Свечи в гостиной уже были потушены, зато ярко горел огонь в камине. Не успев переступить порога, старая леди объявила:
— Авроре нужен муж, и Сент-Джон — самая подходящая партия. Я не позволю вашей детской вражде помешать этому браку, Валериан. Тебе, надеюсь, ясно?
— Значит, вы уже выбрали Сент-Джона? — взвился герцог.
— Решать не мне, а Авроре, — сухо заметила герцогиня.
— Бабушка, оставьте эти игры: я слишком хорошо вас знаю. Вы тщательно подготовили союз Джорджа и Бетси, и не стоит это отрицать. Не бойтесь, я вас не выдам. Это хорошая пара, но мне не верится, что Джастин станет Авроре достойным мужем.
Герцог подошел к бусрету и щедро налил себе виски.
— Ты женатый человек. Валериан, — негромко напомнила Мэри Роуз.
Внук тотчас обернулся. Потрясение, отразившееся на его лице, было красноречивее любых слов.
— Не отпирайся, тебя влечет к Авроре, — продолжала бабка. — О, ты, как всегда, скрытен и не выказываешь чувств, владеющих тобой! Но я вижу, как ты смотришь на нее, когда думаешь, что никто этого не замечает. Да, я тоже считаю, что из двух сестер она стала бы тебе настоящей и верной супругой. Однако ты женат на Каландре, и она носит твое дитя. Стало быть, дорогой мальчик, обратной дороги нет. Я знаю, что Каландра — бездушная стерва с холодным сердцем, и поражаюсь, как тебе удалось наградить ее младенцем. Но тебе не получить Аврору, а ей не должно оставаться в старых девах. Не смей мешать мне, Валериан!
Мэри Роуз грозно нахмурилась.
— Это вы не препятствуйте мне, бабушка, — невозмутимо ответил тот. — Я глава семьи и сам решаю, какой джентльмен достоин ухаживать за Авророй.
— А если она полюбит его, что тогда, мальчик мой?
— Аврора не способна на это, — возразил Валериан.
— Возможно, но когда-нибудь обязательно найдется человек, на чувства которого она ответит. Тебе придется устраниться и предоставить ей право выбора.
— Посмотрим, — вызывающе бросил герцог.
— Если ты затеешь скандал или обидишь кого-нибудь из девочек, я никогда тебе не прощу, — пообещала вдова.
— Мадам, вы оскорбляете меня подобными предположениями, — покачал головой герцог.
— Теперь я не уверена, что вообще знаю тебя, — вздохнула старая дама. — Пойми, Валериан, ты не сумеешь расторгнуть этот брак — ведь она носит ребенка. Твоего ребенка. Пятый герцог Фарминстер появится на свет к новому году, и это неоспоримый факт.
Валериан ничего не ответил, и вдовствующая герцогиня вышла из комнаты и стала подниматься наверх. Проходя мимо спальни Каландры, она услышала тихий смех и улыбнулась. Благодарение Богу за то, что послал им Аврору! Девушка заставит эту безмозглую дурочку вести себя как подобает во время беременности, сумеет держать ее в руках, и на свет появится здоровое дитя. Но что потом? Кто знает, что посулил Валериан жене за послушание в постели? Какое ужасное несчастье этот брак!
После ухода бабушки Валериан еще долго оставался в гостиной, задумчиво глядя в огонь. Да, между ним и Каландрой нет любви, но какое это имеет значение? Родится ребенок, который унаследует титул и состояние отца. Разве не этого он хотел? Неужели ему недостаточно знать, что после него кто-то останется на земле? И пусть Каландра и дальше ведет полную наслаждений жизнь и порхает по балам, как бабочка с цветка на цветок. У него будет сын! Даже если мать не захочет воспитывать младенца, у него остается отец. И бабушка. А также тетка. Аврора.
Аврора… Нет, бабушка права. Она найдет себе мужчину и выйдет замуж. Самое большее, на что он может рассчитывать, — Аврора не уедет в дальние края и останется рядом. Но он потеряет ее. Потеряет навеки. О да, она будет добра к малышу племяннику, и все же Валериан Хоксуорт никогда ее не получит. Правда, остается ее дружба. Сочувствие. И только, а беда в том, что ему этого мало. Валериан хотел ее.
Будь проклята эта колдунья, укравшая его сердце! И будь проклята Каландра, которой безразличны и он, и его чувства! Если бы она любила мужа, все могло бы быть иначе. Нет! Ничто не изменилось бы. Не стоит лгать себе. Он любит Аврору. И всегда был и будет равнодушен к жене. Валериану Хоксуорту не суждено завоевать ни одну из этих женщин. Что ж, по крайней мере у него будет сын. Придется смириться.
Относительно же кузена, Джастина Сент-Джона… так ли тот увлечен Авророй, как хочет показать, или просто играет с девушкой, чтобы подразнить всегдашнего соперника? Валериан не хотел, чтобы Аврора страдала, но имел ли право запретить ей видеться с Джастином? Конечно, нет. И вот стоит лишь представить ее в объятиях Сент-Джона, как багряная ярость слепит глаза.
Валериан решил, что глаз не будет спускать с Джастина, пока не узнает его истинных намерений. Бабушка, безусловно, станет верным его союзником. Он не допустит, чтобы жизнь и репутация Авроры были навеки разрушены каким-то негодяем, пусть даже и его родственником.
Герцог отвернулся от камина, рассеянно поставил бокал с виски на серебряный поднос и со вздохом вышел из гостиной. Пора в постель. В холодную постель.
Аврора услышала шаги герцога, медленно проходившего мимо ее комнаты. Да, это он, ошибки быть не может. Сегодня Валериан вел себя непростительно. И вообще она сердита на него. Сердита за то, что принес несчастье Калли, хотя, по правде сказать, виновата скорее сестра. Сердита за то, что один-единственный комплимент из его уст поверг ее в смущение, а сердце тут же начало бешеный бег. За то, что под взглядом этих темно-синих глаз подгибались ноги. Что случилось бы, выйди она за него? Принес бы ей он такое же горе, как Калли? Нет. Беда Калли в том, что сама мысль о близости с мужчиной приводит ее в ужас. Пусть Аврора и невинна, все равно твердо уверена, что с радостью приняла бы мужа на супружеском ложе.
« Особенно если этот муж — Валериан Хоксуорт «, — ехидно прозвенел внутренний голосок, и Аврора съежилась, потрясенная собственной порочностью. Ведь у нее была возможность стать женой герцога, но она на все пошла, лишь бы презреть волю скончавшегося отца. Пустилась на обман и подлог! Никто не вынуждал ее прибегать ко лжи. Сама все придумала и блестяще осуществила план. Угрозами и шантажом заставила маму покориться. Джордж, конечно, сознавал, что Аврору не принудишь поступить против воли, и, в свою очередь, постарался обезопасить семью. И она, и Калли вели себя как избалованные дети и теперь пожинают посеянное. Как выйти из этого невыносимого положения?
Калли не хотела ребенка. Боялась родов. Опасалась, что испортится фигура. Не запугай ее Валериан до такой степени, наверняка нашла бы способ улизнуть в Лондон и вести там жизнь, о которой мечтала.
Хорошо еще, что ненависть к интимным отношениям с супругом вынудит Калли быть очень осторожной, иначе, если она потеряет дитя, придется вновь терпеть еженощные визиты Валериана. Но когда она родит… О Господи, сделай так, чтобы на свет появился сын!.. Ей больше не придется терпеть животную похоть мужа. По крайней мере так сказала Авроре сама Калли. Та долго раздумывала над словами сестры:
