Они зашли в поселение строителей крепости, и Дагда быстро и толково рассказал собравшимся людям о грозящей опасности. Затем он уступил слово Мэйрин, поскольку в отсутствие хозяина поместья она была здесь единственным авторитетом.
— Я хочу избежать кровопролития, — сказала она. — Пускай каждый мастер соберет своих работников, чтобы мы могли надежно спрятать вас. Когда Эдрик явится сюда со своими бунтовщиками, нельзя, чтобы он заподозрил здесь какую-то угрозу для себя. Мы тихо отсидимся, пока они не уйдут. Мастерство чересчур ценно, чтобы рисковать вашими жизнями. — Затем Мэйрин повторила все то же самое по-французски, чтобы каменщики тоже поняли ее. — Кроме того, завтра мне понадобится от вас помощь на полях, — продолжала она. — Чтобы за такое короткое время убрать весь урожай, понадобятся все свободные руки. Ведь если они уничтожат зерно, как я смогу прокормить вас зимой? — И она улыбнулась им так приветливо, что каждый в душе поклялся пойти за этой женщиной в огонь и в воду.
На следующий день с первыми утренними лучами все жители Эльфлиа высыпали из домов и как один направились на поля довершать сбор урожая. Почти все работники были горожанами и мало что смыслили в земледелии. Однако на карту была поставлена жизнь, и они быстро переняли все необходимые приемы от крестьян, которые были рады даже таким неопытным помощникам. Мэйрин и Ида тоже трудились бок о бок со своими людьми, воодушевляя их своим присутствием.
Бейлиф Эгберт проследил за тем, чтобы всех коров, лошадей и овец разделили на группы и укрыли в надежных местах в Большом лесу. Эльфлиа не сталкивалось с серьезной опасностью уже давным-давно, но Эгберт вспомнил рассказы стариков о том, как однажды викинги вторглись с побережья, поднялись по рекам Уай и Северн, поставили свои ладьи на якорь и принялись опустошать окрестности. Это воспоминание так взволновало бейлифа, что он нашел укрытия даже для домашней птицы и голубей.
Через полтора дня Мэйрин отправила в укрытие и всех строителей; они спрятались в каменоломнях и в лесу. Молодых незамужних женщин на всякий случай отослали в ближайший монастырь. Мэйрин стремилась уберечь их от насилия.
На рассвете третьего дня Эдрик Дикий и его люди появились на западных холмах. На своем пути они подожгли дома и мастерские, сооруженные на месте стройки. Мэйрин не стала запирать ворота замка Эльфлиа, не желая заронить в душу бунтовщика подозрение о том, что ему пытаются сопротивляться. Более того, она даже вышла ему навстречу, нарядившись в платье миролюбивого голубого цвета, уложив в косы свои восхитительные золотисто-огненные волосы и покрыв голову скромной белой вуалью.
— Учитывая слухи, опережающие ваше войско, милорд Эдрик, я не могу приветствовать вас в Эльфлиа, но не могу и запретить вам войти в замок, — отважно проговорила она.
Эдрик Дикий, крепкий здоровяк с густой бородой и каштановыми волосами до плеч, оценивающе взглянул с высоты седла на прекрасную женщину. Он предпочитал не сходить со своего огромного коня, добавлявшего ему преимущества в тех случаях, когда требовалось наводить страх. Но, услышав спокойный голос Мэйрин, Эдрик понял, что эту женщину напугать не так-то просто, Вглядевшись в его лицо, Мэйрин подумала, что еще никогда не видела таких холодных голубых глаз.
— Вы — Мэйрин из Эльфлиа? — недовольным тоном спросил Эдрик, соскальзывая с седла.
— Да.
— Что это вы там строите на холме?
— Крепость, — ответила она.
— Зачем? — Холодный взгляд Эдрика не выдал ни малейшего удивления.
— Чтобы защитить владения короля, — сказала Мэйрин.
— Какого короля? — рявкнул бунтовщик.
— В Англии только один король — Вильгельм.
— Этот узурпатор?! Вы строите крепость для узурпатора?
— Вильгельм Нормандский — законный король Англии, милорд Эдрик.
— Корона принадлежит этелингу Эдгару, леди.
— Этелинг Эдгар — еще ребенок, — терпеливо пояснила Мэйрин, как будто и перед ней стоял ребенок, а не взрослый мужчина. — Он не сможет защитить Англию от захватчиков. Он стал бы легкой добычей даже для своих соотечественников, жаждущих власти в стране. Кроме того, наш покойный король Эдуард избрал своим наследником Вильгельма Нормандского. Король Эдуард знал, что Англии нужен сильный правитель.
— Так говорит этот ублюдок Вильгельм!
— Его поддерживает папа! — парировала Мэйрин.
— Тьфу! Чужеземец, ничего не знающий ни об Англии, ни о нашем народе!
— Народ хочет мира, — сказала Мэйрин, — но не получит его до тех пор, пока люди, подобные вам, опустошают наши земли.
— Я сражаюсь за свободу, женщина! — проревел Эдрик.
— Вы сражаетесь за то, чего хотите лично вы, — гневно возразила Мэйрин. — Зачем иначе вы стали бы разбойничать, убивать и грабить? Для чего вы явились сюда? Эльфлиа — маленькое, уединенное поместье; здесь вам почти нечего взять.
Хотя Эдрик знал, что саксонские женщины славятся прямотой в речах, яростные слова Мэйрин все же застали его врасплох; кроме того, они были чересчур близки к истине, чтобы оставить его равнодушным. Эта женщина заставила его почувствовать себя крайне неуютно. Обычно люди дрожали перед ним, зная о его репутации неустрашимого воина. А эта женщина не боялась его и, что еще хуже, позволила себе такие дерзкие речи в присутствии его людей. Если он не усмирит ее, то лишится авторитета в войске.
Развернув плечи и выпрямившись во весь рост, Эдрик пророкотал могучим басом:
— Убирайся в дом, женщина, и прикуси язык! Мэйрин насмешливо улыбнулась и присела в реверансе, всем своим видом выражая глубокое презрение.
— Проходите в мой зал, милорд Эдрик. Я распоряжусь, чтобы ваших людей накормили, а лошадей напоили. Или они предпочитают сами взять все, что им понравится? — С этими словами Мэйрин повернулась и пошла в дом.
— Женщина, ты испытываешь мое терпение, — проворчал Эдрик ей вслед.
Эдрик Дикий не зря заслужил свое прозвище. Когда его загоняли в угол, он становился опаснее раненого зверя. Но сейчас, увидев язвительную улыбку на лице своей противницы, он несколько растерялся. Он понял, что Мэйрин считает его простым разбойником и хвастуном и не думает, что он способен причинить вред Эльфлиа, если обойтись с ним должным образом. Но в действительности Эдрик был саксонцем старой закалки; он просто не смог смириться с поражением Гарольда и готов был сражаться даже без всяких надежд — до тех пор, пока не примет неизбежного или не погибнет. Эдрик был богат, но не очень-то заботился о наслаждениях и удобствах. Он жил так, как лет сто назад жили все саксонцы: в большом шумном зале замка, полном слуг и собак, дерущихся между собой за кости и объедки на полу, устланном тростником. И маленький аккуратный зал Эльфлиа, отгороженный от входа красивой резной ширмой, сильно удивил его. Тростник на сверкающем чистотой полу был свежим: его меняли каждую неделю. В зале стоял приятный запах, поскольку между стеблями тростника были разбросаны ароматные травы. Большие поленья в камине весело потрескивали, согревая комнату, а у огня сидела прелестная женщина, поднявшаяся навстречу гостям.
