — однажды сказал он Мэйрин, прогуливаясь с ней по маленькому садику Маргарет. Землю все еще покрывал снег, а небо хмурилось, угрожая новым снегопадом.
— Он и есть трус, — ответила Мэйрин. — Он сказал, что убил моего отца ударом в спину, поскольку не отважился встретиться в честном поединке с таким опытным воином, как Олдвин Этельсберн. Мне кажется, что Эрик Длинный Меч — сумасшедший человек, Энгус. Возможно, поэтому он так меня пугает.
— Во всяком случае, одно достоинство у него есть, — заметил лэрд.
— Какое же? — спросила Мэйрин.
— Хороший вкус в том, что касается женщин, — с застенчивой улыбкой ответил Энгус.
Фиалковые глаза Мэйрин заблестели от похвалы. Лэрд Гленкирка не был красавцем: долговязый и нескладный, с чересчур длинным носом и слишком широким ртом. Но волосы его были приятного темно-каштанового оттенка, а глаза — светло-голубые и теплые.
— Зачем вы льстите мне, Энгус? — поддразнила его Мэйрин. Лэрд слегка покраснел и воскликнул:
— Проклятие, миледи Мэйрин! Мы здесь не привыкли тратить времени на кокетство! Вы — красивая женщина, а я — человек прямой. Все дело в том, что я завидую вашему мужу. У меня до сих пор не было времени, чтобы обзавестись женой, хотя мои родичи постоянно напоминают мне о том, что я должен жениться. Честно признаюсь, что был бы рад, если бы вы были моей женой, а ребенок, которого вы должны родить, — моим сыном. Во всяком случае, до тех пор пока муж не приедет за вами, я буду оберегать вас так, как если бы вы были моей собственной женой.
