Зато теперь этому воспротивился папа римский, заявивший, что Матильде Фландрской надлежит найти себе другого мужа. Однако Матильда уже не хотела слышать о других женихах. Ее не привлекал никто, кроме Вильгельма.
Именно в этот момент Жосслена и отправили во Фландрию. Он уже стал красивым четырнадцатилетним юношей. Его миссия заключалась в том, чтобы прислуживать Матильде в качестве пажа. Он должен был рассказать ей все, что знал о герцоге Вильгельме, развлекать ее и подбадривать, когда она поддавалась страхам и сомнениям, и следить, чтобы она внезапно не передумала. Жосслен прекрасно справился со своим заданием: белокурая малышка Матильда еще больше укрепилась в своей решимости не выходить замуж ни за кого, кроме Вильгельма Нормандского.
Наконец Балдуин Фландрский дал согласие на этот брак вопреки протестам папы римского. Своенравная Матильда превратила его жизнь в сущий ад. С него было довольно. Пускай нормандец получает ее. Папа римский далеко, в конце концов он смирится со своей неудачей. И Матильда стала женой Вильгельма. Этот брак оказался исключительно счастливым и удачным. Вильгельм обожал свою жену и никогда ей не изменял. И это было большой редкостью по тем временам для человека его положения.
Вильгельм не забыл услуги, которую оказал ему Жосслен де Комбур, и Матильда тоже помнила об очаровательном паже. Именно благодаря благосклонности этой супружеской четы Жосслен в конце концов и попал в Эльфлиа. Вильгельм знал, что может рассчитывать на Жосслена де Комбура, что его верный слуга обеспечит ему мир в этой области королевства и построит крепость, столь необходимую на границе с опасными соседями.
Мэйрин провела его обратно на первый этаж, показала кладовую, буфетную и кухни. Особенно поразила Жосслена крытая галерея, соединяющая основное здание с кухнями, по одну сторону от которой находился огород, а по другую — сад с травами. Колодец располагался рядом с кухней, под защитой стен; это служило гарантией того, что его не смогут отравить враги в случае осады. Жосслен очень огорчился, что ему не удастся включить замок в новую крепость: крепость надо возводить на гребне холма, откуда видны валлийские земли.
— Как случилось, — спросил он Мэйрин, когда они вернулись в зал, — что саксонская девушка так бегло говорит по-нормандски без малейшего акцента?
Мэйрин подняла голову и взглянула ему в лицо. Жосслен заметил, что глаза ее удивительного аметистового цвета.
— Я родилась не в Англии, хотя выросла здесь, милорд. Мой отец был бретонцем, а мать — ирландкой. Когда я осталась сиротой, Олдвин Этельсберн и его жена удочерили меня.
— Значит, вы не его родная дочь?
— Олдвин Этельсберн официально признал меня своей приемной дочерью, оговорив, что я стану его наследницей, если не останется наследников мужского пола. Король Эдуард дал на это согласие в обмен на услугу, которую оказал ему отец. Именно во исполнение этого договора мой отец и отправился в Константинополь несколько лет назад во главе торгового посольства. Такую цену потребовал король за признание меня дочерью Олдвина Этельсберна и его жены Иды. Мои права на Эльфлиа совершенно законны. Я говорю не только по-нормандски, но и на бретонском, латинском, греческом и, само собой, английском языках. Я умею читать и писать. Изучала математику, логику, историю, географию и философию. Моя мать считает, что образованная женщина — это проклятие для мужчины, но мой отец и муж поощряли меня в занятии науками.
— Вы замужем? — спросил Жосслен. Ну конечно, как он мог сомневаться?! Она чересчур красива, чтобы до сих пор оставаться в девушках.
— Была, — тихо ответила Мэйрин, и на мгновение по лицу ее пробежала тень. — Мой муж умер.
— Он умер так же, как ваш отец и брат, сражаясь против норвежцев? Или он был с Гарольдом Годвинсоном при Гастингсе? — поинтересовался Жосслен, желая побольше узнать о человеке, любившем ее.
— Василий был принцем Византии, милорд. Он умер в Константинополе от руки убийцы. Его напрасно лишили жизни, ибо он был добрым человеком.
— Простите меня, Мэйрин. Я не хотел причинить вам боль, воскресив в вас печальные воспоминания.
— Если не считать его смерти, милорд, то воспоминания о моем муже только радостные.
— У вас нет детей?
— Мы прожили с ним в браке всего несколько месяцев. А потом случилось это несчастье, — ответила Мэйрин. — Поэтому я и вернулась домой, в Англию, со своими родителями. Без Василия мне нечего было делать в Константинополе. Теперь вы, конечно, можете попытаться отнять у меня дом, но не рассчитывайте, что я окажусь покорным и кротким созданием и спокойно уступлю свои владения, милорд. — Взгляд ее был дерзким и вызывающим.
Жосслен не сдержал улыбки, но быстро понял, что его реакция еще сильнее раздражает Мэйрин. Он внимательно разглядывал эту удивительную женщину. Она не была такой малышкой, как Матильда, но и высокой ее назвать нельзя. Изящного сложения, среднего роста… Однако Жосслен был значительно крупнее ее: он унаследовал от отца высокий рост. Худощавость сочеталась в нем с моложавым лицом, благодаря чему он вовсе не выглядел на свои тридцать лет. В прошлом ему это приносило много преимуществ: он долго казался полуподростком, что позволяло ему так удачно справляться с поручениями Вильгельма. Не знакомые с ним люди считали его мальчишкой и не особенно стеснялись при нем в разговорах. Впрочем, Жосслен очень обрадовался, заметив несколько лет назад, что в его лице наконец появляется настоящая мужественность и зрелость. Однако ему казалось, что, если бы он сейчас выглядел старше, Мэйрин не стала бы вести себя с ним так дерзко.
В следующие недели Жосслен держался подчеркнуто любезно, и Мэйрин безошибочно угадала, что он ухаживает за ней. Однако это не мешало ей при каждом удобном случае напоминать ему, что Эльфлиа принадлежит ей. С Идой Жосслен тоже был ласков и учтив, и однажды она с упреком сказала дочери:
— Тебе повезло, что ты не замужем за этим добрым рыцарем, Мэйрин. Иначе он бы давно укоротил твой острый язычок. И боюсь, я бы только сказала ему за это «спасибо». — Но я говорю ему только правду, мама.
— Не забывай, что он находится в весьма щекотливом положении. А ты даже не пытаешься поддержать его!
— Просто я не хочу, чтобы он чересчур привык к Эльфлиа. Ведь это поместье никогда не будет принадлежать ему, — высокомерно ответила Мэйрин.
— Смотри, Мэйрин, чтобы ты не пожалела о своих словах, — предостерегла ее Ида и отправилась готовить одежду для дочери, собиравшейся в Лондон на коронацию короля Вильгельма.
Жосслен де Комбур привез с собой в Эльфлиа опытного мастера, чтобы тот руководил постройкой крепости. Это был мастер Жилье из Руана. Затея эта была весьма дорогостоящей, и основную часть расходов брал на себя сам Жосслен. Поскольку король официально передал ему во владение поместье Эльфлиа со всеми землями, Жосслен имел полное право обложить местных жителей налогом на строительство крепости. Однако он этого не сделал: к счастью, рыцарь был достаточно богат.
Его красавица-мать, Ева Драпье, была единственным ребенком в семье и наследницей своего отца. Отец хотел подыскать дочке хорошую партию и не торопился выдавать ее замуж. И когда граф де Комбур увидел ее и отчаянно влюбился, Ева Драпье ответила на его чувства с не меньшей страстью.
